Она – его собственность - Анна Мичи

– Ролад? – удивленно подняла бровь мама. – Как соседского мальчишку?

– Ага! – бесхитростно кивнула Феоза. Она, кажется, пока не в курсе, что чувства надо прятать. – Он такой же глупый! Но добрый…

Теперь рассмеялись все. И даже «взрослая» Салли. А Феоза, довольная произведенным эффектом, снова повисла на мне и, глядя огромными жалобными глазами, пискнула:

– Я хочу спать в твоей комнате…

Ясно! Хитрюга пытается выбить дополнительные привилегии. Но только на этот раз – нет. Я покачала головой. Спать в моей комнате точно нельзя.

– Ты же слышала, – строго сказала мама, – Триане вечером нужно заниматься, осваивать магические практики. У нее учеба.

Слова «учеба» и «магические практики» мама произнесла с таким благоговением, что мне сделалось стыдно. В нашей семье я единственная, кто обладает магическим даром в полной мере. Салли почти не одарена магией. С Феозой пока не ясно. Способности еще могут проявиться, когда малышка станет чуть-чуть постарше. К моему магическому дару здесь все относятся с большим уважением.

Только вот магические практики, которыми я собираюсь заниматься за закрытой дверью, к настоящей магии не имеют никакого отношения. А имеют отношение кое к чему совершенно другому – к нашему с Даром договору. И к неожиданно открывшимся новым обстоятельствам.

Мы провели в библиотеке немало часов, пытаясь разобраться, что же это за способность такая – передавать силу на расстоянии. Как показала практика, для этого всего-то и нужно – испытывать сильные эмоции и думать о том, к кому их испытываешь.

Но старинные фолианты не открыли нам ничего нового. Кто знает, то ли древним темным такое просто не приходило в голову, то ли они не удосужились эту специфическую особенность описать. А может, и вовсе ничего такого у них не было и это какая-нибудь наша с Даром личная история. Одно я могу сказать точно: вносить вклад в науку, изучая этот феномен и описывая его в статьях, мы не собираемся. Пусть это останется нашей маленькой тайной.

До моего отъезда мы долго экспериментировали, и всякий раз это срабатывало безукоризненно. Я оставалась в своей комнате, Дар уходил на тренировку, я закрывала глаза, представляла его, пальцы находили заветную точку… и все получалось.

Наверное, я должна была радоваться. Теперь мне не приходилось подставлять тело под бесстыжие, откровенные ласки Дара. Не приходилось краснеть и смущаться, оттого что он знает, какую бурю чувств вызывает во мне каждое его касание.

Но я почему-то не радовалась. Я злилась. Разумеется, на Линара. Мы бы не стали так усердно изучать новую особенность, если бы не он. Этот негодяй, мало того что притворялся влюбленным в меня, предлагал деньги… Нет! Ему этого было мало! Когда все это не дало результатов, он рассказал о своих догадках команде соперников. В голове не укладывается! Его болтовня могла стоить Дару очень дорого. Так что на какое-то время нашей главной задачей стало убедить его, а также всех других, с кем Линар мог поделиться своими догадками, в том, что он ошибался. И у нас неплохо получилось.

Целую неделю мы не оставались с Даром наедине. Даже установи Линар за нами постоянную слежку, он бы точно не поймал нас на горячем. Но этого было мало. Вряд ли у Линара есть столько возможностей, чтобы следить за нами постоянно. Так что, даже не найдя доказательств наших с Даром встреч, он мог решить, что просто мы хорошо прячемся, с успехом скрывая свои особые отношения.

Тогда-то мы и решили, что на все праздники я уеду домой, а Дар назначит усиленные тренировки, выматывающие, энергозатратные. Это точно докажет, что силы Дара восстанавливаются сами по себе. Оставался лишь небольшой риск, что на расстоянии это может не сработать.

Мы, конечно, попробовали перед тем, как я уехала. Дар отправлялся за пределы студенческого городка, а я оставалась. И мои грезы о нем в душе срабатывали безукоризненно. Только вот мы никогда не проворачивали этот фокус, будучи так далеко друг от друга, как сейчас.

Безусловно, у нас есть и план «Б». Если нынешней ночью Дар не почувствует прилива сил, он отправит мне весточку, и уже завтра мне придется вернуться в академию. И все же я очень рассчитывала, что у нас получится.

Мама с трудом уложила девчонок спать и пришла на кухню, где я уже заварила нам обеим чай на целебных травах. Раньше мы часто так же сидели по вечерам в конце трудного дня и разговаривали о том о сем. Только чай тогда был простой и не такой вкусный. На заморские травы денег у нас точно не было.

Мама уселась напротив и долго-долго молча смотрела на меня. Она отхлебнула чай и задала вопрос, который, видимо, мучил ее весь сегодняшний день:

– Твои подарки сестрам – это ведь очень дорого… Откуда у тебя столько денег? И прислала ты в этот раз намного больше, чем раньше. Ты точно не ввязалась во что-то нехорошее?

В ее словах было столько страха и тревоги, что слезы выступили у меня на глазах.

Я поднялась из-за стола, обняла ее за плечи, погладила по волосам, обнаружив в них еще больше седины. В следующий раз обязательно привезу магический краситель! Штука дорогая, но от него волосы не только возвращают свой цвет, но и становятся гладкими, шелковистыми, как в молодости.

– Ну что ты, мамочка… За меня не беспокойся, у меня все хорошо… Мне теперь платят повышенную стипендию за отличную учебу. Ну и подработка в лазарете кое-что дает.

– Это славно, – улыбнулась мама. – Надеюсь, хоть кому-то из вас удастся хорошо устроиться в жизни. Главное – не бросай сестер…

Она спохватилась, выглянула в окно:

– Уже совсем темно, ступай в свою комнату. Учеба важнее всего, у тебя же занятия!

И снова мне большого труда стоило остаться невозмутимой. Стыд душил – отчаянно и горько. Здесь, в семье, рядом с мамой и сестрами, то, чем мы с Даром занимались, виделось чем-то грязным и недостойным.

Я постаралась отбросить эти мысли. Если мне это кажется таким уж ужасным, не нужно было и соглашаться. А если согласилась, то и нечего себя винить.

– Конечно, мамочка, я пойду…

Я отправилась в свою комнату, сбросила одежду, как смогла, ополоснулась холодной водой из-под умывальника. Ну все, пора. Я закрыла глаза и представила Дара, такого, каким видела его в последние дни. Красивым, сильным. А еще вдруг представила взгляд, которым он иногда на меня смотрел. Это был странный взгляд. В нем явно чувствовалось желание. Это был взгляд, которым мужчина смотрит на желанную женщину. Но не только. Что-то в нем скользило еще. Что-то другое, очень особенное, от чего ком вставал в горле и делалось тяжело дышать, как будто бы я что-то для него значу, что-то большее, чем просто источник энергии.

Впрочем, скорее всего, я сама себе это придумала. Я провела рукой по шее, спустилась к груди, представляя, что это он касается меня дерзко и властно, как будто бы он мой хозяин. И в то же время робко и трепетно, словно он – мой верный слуга. Как же я соскучилась за это время без его прикосновений. Тело томительно ныло, будто желая снова оказаться в его объятьях…