Рожденный с мечом в руке. Военные походы Эдуарда Плантагенета. 1355-1357 - Герберт Хьюит

Эти два письма должны были иметь огромную ценность для короля и его советников. Нужно помнить, что ни король, ни (насколько известно) его советники ни разу не проезжали по Южной Франции, и в те времена даже для самых информированных людей существовал только один источник географических сведений – свидетельства путешественников. Это, конечно, подразумевается в письме Венгфельда. Он рассказывает епископу, что Каркасон «больше, сильней и прекрасней», чем Йорк; он старается описать местоположение Нарбона относительно Монпелье (университетского города), Эг-Морта (крупного в то время морского порта) и Авиньона. Он даже пишет – возможно, тут он весьма далек от точности, – что этот город «ненамного меньше Лондона». Таким образом, эти письма сами по себе содержали следующие новости: экспедиционная армия прошла большое расстояние, причинила очень большой ущерб противнику, сражалась очень мало, понесла мало потерь и снова находится на своей базе. Эта информация была неточной, но, несомненно, самой лучшей, которую можно было отправить о военных операциях в том краю в эту эпоху. Политика на будущее будет определена, исходя именно из этих сведений. Оставались еще устные доклады пользующихся уважением офицеров; тут принц проявил благоразумие и пошел по обычному пути. Оба письма отвез в Англию сэр Ричард Стаффорд. Епископ, вероятно, получил их во второй половине января 1356 года.

Второе письмо Венгфельда содержало более свежую информацию. Это письмо, датированное 22 января (1356 года) и адресованное Стаффорду, читается как дружеская частная беседа. С другой стороны, всесторонность и полнота содержащейся в нем информации заставляет предположить, что, поскольку Стаффорд стал связным между принцем и английской администрацией, Венгфельд считал желательным – или даже получил указания – сообщать ему новости о ходе дел у принца с каждым кораблем, отплывавшим в Англию. В этом письме подробно описаны действия английских войск «со времени вашего отъезда», перечислены размер и численность английских частей, идет речь о работе командиров и о тех делах, которые еще не завершены. Письмо содержит также сообщение о передвижениях графа д’Арманьяка и завершается просьбой, чтобы Стаффорд «присылал новости моему господину как можно скорей любым возможным способом». В это время участники экспедиции должным образом отправляли сообщения из Гаскони и горячо желали получить новости из Англии.

Было ли Стаффорду поручено просить подкрепление? Дать ответ невозможно. Но в конце своего письма к епископу Венгфельд почти небрежно, как бы случайно, роняет фразу: «И с Божьей помощью, если мой господин должен будет продолжать эту войну и добывать королю выгоду, а себе честь, он легко мог бы совершить более крупные походы и завоевать много городов». Во всяком случае, через несколько месяцев Стаффорд вернулся в Гасконь с подкреплением.

Письмо Венгфельда Стаффорду дает нам представление о личных отношениях между участниками похода. В документах, касающихся управления имениями принца, десятки раз встречается имя Венгфельда и немало раз – имя Стаффорда. Поэтому естественно предположить, что первый был умелым чиновником, а второй верным поверенным принца. Но что они представляли собой как люди? Тон и содержание письма позволяют нам бросить взгляд на внутренний мир обоих. Оно начинается словами «Дражайший господин и вернейший друг» и после короткого рассказа о последних военных успехах сразу же переходит к «вашим людям», то есть к новостям о крошечном личном отряде сэра Ричарда, который теперь по необходимости присоединяли к отрядам других командиров. «И да будет вам приятно узнать, что господин Джон Чендос, господин Джеймс Одли и ваши люди, которые находятся с ними... (и другие войска и военачальники) взяли штурмом город, который называется Кастельсагра». Остальные теперь ушли оттуда, но «господин Джон и господин Джеймс и люди из их отряда остались в Кастельсагра; у них продовольствия столько, что хватит до Дня святого Иоанна II, кроме свежей рыбы и овощей. Поэтому вам не нужно тревожиться о ваших добрых людях. Враг собрал свои силы возле Кастельсагра... и вы вполне можете считать, что там будет большое общество для каждого человека, который пожелает проверить своего товарища в деле».

