Охотник за головами - Наталья Александрова

Лола уныло уставилась в вывешенный на стене план эвакуацииздания и вдруг увидела неторопливо приближающегося к ней по коридору НиколаяАфанасьевича Аветисова.

Никаких сомнений не было, это был именно Аветисов. Лолаполезла в сумочку, вытащила платок и уткнулась в него носом, симулируявнезапный приступ аллергии. Она не думала, что Аветисов ее узнает – во время ихпоследней и единственной встречи она была загримирована под деревенскую простушку, –но тем не менее не могла преодолеть растерянности и испуга.

Интересно, что он здесь делает? Перешел улицу в неположенномместе и теперь приглашен для воспитательной беседы?

Николай Афанасьевич остановился перед той же самой дверью,возле которой томилась в ожидании Лола, и решительно вошел в кабинет.

Лола завертелась на своем инвалидном стуле, изводясь отжелания выяснить причину посещения Аветисовым следователя. В конце концов, не всилах больше бороться с этим чувством, она встала, бесшумно приоткрыла дверькабинета и замерла в закутке за стеллажом с бумагами, прислушиваясь кразговору.

– Как давно вы не встречались со своей бывшейженой? – раздался характерный скрипучий голос следователя Крачкина.

– Больше года, – лаконично ответил Аветисов.

– А у нас есть сведения, что вы поддерживали с нейотношения, – проскрипел следователь.

– Какие там отношения! – Аветисов явнонервничал. – Я Валерию не видел с позапрошлого лета!

«Валерию? – мысленно повторила Лола. – Интересно,что это за Валерия? Имя не такое уж распространенное…»

– Значит, так и запишем в протоколе, – протянулКрачкин с невероятно занудной интонацией, – свидетель Аветисов утверждает,что не видел свою бывшую жену Валерию Борисовну Кликунец с лета одна тысячадевятьсот… простите, с лета двухтысячного года… Верно?

– Совершенно верно, – подтвердил Аветисов.

Лола стояла за стеллажом как громом пораженная. Валерия –бывшая жена Аветисова? Ничего себе совпадение! Такого просто не бывает!

– А вот у нас в деле есть свидетельскиепоказания, – тянул свое Крачкин нудным голосом, – что вы встречалисьс Валерией Борисовной гораздо позднее… Кто там? – Крачкин повысил голос,услышав какой-то шорох или просто почувствовав присутствие Лолы за стеллажом.

– Это я… – испуганно пискнула Лола, – Чижова…Экспертиза по моему вопросу еще не готова?

– Не готова! – рявкнул следователь. – Я жесказал, что вызову вас! Подождите в коридоре!

Лола изнывала в коридоре еще томительных полчаса, после чегоАветисов вышел красный как рак, бормоча какие-то ругательства. Он собиралсябыло хлопнуть дверью, но опомнился и аккуратно прикрыл ее, после чегоустремился по коридору, размахивая пропуском.

– Чижова, зайдите! – послышалось из кабинета.

– Ну что, Ольга Николаевна, – необычайно ласковоначал следователь, – есть у меня для вас новости…

– Хорошие? – спросила Лола, но тут же поняла, чтосморозила глупость – от этого следователя ей хороших новостей ждать непридется.

– Как посмотреть. – Крачкин выглядел оживленным идовольным. – Экспертиза показала, что пальчики на шпаге – ваши…

«И это он называет хорошими новостями! – мысленновозопила Лола. – Ну и тип! Я не убивала несчастную Валерию, но этогочеловека проколола бы шпагой не раздумывая…»

– А на змейке? – спросила она. – На брошкеВалерии Борисовны Кликунец, той самой пресловутой бриллиантовой змейке, которуюнашли у меня в гримерной, тоже мои отпечатки пальцев?

Следователь Крачкин поглядел на нее с тихой укоризной, какребенок, которому испортили праздник.

– Нет, на брошке ваших отпечатков нет. Там следыпальцев только самой Кликунец, и то смазанные, – неохотно призналон. – Но это ничего не значит, вы могли быть в перчатках. Или взять брошкуносовым платком, например.

– Для чего взять? Чтобы положить ее в свой собственныйящик? – Лола едва сдерживалась. – И я вам скажу про эту шпагу. Шпагаэта из театрального реквизита, я неоднократно брала ее в руки. В четвертом акте«Двенадцатой ночи» я фехтую с герцогом. Так что мои отпечатки просто обязаныбыть на ручке шпаги, было бы странно, если бы их там не было.

– Возможно, – протянул следователь, – оченьвозможно. Но как-то все сходится вокруг вас – и шпага, и брошка, и отношения спотерпевшей… И коллеги о вас не слишком высокого мнения… Опять же улики…

Лола просто задохнулась от возмущения:

– Улики! Да какие это улики! Они все до единойсомнительные! А сомнение, да будет вам известно, во всех случаях должнотолковаться в пользу обвиняемого… то есть подозреваемого…

– Если бы я не сомневался, вы бы, гражданка Чижова, ужедавно в камере сидели, – неожиданно выдал Крачкин.

– Что? – опешила Лола.

– А что? Ведь произошло убийство, серьезноепреступление.

– Но я-то ее не убивала! – кипятилась Лола.

– Разберемся! – пообещал следователь, но у Лолы небыло к нему веры.

Она вышла из кабинета следователя в смятении чувств. Положаруку на сердце, будь она на месте Крачкина, она тоже склонна была бы доверятьуликам. А то, что она на самом деле не убивала Валерию, – разве это так ужважно?

А если еще всплывет история с Аветисовым… Конечно, сам оночень не заинтересован в огласке, но любая случайная на первый взгляд связь спокойной Валерией может в глазах следствия превратиться в серьезный мотив…

Лола вышла из подъезда и направилась к своей машине,припаркованной метрах в сорока. Машины вдоль тротуара были наставлены такплотно, что втиснуть еще одну не представлялось никакой возможности, а куправлению подъехал навороченный джип «Гранд Чероки».

Джип проехал вдоль ряда плотно упакованных машин и, не найдядостаточного места для парковки, его водитель решил не ждать милостей отприроды. Подкатив к Лолиной зеленой «тойоте», он подтолкнул ее никелированнойрамой-кенгурином, чтобы расчистить себе место для стоянки.

– Эй! – крикнула Лола, прибавляя шаг. – Тычто же, гад, делаешь? Ты мне фонарь разобьешь!

Но разбитый фонарь потерял всякое значение после того, чтослучилось в следующую секунду.

Синяя новенькая «тойота» вспыхнула как спичка, грохнулдовольно негромкий взрыв, и Лолина машина как будто провалилась внутрь самойсебя.

Из джипа выскочил классический карикатурный браток с бритымжирным затылком и маленькими заплывшими глазками и, в изумлении уставившись надогорающую «тойоту», заверещал:

– Ё-моё, это что ж такое творится? Это что ж, блин,делается? Какой козел минированные тачки на улице оставляет? Конкретному пацануна улицу не выехать! Мне весь капот, блин, закоптили! Да попадись мне этотзасранец, я ему все конечности, на хрен, пообрываю!