Странные дела в отеле «Зимний дом» - Бен Гутерсон

Теперь, когда бабушки рядом не было, Лана выглядела немного спокойнее, и Элизабет даже подумала, что Лана хочет ей что-то сказать. Но та натянула на лицо тонкую улыбку и начала разглядывать ближайший шкаф с книгами. Затем посмотрела на Элизабет:

– Думаю, мне стоит извиниться за то, что случилось за завтраком. Было очень неудобно, и я повела себя не слишком любезно. Так что я просто хочу извиниться.

Элизабет никак этого не ожидала.

– Всё нормально. Я ведь тоже была немного невежлива. Ты меня извини. Я очень удивилась, увидев Родни.

– Да уж, этот парень повёл себя так грубо. Я была вежлива с ним, потому что мы только что познакомились, но мне не понравилось, как он с тобой разговаривал.

– Ты знаешь, кажется, я видела, как вы с Родни вчера вечером разговаривали возле катка.

Лана вздрогнула. Едва заметно её лицо дёрнулось, а рот слегка приоткрылся.

– Вчера вечером? Нет, меня там не было вчера вечером! Ты, должно быть, видела кого-то другого.

Она замотала головой и замахала руками, показывая, что всё это какой-то обман зрения.

– Эй, Элизабет, мне кажется, мы с тобой зашли в тупик. Я правда хочу с тобой дружить, ладно? Если ты не против.

И опять Элизабет не знала, как на это ответить. Она не хотела выглядеть грубой, но… Она определённо не доверяла Лане! Было в ней что-то такое, что не укладывалось в картину ясной дружбы. Девочка осторожно проговорила:

– У меня нет к тебе неприязни или чего-то такого.

Лана тут же прижала руку ко лбу.

– Уф! Какое облегчение. И бабушке моей ты тоже понравилась. Может быть, ты с нами где-нибудь посидишь? Или можем съездить в город, по магазинам пройтись. