С.У.П.Е.Р. - Петр Григорьевич Заборцев

светильники. Здесь было еще людно, но многие просто сидели у стен, не двигаясь. Чем дальше они уходили от эпицентра шоу, тем звук слышался глуше, доносясь словно через вату.

Арина уже почувствовала легкое беспокойство.

Ее провожатый шел впереди, не оборачиваясь. После спуска они успели подняться наверх, затем свернули в ярко освещенный неоновым светом коридор – а людей вокруг становилось все меньше. Те немногочисленные, что стояли у стен, провожали Арину какими-то странными взглядами.

Наконец, после того как коридор снова повернул на 90 градусов, они прошли в арку и оказались в просторном полутемном помещении.

В его центре стояло два шезлонга, на которых полулежали два одинаковых человека. Присмотревшись, Арина с некоторым облегчением поняла, что человек на самом деле только один. Второй силуэт был всего лишь аватаром, переливающейся голографической копией.

– Кто это? – резко спросил настоящий человек, тот, что лежал в правом, если смотреть от Арины, шезлонге.

– Хотела видеть вас, – глухо ответил ему ЗуМ. – Сама пришла.

Арине было крайне неуютно, она начинала по-настоящему бояться. Пол от звуков шоу слегка вибрировал, но она понимала, что сцена находится от этого места достаточно далеко.

– Вы Иван Иванович? – она нашла в себе силы, чтобы ее голос прозвучал ровно.

– Да, милая, я Иван Иванович, – теперь за человека говорил аватар. – Ты смотреть или участвовать?

Арина уже все поняла к этому времени. Человек на шезлонге был худ и долговяз. Неестественно круглые от вживленных линз глаза, сильно торчащие уши.

Никакой трансморфинг не сделал бы из верзилы коротышку, которого встретил Влад.

Арина порывисто повернулась, намереваясь выйти, но ЗуМ, который до этого вроде бы был расслаблен, вдруг не менее резко дернулся и преградил ей путь.

– Куда? Цацки все электронные давай сюда! – приказал он. При этом ЗуМу пришлось неестественно задрать вверх подбородок, чтобы увидеть гостью из-под своего капюшона.

И тут Арина окончательно поняла, что вляпалась в какую-то скверную историю, не хуже Владика с грузовиком. А может, даже и намного «получше». Она обругала себя последними словами за самоуверенность, и эта злость придала ей сил.

С древних времен для приемов самообороны ничего лучше для женщины, чем ударить нападающего мужчину между ног, так и не придумали.

В данном случае ЗуМ вроде бы явно не нападал, но Арина не стала разбираться в нюансах.

Отточенный тренировками удар пришелся прямо в цель.

ЗуМ жутко охнул, мгновенно согнулся пополам и стал заваливаться набок.

Арина юркнула мимо, но парень каким-то чудом ухитрился, падая, схватить ее за ногу. Его пальцы в итоге соскользнули, но этого хватило, чтобы Арина потеряла равновесие, запнулась и со всего размаху ухнула плашмя вниз, пребольно ударившись скулой прямо об пол.

Она тут же вскочила и, не оглядываясь, бросилась прочь по коридору.

И снова те же люди, равнодушно стоящие у стен, провожали ее пустыми взглядами.

«Какая же я поразительно глупая женщина, – думала Арина, лежа в кровати, готовясь ко сну и читая с экрана притихшего Марк-Зета последние новости.

Скула внизу чуть припухла; когда Арина получила возможность приложить к поврежденному месту лед, там уже начинала разливаться предательская синева.

Но вроде бы все обошлось. Если припудрить и замазать, будет почти не заметно.

«Еще не хватало прийти на завтрашнее дело с бланшем», – она нервно хихикнула.

Неужели время настало и они уже это сделают? Не верится.

– Завтра, – Арина глубоко выдохнула и постаралась расслабиться, закрыв глаза.

* * *

Накануне у Громилы был тяжелый день.

С утра он корпел над проектом. Новые перспективы, которые открылись благодаря его небольшому открытию, стали требовать еще больше усилий в работе. Иногда Боря настолько отрешался от действительности, погружаясь в исследования, что забывал, кто он и что он. Куда-то далеко отодвигались друзья, сообщество, планы по борьбе с системой. Напротив, он становился ее винтиком, и это чувство причастности к чему-то огромному вводило его порой в недоумение.

Непосредственное начальство уже оценило его достижения. Проекту дали зеленый свет сразу по нескольким смежным направлениям и даже прикомандировали к Боре для решения локальных задач пару сотрудников.

Это очень окрыляло, но, с другой стороны, сидело в нем занозой. Он ловил себя на мысли, что начинает уделять своему проекту больше внимания, чем главной задаче их сообщества. И эта двойственность болезненно давила на психику.

Кроме того, он теперь боялся. Боялся почти каждую минуту. На него возлагались очень серьезные задачи в ближайшей операции. И его действия в ней, мягко говоря, были не совсем правомочными. Да что там правомочными, это был настоящий противозаконный акт. Любое несанкционированное вмешательство в работу СУПЕР было чревато и наказуемо.

Да, он придумал, как скрыть следы своего пребывания внутри сети. Помогала ему в этом, как ни парадоксально, сама СУПЕР. Борис был немало удивлен этим фактом. Ему виделись совершенно очевидными некоторые уязвимости в безопасности системы, но он, разумеется, не спешил делиться этим знанием с компетентными органами.

Но это был только маленький шажок вперед. Его проникновение касалось лишь вспомогательной транспортной программы, да и то было не совсем понятно, как поведет себя система после этого. Громила прекрасно осознавал, что перед ним мощнейший и почти всемогущий противник.

Когда он был рядом с Владом или когда они собирались в «Подвальчике», азартно обсуждая свои планы, он сразу заражался общим оптимизмом. Все казалось очевидным и правильным: и несправедливость системы, и обман населения Города, и привилегированное положение представителей власти. Его точно так же возмущали многие факты. Он тоже хотел, чтобы его родные, сестры и мама могли рассчитывать на какую-то перспективу, а не прозябать всю жизнь в Сервисграде на рядовых должностях. Чем они хуже? И чем хуже еще тысячи таких же? Ведь не каждый может стать гением в своем деле. Например, Боре была вполне понятна ситуация с Творцами: талант, данный для творчества, невозможно приобрести, да и те, кто выбирал детям этот кластер, делали это сознательно. Но как быть большинству населения, не обладающему какими-то выдающимися способностями? Пример с отцом Влада был показательным. Громила не хотел, чтобы его мать с возрастом мыкалась по разным предприятиям, пытаясь заработать на кусок хлеба.

Все было так. И все было предельно понятно.

Но стоило ему прийти на стажировку, он погружался в иной мир. Быть может, более скупой на яркие эмоции, но зато логически безупречный. Мир информации, данных, математических величин, которые чудесным образом преобразуются в процессы и действия. Он чувствовал работу системы. И понимал, что она строилась не одно десятилетие и продолжает развиваться, теперь уже и автономно в некоторых областях. Это внушало уважение и даже какой-то трепет.

Боря никак не мог уловить эту связь