Цитадель в огне - Гай Юлий Орловский

– Туда не достать, – сказал Теонард.

– Нам не достать, – ответил Керкегор. – Аэлло, ты все слышала?

– Да, – ответил за их спинами дерзкий девичий голос, – это вы тут двое глухих, как камни, которые топчете.

В спину Теонарда ударило ветром, послышался хлопок от взмаха сильных крыльев. Он не оглядывался, и так понятно, что гарпия, не рискуя попасть под тучу стрел, взвилась вертикально, а уже там пойдет по дуге.

Видно было, как вдали на мгновение зависла над группой вожака с его людьми, Теонард задержал дыхание, когда она резко взмахнула крыльями.

Ее подбросило вверх, а в воздухе блеснуло два длинных маховых пера и устремились вниз, как острые кинжалы.

Будь там внизу настороже, успели бы увернуться, однако смотрели на башню, и оба пера исчезли в их толпе. Тут же заржали дико кони, бросились врассыпную.

С башни было видно, что вожак остался в седле, только наклонился к конской гриве, а его соратник рухнул на землю, нога застряла в стремени, и перепуганный конь потащил его за собой, увеличивая переполох.

Лотер повернулся к Керкегору.

– Не думал, что от пернатых будет толк!

– Это степняков задержит, – ответил Керкегор невозмутимо. – Даже остановит на некоторое время. Неужели люди настолько глупы, что будут вот так бросаться на башню, подставляясь под удары?

Вожак не успел свалиться с коня, его подхватили, удержали в седле, а затем под горестный вздох Страга торопливо увезли в тыл.

Керкегор каркнул довольно:

– Перо пробило ему шапку и до половины погрузилось в череп. Он уже убит, чего еще?..

– Ты хорошо рассмотрел? – спросил Лотер. – А то я курам как-то не очень верю…

– А я собакам, – ответил Керкегор. – Хотя вообще-то никому из вас не верю.

Лотер сказал сухо:

– Из нас получится прекрасный круг Хранителей. Никто никому не верит, значит, никто никого не обманет. Все действуют только с учетом своих интересов, а это самая надежная основа.

– Согласен, – сказал Керкегор. – Ты мог бы стать пернатым, если бы сумел обрасти перьями.

Лотер смолчал на такой комплимент, больше похожий на оскорбление, хотя при правильном питании может и в пернатого обратиться, но об этом лучше никому не знать, во всяком случае пока.

Он посмотрел через барьер на площадь.

После яростных и откровенно дурацких атак, когда перед башней трупов стало больше, чем свободного места, наступило долгое затишье.

Кочевники начали уносить трупы, на крыше то и дело слышался голос Теонарда, что, дескать, ни в коем случае не стрелять, беречь стрелы и камни, пока отдых, всем отдых, на страже останутся один-два, вон Виллейн сам напрашивается…

Площадь очистили довольно скоро, только камни остались залитыми красной кровью, в двух-трех местах начала собираться в лужицы.

Так прошло около часа, а потом вдали раздались ликующие крики, показалась группа всадников, за ними целая толпа везет различные знамена.

Вожак взмахом руки велел всем остаться, с ним на рысях пошли в сторону башни всего пятеро. Теонард, привлеченный криками, встал у края, внимательно наблюдая, что там внизу; подошли Страг и Лотер, тоже начали всматриваться.

На площадь выехало двое всадников, осмотрелись, трупов уже нет, но камни залиты кровью, воздух пропитан запахом смерти.

– Не стрелять, – предупредил Теонард.

– Подпустим ближе, – пробормотал Лотер.

– Нет, – отрезал Теонард. – Это прибы– ли Темирган и Керкулейн. Явно уже со всем племенем.

Всадники внизу с интересом всмотрелись в башню и, в свою очередь, рассматривающих их сверху защитников.

Темирган прокричал весело:

– Решили сражаться? Это хорошо. Мы любим сражаться!

– А мы не любим, – крикнул Теонард, – потому просто перебьем вас без всяких штучек.

– И вернемся к работе, – добавил громко Лотер. – Хотя и работу, если честно, тоже не любим.

Темирган расхохотался.

– Люблю смелые речи!.. Но вы все еще можете открыть ворота и выйти все. Все-таки жизнь даже в плену… лучше, чем смерть, как считают подобные вам!

– Вам лучше уйти, – предупредил Теонард. – Вы же видите, здесь все пропитано магией. А ваших шаманов что-то не видно.

– Мы не любим магию, – сообщил Темирган. – А вам не поможет, иначе не прятались бы там. Ничего, скоро принесем лестницы.

– Трупов будет больше, – ответил Теонард.

Темирган ответил беспечно:

– То была просто разведка!.. Молодые, горячие… Хотели захватить вас до того, как мы прибудем. Я даже не стану их наказывать, моло– дежь имеет право на молодечество. Но теперь пришли мы… Эти земли нам нравятся… Мы здесь останемся.

– Это точно, – подтвердил Теонард.

Сраг добавил:

– Мы об этом позаботимся, гвоздь мне в пятку.

Темирган гордо засмеялся, но Керкулейн уловил в словах спрятавшихся на крыше башни людей иной смысл, изменился в лице, натянул поводья. Конь под ним завизжал и встал на дыбы, часто молотя по воздуху копытами.

– Мы скоро вернемся, – прокричал он лютым голосом.

– Ждем, – крикнул Лотер. – Только захвати народу побольше. Этих, что за твоей спиной, мне на один зуб!

Керкулейн прокричал:

– Думаешь, я не убивал воргов? Посмотри, что у меня на груди!

Он ухватил свободной рукой ожерелье и потряс, демонстрируя страшные ворговские клыки.

Лотер потемнел лицом, на загривке вздыбилась шерсть, а из пасти начали выдвигаться клыки, из глотки послышался утробный рык, означающий начало атаки. Все увидели, как из вполне человека ворг превращается в зверя с мохнатой черной шерстью и налитыми кровью глазами.

Теонард крепко сжал его плечо.

– Он злит нарочно. Держись, а злость подкопи для битвы.

Багровое море заката разлилось на полнеба, легкие, как перышки, облака окрасились в рубиновые и золотистые тона. На самом краю горизонта появились тучи, больше похожие на кудрявые горы, за которые величественно опускается солнце.

Ветер стих, но начался прилив, и скалы на самой кромке берега постепенно уходят под воду вместе с водорослями, которыми они обильно поросли. В волнах время от времени мелькают блестящие плавники, особо смелые рыбки выпрыгивают из воды, рискуя стать ужином для чаек. Те с шумным криком носятся над самой поверхностью и отбирают друг у друга добычу.

Лес в вечерних лучах выглядит спокойным и величественным, словно это он хозяин существ, что обитают в нем, а не наоборот. Даже Поломанная роща на его окраине с северной стороны кажется посвежевшей, на деревьях появились новые листья, кое-где даже ветки.