Лорд и своевольная модистка - Луиза Аллен

— Я поехала кататься, — виновато проговорила Нелл. Грудь у нее распирало какое-то странное, незнакомое или давно забытое чувство. Когда проклятая шляпка, наконец, свалилась у нее с головы и упала на грязный мощеный двор, она неудержимо расхохоталась.

Сколько времени она уже не смеялась, не хохотала беспечно, забыв обо всем?

Маркус изумленно следил за ней. Он сидел на своем жеребце, безупречно элегантный даже в загородных замшевых бриджах и в простой куртке, и понятия не имел, что делать с растрепанной Нелл Латам!

Она нагнулась над лукой, тяжело дыша, глаза наполнились слезами. Она хохотала и все никак не могла угомониться.

— Нелл!

— Д-да? — с трудом выговорила она.

Его светлость спешился и стоял сбоку от нее, положив руку на повод и поджав губы.

— Почему вы на лошади — и почему у вас истерика?

— Потому что это смешно, — выговорила она, слегка икая. — Вы такой… — Она взмахнула рукой в поисках нужного слова, но найти его не удалось, и она вытерла глаза. — А я такая…

— Вот именно. Я определенно не могу подобрать mot juste[9], чтобы описать ваш внешний вид, — угрюмо заявил он. Но потом она заметила искорку в его глазах. Уголки губ тронула улыбка, несмотря на все его усилия скрыть ее. — Боюсь, кобыла Верити вас не слушается… Понятия не имел, что она такая горячая.

— Скорее, я плохая наездница, — с грустью ответила Нелл, перекидывая ногу через луку седла.

Маркус легко поймал ее и помог спешиться. Он держал ее легко, как пушинку.

Он потребовал отдельную комнату; едва они вошли туда, как снова разразились хохотом.

— Ах, Нелл! — Маркус рухнул в ближайшее кресло, закрыл лицо руками и снова рассмеялся. — У вас такой вид, словно вы скакали через живую изгородь задом наперед. И эта нелепая шляпка!

— Мне ее дала Онория… где же она? — встревожилась Нелл, вертя головой в поисках пропавшего головного убора.

— Боюсь, ее уже не починишь. — Маркус поднял на нее глаза, и она не могла не улыбнуться в ответ. — Не волнуйтесь, я куплю ей другую. Но чего ради вы вообразили, будто умеете ездить верхом? И как вам удалось вывести лошадь из конюшни?

— Ездить верхом я умею, — с достоинством возразила Нелл. — Только уже давно не практиковалась. Верити и Онория предложили мне покататься с вами. Головная боль от прогулки у меня определенно прошла, — с удивлением продолжала она, осторожно ощупывая шишку за ухом.

Маркус подошел поближе и прислонился к столу.

— Позвольте спросить, каким образом модистка научилась ездить верхом?

— Это было давно, когда у нас еще были деньги. Мы все ездили верхом… конечно, на ужасных рабочих лошадях. — Она помолчала. — Мне не всегда приходилось самой зарабатывать себе на хлеб. У мамы имелись сбережения.

— Кажется, я не спросил, чем занимался ваш отец, — негромко заметил Маркус еще хриплым от смеха голосом.

— Он… умер. — Внутри у нее все болезненно сжалось. — Еще до того… как все пошло прахом. — Не было причин полагать, что он усомнится в ее словах; подобные истории не были редкостью. — У него имелись земельные владения, — добавила она, стараясь не слишком далеко отходить от истины.

Иногда ей казалось, будто она вспоминает обширный парк, рощи, в которых гуляют благородные олени. Иногда она была уверена, что аромат роз жарким июньским днем был воспоминанием, а не мечтой о потерянном рае.

— Мне очень жаль, Нелл.

Она подняла голову, удивляясь тому, что его тяжелые, серые глаза могут выглядеть такими добрыми, как этот сильный, чувственный рот может быть таким мягким.

— Я… — Она сама не знала как, но протянула ему руку, а он взял ее в обе свои, и она встала и подошла к нему вплотную.

— Милая Нелл. — Хрипотца в его голосе больше не объяснялась смехом. Он наклонил голову и нашел ее губы. Поцелуй был ласковым и медленным… Ноги у нее сделались ватными, в ушах глухо стучала кровь, снизу поднималась горячая волна.

Ей хотелось прильнуть к нему, но он держал ее за плечи, словно слегка отстраняя. Соприкасались только их губы; он целовал ее жадно, пытливо, как будто словно задавал вопросы, которые она понимала лишь наполовину.

Когда он, наконец, отпустил ее, она задыхалась — совсем как после верховой прогулки.

— Я хотела поговорить с вами, — с трудом выговорила она, прежде чем смелость окончательно оставила ее. — Расставить все точки над «i»… после вчерашней ночи. Я понимаю, что поставила вас в затруднительное положение. Знайте: я не… не хочу, чтобы вы подумали, будто я чего-то от вас жду. Мне ничего не нужно… — Кроме его поцелуев. Что это значит?

— Да, — ответил Маркус, перебирая густые пряди ее волос. — Я знаю. Чистые, невинные помыслы я вижу сразу.

— Я не невинна… — начала она. Невинности ее лишил Гаррис.

— Невинна, — возразил он. — Нелл, вы не в ответе за других!

— Значит, вы мне верите?

— Я верю, что вы никого не соблазняли, что вы не были ничьей любовницей. И что вчера ночью вы не впускали Салтертона. — Он не без горечи улыбнулся и провел пальцем по ее щеке. — И все же тайны у вас есть!

— Ах… — Порыв открыться лорду Нарборо за ночь остыл; теперь ей казалось, что она ни с кем не должна откровенничать. — У вас наверняка они есть тоже. Тайны есть у всех. — Она не удержалась от вопроса: — Маркус, почему вы сейчас меня поцеловали?

— Сам не знаю, — ответил он, порывисто вставая. — Наверное, сошел с ума. Похоже, вы потеряли все шпильки для волос?

— Да! — спохватилась она. — Сейчас соберу волосы в конский хвост и перевяжу носовым платком.

Над камином висело треснутое зеркало. Нелл нехотя отвернулась от Маркуса, ей не хотелось физически отдаляться от него. Кое-как, пальцами, поправила спутанные пряди, стараясь не встречаться с ним взглядом в зеркале.

По крайней мере, он с ней честен; он знает, что она что-то скрывает, и не знает, зачем поцеловал ее. Маркус Карлоу не похож на человека, который не в состоянии справиться со своими порывами. Может быть, им просто владеет вожделение, и он не хочет пугать ее. Как бы там ни было, утренняя холодность прошла, а с ней — и ощущение горя, тяжким бременем давившее на нее.

— Как ваша голова? Извините, что сразу не спросил, но, когда я увидел вас верхом на Стрекозе, все вопросы вылетели у меня из головы. — Он не пытался приблизиться к ней.

— Болит, если дотронуться, только и всего. Ну вот, пожалуй, так сойдет. — Она стала похожа на немного растрепанную цыганку.

— Устали? — спросил Маркус.

— Наверное, завтра на мне живого места не будет. — Нелл вздохнула. — Но… нет, не устала.