Контракт - Светлана Храмова

Но длительный и чрезмерный напор утомителен. Тонкое мечтательное лицо Мити Вележева на афишах сработает, как новое слово. Новое — это хорошо забытое старое. Люди устали от грубости, от термина «покупаемость», маркетинг и рынок — шмоточные выражения, вскоре от классики потребуется чистота. И вот Митина нерастревоженность, неправдоподобная цельность его натуры станет отличительным знаком его дарования. Превосходным знаком! — Илона всерьез ощутила в себе продюсерскую жилку.

Она еще дочитывала последние страницы обстоятельного реквиема Нормана Лебрехта — и вдруг ее как обожгло, дрожь просквозила мурашками сверху донизу. Она наткнулась на имя, что показалось ей хорошо знакомым.

Питер Уэйль, глава, душа и сердце мощной концертной монополии «Piter&Co», компании, правящей бал, возносящей на трон и ниспровергающей с оного лучших пианистов мира! И это же имя, это же имя… она не может ошибаться, у нее прекрасная память!

Ни секунды не колеблясь, Илона схватила телефон, «Павел» из контактов не удален, к счастью, — гудок на его лондонском мобильном: связь в порядке, абонент в сети. Ей повезло. Голос Павла отозвался интонациями кокни, он с шиком перенимал акценты и любил демонстрировать наличие слуха. Жаль, раньше не поинтересовалась, возможно, слух у него абсолютный. Он за рулем, наверное, даже не посмотрел, кто звонит. Сюрпрайз, сюрпрайз!

— Павел, это я. Говорить буду про хорошее, — в голосе радость и жалоба смешаны, сложный коктейль — не бросай трубку, please.

Молчание в четыре секунды, не более, он ответил сдержанно, а она выдохнула: ответил! Дальше все будет зависеть от нее — держись, Илоночка!

— Как погода в Лондоне сегодня?

— Хороший вопрос, я заценил. Погода в норме. У тебя все?

— У меня просьба к тебе. Задушевная. — Теперь Илона говорила ровно, почти компьютерным голосом. К таким интонациям привыкли, их принято дослушивать — деваться некуда.

— Я весь внимание.

— Павел, звоню коротко и по делу. Ты спонсируешь фирму Питера Уэйля. От этого всем хорошо — и твоей компании, и его. Ты ему — деньги на аренду залов, он тебе — престиж и упоминание в афишах. Тема уже не обсуждается в прессе, обсудили сполна. Скоро в А. начинается международный конкурс пианистов имени Эмиля Барденна. Нужно, чтобы Уэйль — непременно собственной персоной — поехал в А. и обратил особое внимание на петербуржца Дмитрия Вележева. Будь так добр, запиши имя и фамилию, забудешь.

— Не забуду. Меньше записей — меньше риска. Ты мой принцип знаешь. — Его голос смягчился, она предположила улыбку, пусть скрытую. Даже такая улыбка в данном случае — успех. — Только объясни мне, любезнейшая Илона, как тебе пришло в голову меня о чем-то просить? Расписала на все лады: негодяй и подлец. Женская обида, я понимаю. Но и ты меня пойми…

— Павел, не бросай трубку, я не все сказала. Видишь, коротко и по-деловому не получается. Путаницы больше. — Голос ее стал нежным, она заговорила медленнее, даже глаза налились томной негой.

— В блоге я напишу — с тобой могу согласовать каждое слово, — как смешны женщины, не ведающие, что творят. Стоит нам, кисейным, расстроиться или разволноваться, как мы начинаем обзывать порядочных людей почем зря. Ах, эта неуправляемая эмоциональность… бла-бла-бла, эт-се-те-ра… мы с Павлом видеться стали реже, но имя моего лучшего друга не изменилось. Мы расстались, но осталась наша музыка, и теперь мы — друзья. В нем я нахожу поддержку и понимание, как прежде. Изменилось одно — теперь мы оба свободны. Я рада, что не ошиблась в достойном человеке, и только взбалмошность моего характера — причина глупых попыток излить обиду… Примерно так, если текст не нравится, я составлю другой, остановимся на твоем варианте, нет проблем.

— Да нет, этот тоже вполне, если мысль о лучшем друге не улетучится в процессе творческого поиска. И усилить насчет «Павел мужик что надо» — не помешает. В целом идея хорошая. Но ты понимаешь, что я должен купить Уэйлю билет, оплатить гостиницу и все расходы? Просьба-то исходит от меня. Это, доложу я тебе, сумма! Ни с того ни с сего, зачем?

— Даже два текста могу запостить. Проникновенных. Люди будут рыдать, а жены мириться с мужьями-алкоголиками.

— Я не алкоголик.

— Я помню. Это я так, для красного словца насчет мужей. Но твое слово, если ты мне его даешь — будет как кремень, так?

— А если Питер откажется? — Голос Павла смягчился, никакого сравнения с началом беседы — браво, Илоночка!

— Как это откажется? Ты же не капусту продавать его приглашаешь. Престижный конкурс посетить и почтить вниманием огромное событие в музыкальной жизни. Бремя ответственности за судьбы молодых не дает ему покоя ни на минуту. А если все будет хорошо, то я, как раньше обещала, представлю тебя Ремневу. Меня на юбилей зовут, придем вместе.

— С этого и надо было начинать, Илона. Даю тебе мое слово-кремень, мы на связи. К юбилею подтянусь.

— И так здорово, что в Лондоне погода нормальная. Выпей за меня виски вечером, только не напивайся. И не забудь: Дмитрий Вележев. Угу? Ну все, чао-чао, Павел, в доску мой лучший и преданный друг. Звони иногда, не забывай.

Илона слушала гудки телефона, как музыку. Надо будет у Мити спросить, какая это нота. Раньше такой вопрос и в голову бы не пришел, а теперь ей решительно необходимо узнать: соль, ля или си-бемоль, к примеру. «Си-бемоль» звучит гораздо изысканнее.

Она вздохнула, понимая, что подступается к такому количеству новой для нее информации, страшно делается. Два слова «си-бемоль» звучат красивей, а как звучат сами ноты, она понятия не имеет, хотя мама Тина пыталась приобщить ее к высокой музыке с детства. Но Илона и в малолетстве упрямая была, постепенно доказала, что слуха у нее нет и быть не может. А зря.

Когда Илона видела цель, то соображала очень хорошо и быстро. Импульс важен. Импульс она ощущала настолько сильный, что планы зрели, как грибы под осинами после сильного дождя. Прочесть об интригах — теория, а внедриться в самую гущу — конкретика. Конкретики процесса она не знает. Придется кооперироваться с монополией всесильного Питера Уэйля. Ассистировать, ловить каждое слово, внимать и следовать указаниям. Выполнять любое поручение, проявлять твердость и сообразительность. Это она умеет. Организация успеха — это работа. Тут Илоне еще учиться и учиться! Результативная работа предполагает связи, явки, адреса. И все это она постепенно получит от Питера Уэйля, очарованного прелестной русской помощницей, страстно влюбленной в музыку Эмиля Барденна, при этом владеющей английским в совершенстве. Ну хорошо, не в совершенстве, но на вполне терпимом уровне, мелкие ошибки простительны. И надо срочно заняться организацией визы для поездки в А., безотлагательно!

Она порылась в визитках, нужная карточка запропастилась, а на экране лэптопа — вмиг и легко. Посчитала до десяти, номер консульства набрала без спешки.

— С вами говорят из российской газеты «Голос и Флаг», журналистка Илона Вельская. Будьте добры, свяжите меня с пресс-атташе, господином Гербертом Шмидтом. Да, это срочно. Спасибо, я жду на линии.