По этому письму и по другим свидетельствам, которые по отдельности значат мало, но складываются в общую картину, становится очевидно, что Одли, Чендос, Ботетур и иногда Бургерш были у принца постоянными помощниками для работы «в поле», Стаффорд был «для особых поручений» (так же, как перед этой кампанией), а Венгфельд оставался «начальником канцелярии» и что эти люди, которые, конечно, были знакомы друг с другом до приезда во Францию, были связаны между собой дружбой и все верны своему вождю; они были частью «постоянного штаба». Были и другие рыцари, равные им по способностям и даже более, но тогда еще менее известные. Принц опирался на своих испытанных слуг. И заботу принца об Одли после битвы при Пуатье, о которой таким цветистым слогом рассказал Фруассар, возможно, вернее всего, понимать не как поступок рыцаря, который помогает собрату-рыцарю, попавшему в беду, а как привязанность принца к человеку из его «штаба», постоянному спутнику, которым принц восхищался и которого любил. Холодные безличные записи в дневнике Хенкстуорта отмечают, что очень скоро после сообщения о том, что Одли и Чендосу не хватает свежей рыбы, была куплена, упакована и отправлена к ним большая партия миног, и это потребовало больших расходов. Давать в подарок деньги было обычным делом, но этот случай был первым за много месяцев, когда в подарок было послано так много продовольствия.

Когда английская армия возвращалась из похода, ее совет на заседании в Ла-Реоле принял решение о том, где составлявшие ее отряды проведут часть зимы. Вероятно, каждый отряд прямо из Ла-Реоля отправился на свои зимние квартиры: Суффолк и его люди в Сент-Эмильон, Солсбери и его люди в Сент-Фуа, люди принца в Либурн, а Уорвик и его отряд остались в Ла-Реоле. Сам принц и его слуги отправились в Бордо.

На короткое время в боевых действиях наступило затишье: солдаты размещались в своих новых жилищах и наслаждались отдыхом после долгого, полного лишений пути. Это время было использовано для того, чтобы расплатиться по счетам.

Хотя мы не занимаемся здесь исследованием финансов армии принца, платежи, относящиеся к этому времени, настолько интересны и важны, что заслуживают упоминания. Поэтому мы начинаем наш рассказ со ссылки на данные из дневника Хенкстуорта. Исполняя обязанности кассира, Хенкстуорт, выдавая деньги, отмечал уплаченную сумму в дневнике, и это были платежи самых разнообразных видов. Он сопровождал принца в осеннем походе и некоторые суммы уплатил там, но выполнил гораздо больше работы перед выступлением армии из Бордо; теперь у него опять было много дел. Для каждого дня, когда он производил платежи, он записывал общую сумму находившихся у него денег, указывая эти суммы в английской и французской валюте. Часто Хенкстуорт указывал обменный курс, а иногда также источник, откуда поступили деньги.

Однако в его обязанности не входило составление чего-то похожего на отчет министра. Выплаченные суммы у него не объединены в группы, к ним не добавлены объяснения, лишь отмечено, что они выданы. Среди крупных сумм, уплаченных военачальникам в качестве жалованья, на той же странице записаны крошечные суммы, уплаченные за мелкие покупки для кухни и малые услуги. Кроме того, в дневнике не указано, за какое время уплачено жалованье, и не сказано, выданы ли людям, получившим плату в один и тот же день, деньги за один и тот же период службы. К тому же, если деньги были уплачены лучникам или конюхам, Хенкстуорт редко приводит какие-либо цифры, на основании которых была рассчитана итоговая сумма. Короче говоря, этот дневник проливает свет на некоторые стороны жизни и действий армии, но имеет лишь ограниченное значение для изучения армейских финансов.