Огненная тигрица - Джейд Ли

Сейчас Уильям неподвижно лежал на полу. По привычке Шарлотта в первую очередь проверила, жив ли он. Мальчик дышал и, похоже, ничего себе не сломал. Не заметила она и кровоподтеков. Наверное, он просто очень замерз. Она схватила любимое синее одеяло Уильяма и накрыла его.

Затем она повернулась к матери. Та стояла на коленях возле шкафа и молилась, сжимая в руках четки. Методично перебирая их, женщина шевелила губами, что-то беззвучно шепча себе под нос. Шарлотта знала, что мать не будет ни с кем разговаривать, пока не закончит молиться, и решила пока привести в порядок детскую. Возле нее в ожидании дальнейших приказаний топталась няня. Она стояла в тени, и девушка сначала даже не заметила ее. Няне уже не раз приходилось наблюдать истерические приступы Уильяма, и она знала, что нужно делать. К приходу Шарлотты женщина успела почти все убрать, и поэтому девушке оставалось только сложить вещи брата, а затем сесть в одно-единственное кресло, находившееся в комнате и ждать, когда мать закончит молиться. Шарлотта опустилась в большое новомодное кресло с подушками, которое было при кручено к полу, и отметила про себя, что мать, к сожалению, перебрала только половину бусин на четках, а это, соответственно, означало, что она прочитала только половину всех своих молитв. Понимая, что ей предстояло еще долго ждать, девушка огляделась по сторонам. Солнце светило уже достаточно ярко. По-видимому, утро было в самом разгаре. Уильям наверняка проснулся в свое обычное время, а ее, к несчастью, в этот момент не оказалось рядом. И поскольку, кроме нее, никто не мог справиться с его буйным темпераментом, он решил закатить истерику. Для Уильяма никогда не было важно, по какому поводу он хотел покапризничать. Причин для этого ему всегда хватало. Один раз он вышел из себя только потому, что в комнате были задернуты шторы. А однажды мальчишка разбушевался из-за того, что ему не понравился цвет одеяла, – оно было ярко-голубое. После этого мать целый месяц муштровала всех слуг в доме, доводя их просто до безумия. Она постоянно заставляла их вовремя открывать шторы, проверять, чтобы цвет белья соответствовал вкусам Уильяма, и стараться во всем угождать избалованному отпрыску Виксов. Даже стены в его комнате перекрасили именно в тот цвет, который ему нравился.

Однако Уильям был достаточно изобретателен и постоянно находил все новые и новые причины для того, чтобы устроить очередную истерику. В конце концов Шарлотта решила положить конец причудам, которые порядком всем надоели. По ее приказанию стены в комнате покрасили в бледно-голубой цвет, вынесли ковер, оставив деревянный пол абсолютно голым. Кроме того, из комнаты убрали всю мебель, включая книжные полки и оконные карнизы со шторами. Спальня Уильяма стала практически пустой, если не считать матраса, который теперь лежал прямо на полу, и постельного белья. Даже одежду Уильяма хранили в отдельной комнате.

К удивлению всех, истерические припадки Уильяма стали случаться реже.

После этого Шарлотта распорядилась, чтобы в комнату постепенно вернули мебель. Первым внесли кресло, предусмотрительно прикрутив его к полу, чтобы в один прекрасный день, когда мальчик подрастет и станет достаточно сильным, он не смог выбросить его из окна. Потом поставили книжный шкаф, ножки которого тоже привинтили к полу. В этом шкафу находились три мягкие игрушки и две книги. И еще в комнате было с полудюжины одеял различных цветов.

Как раз сейчас няня убирала одеяла с пола. Она уже поста? вила на место книги и игрушки. Сегодня с Уильямом случился сильный припадок и он даже потерял сознание. Теперь из его комнаты опять придется вынести все вещи. Пройдет не меньше недели, прежде чем он снова начнет спокойно реагировать на что-нибудь, кроме деревянного пола и своего одеяла. Шарлотта молилась о том, чтобы из комнаты не пришлось выносить его кровать. То, что ее брату приходилось спать на полу, не способствовало улучшению его здоровья. Но это было все-таки лучше, чем переживать бесконечные приступы.

Она вздохнула и посмотрела на Уильяма. Неужели это она виновата в том, что с ним произошел припадок? Шарлотта была уверена, что смогла бы предотвратить это несчастье. За годы проб и ошибок у нее выработалось некое шестое чувство, и она интуитивно чувствовала, когда у брата должен случиться следующий приступ. Девушка прекрасно знала все признаки, предшествующие припадку, и готова была остановить его. Полумрак, полное спокойствие и тишина – вот все, что было необходимо для этого. Именно так она уже много раз справлялась с бедой.

Но сегодня ее не оказалось рядом с несчастным мальчиком. Она решила поспать и предоставить матери и няне самим со всем справляться. На самом деле она пропустила самый важный момент утренней трагедии из-за того, что просто обессилела после своего ночного приключения и проспала. И вот сейчас состояние Уильяма ухудшилось. Снова ухудшилось. Приступ, был таким же сильным, как и в раннем детстве, и теперь ей придется потратить многие месяцы на то, чтобы привести его в более или менее нормальное состояние. Хотя, признаться, у нее уже не осталось никаких надежд на выздоровление брата.

Почему она не проснулась вовремя? Почему Уильям такой беспомощный? Может, это ее вина? Может, она что-то делает неправильно?

– Это все грехи твоего отца.

Шарлотта подняла глаза. Мать старалась говорить тихо, чтобы не потревожить Уильяма. Мальчик, скорее всего, еще очень долго будет спать, но на всякий случай они перешли на шепот. Уильяма ни в коем случае нельзя было пугать: обычно он очень плохо на это реагировал.

– Что сделал папа?

– Он сегодня не ночевал дома.

Значит, пьянствовал где-нибудь, как и всегда, подумала Шарлотта.

– Но Уильям не грешник, – заметила девушка. Они с матерью уже не раз заводили спор на эту тему, когда у мальчика случались приступы.

– Бог сам выбирает, как следует наказать человека, и не нам решать, кто и как будет страдать.

– А если это не так, мама? Что, если…

– Я закажу еще одну мессу, – прервала ее миссис Вике. – Может быть, благодаря этому Уильям скорее выздоровеет, – добавила она.

Женщина осторожно подползла к сыну. Она не посмела прикоснуться к нему, опасаясь, что он проснется. Но ей очень хотелось обнять его. Миссис Вике водила рукой над его спиной, плечами, головой и наконец опустила ее на свои колени.

– Прости меня, мой маленький мальчик. Я очень-очень виновата перед тобой, – глухо произнесла она.

В голосе матери звучала такая безысходность, что сердце Шарлотты просто разрывалось от боли. Она не могла больше молчать.

– Ты, мама, уже давно искупила все свои грехи. Я уверена, что Господь простил тебя, – сказала она.

Мать резко поднялась на ноги, и Шарлотта увидела, что в ее глазах стоят слезы.

– Только Господь Бог может знать, искупила ли я грехи или нет. Я много пила и не следила за собой, когда была беременна. И Господь покарал моего сына за мои прегрешения.

– Все это давно в прошлом, мама. Господь простил тебя, – повторила Шарлотта. Она готова была бесконечно молиться, чтобы в один прекрасный день мать поверила ей.