Простые желания - Арина Предгорная

Элге благодарно кивнула.

— Идём, любимая, — бархатным голосом шепнул Мад ей на ушко.

— Доброй ночи, леди Бритта.

— Матушка, я восхищён, ты превзошла сама себя! Доброй ночи!

И теряющий терпение муж увлёк вспыхнувшую новобрачную к лестнице.

Их личное время, время на двоих, наступило.

Элге не видела ничего, она быстро, едва ли не бегом, шла вслед за Мадвиком, пока он не сбавил ход и не подстроился под её шаги. Кажется, была светлая мраморная лестница, сияющая множеством золотых светильников, по форме напоминающих огонёк свечи. Её каблучки и звук его шагов приглушались мягкими коврами, покрывшими каменные плиты перехода. Кажется, возле узких изысканно задрапированных окон стояли высокие вазоны с живыми цветами, и свет, много света на разных уровнях: на потолке, стенах, в воздухе, отчего создавалось впечатление передвижения через сверкающий драгоценный кристалл. Тёплая рука Мадвика на её открытых плечах — удивительно, но за весь день Элге ни разу не почувствовала себя в платье неудобно и некомфортно, не замёрзла и не испытала духоты. Наверное, портные, создавшие её свадебный наряд, владели магическим даром, подобным силе Виррис. А вот перчатки — перчатки она просто мечтала стянуть. И вот-вот эта мечта осуществится. Муж что-то рассказывал ей, но Элге внимала рассеянно, не в состоянии сосредоточиться на смысле произносимых им слов, улавливала только звук его голоса.

— Ты меня не слушаешь? — остановил поток красноречия Мадвик и дразняще заулыбался.

— Слушаю, Мад. Но ужасно волнуюсь.

Они уже свернули в галерею, хранящую, как водится, портреты славного уважаемого рода Форрилей, и теперь шли по деревянному паркету из тёмного дерева, вдоль выстроившегося справа ряда дверей.

— Не бойся… Мы же не чужие, маленькая моя…

Мадвик остановился возле чьего-то обрамлённого в потемневшую позолоту лица, породистого, с пронизывающим взглядом, переданным неизвестным художником реалистично до трепета, и притянул её к себе. Пальцы обвели контур девичьего лица. Элге прикрыла глаза, в сотый раз задаваясь вопросом: что это? Почему её едва не трясёт, и это не дрожь желания, вызываемая собственным мужем? Она заставила себя поднять ресницы и встретилась с живым, горящим взглядом цвета грозового неба, близко-близко, на расстоянии вдоха. И его запах. Элге вдохнула и почувствовала — таки привычные отголоски — от Мада всегда изумительно приятно пахло. Как травница, девушка была очень чувствительна к запахам, к самым тончайшим оттенкам ароматов. Аромат Мадвика она находила бесподобным. Зацепившись за это ощущение, она сама потянулась за поцелуем, слегка потёрлась о нежную горячую кожу. На вид губы мужа, чётко очерченные, казались твёрдыми, но на самом деле почти такие же мягкие, как у неё. Мад немедленно перехватил инициативу, вовлекая в такие знакомые и такие каждый раз новые ощущения, от которых сбивается дыхание и кружится голова. Когда он неохотно, неспешно оторвался от её губ, Элге успела заметить, как полыхнули его глаза, становясь ещё темнее. А следующим движением он оторвал её от пола, слегка подкинул и, перехватив поудобнее, поднял на руки.

— Мад..!

— Да-а-а-а? — промурлыкал он бархатно вибрирующим голосом, внося драгоценную ношу в одну из светлых двустворчатых дверей.

Плавно опустил на пол, наклонился и ещё раз поцеловал. Элге моргнула, с трудом переводя дыхание, и огляделась.

Их общие покои. Гостиная, из которой ведут две двери: в его и её спальни. Мягкие, приятные глазу кремовые, персиковые и шоколадные тона. В этот момент в дверь деликатно постучали, створка приоткрылась, и в неё протиснулась женщина в платье прислуги.

— Леди Элге, я ваша новая личная гор…

Блистательный лорд Форриль — младший остановил заготовленную речь лёгким движением руки.

— Завтра. Сегодня мы справимся сами. Всего доброго, — с милейшей улыбкой сообщил он и решительно закрыл за горничной дверь. Небрежным пассом наложил запирающее заклинание и с предвкушающим блеском в глазах обернулся к замершей посреди комнате новобрачной.

Новобрачная протянула ему руку и тихо попросила:

— Сними.

Мадвик взялся за края длинной, почти до локтя, перчатки, не отводя глаз от лица Элге. Стянул, выворачивая наизнанку, и швырнул назад, через плечо. Из груди новоиспечённой леди Форриль вырвался стон удовольствия.

— Как я мечтала от них избавиться, ты бы знал!

— Только от них? — провокационно выгнул бровь муж и взялся за вторую перчатку.

Элге быстро сняла обручальное кольцо и, едва Мад освободил и вторую её руку, надела его обратно на палец, наконец-то, наконец-то не стянутый тонкой, но несколько душной тканью.

И успела улыбнуться, прежде чем в эту самую, чуть смущённую, но такую прелестную улыбку, муж её и поцеловал.

Сейчас.

Она смотрела на него из-под опущенных тёмных ресниц, бесконечно прелестная, чуть смущённая, с милым румянцем на щеках. Платье, которое до самого утра свадьбы он не видел, шло ей необыкновенно, делая беспредельно притягательной и желанной, но весь этот долгий, наполненный самыми светлыми, трогательными эмоциями день он мечтал самолично справиться со всеми этими шнуровками, крючками и застёжками и добраться сквозь несколько слоёв шелка до самой теперь-уже-жены! Никакую помощь от прислуги Мад принять не в состоянии, будь это хоть сотню раз положено традициями и прочими приличиями. Сам разденет, сам искупает.

Элге вдруг выпорхнула птичкой из его рук и, любопытно сверкая глазищами цвета летнего мха, с детским восторгом понеслась осматривать новые владения. Толкнула правую дверь — эту сторону супружеских покоев занимала мужская половина, ведущая в просторную спальню, а из неё в купальню. Мад с негромким смешком бросился ловить ускользающую жену. Жена осматривала убранство строгой и лаконичной комнаты, выглядывала в окна, ведущие в густой, заросший фруктовый сад и расчищенный пятачок — площадку для тренировок, слабо подсвеченные фонариками — эту часть форрильских владений для торжества не украсили. На контрасте с нарядной, даже в подступающей ночи светлой парадной частью дома и прилегающей к нему территории, вид из окна спальни наводил тоску, и девушка быстро вернула лёгкую драпировку на место.

С лукавой улыбкой проскочила мимо нетерпеливых объятий супруга и толкнула левую дверь на женскую половину.

— Куда же ты убегаешь! — смеялся вслед Мадвик.

Леди Форриль — старшая расстаралась и здесь. Ни одна деталь интерьера с будущей невесткой не согласовывалась, но надо признать: всё подобрано безупречно, каждая вещица на своём месте, создаёт уют и указывает на статус владельца. Куда ж без статуса-то. В гардеробную Элге заглядывать не стала — успеется. Оглянулась: муж стоял в дверном проёме, опираясь сгибом локтя о косяк, и наблюдал за ней жадно, неотрывно.

— Предлагаю на этой спальне и остановиться, — медленно произнёс он.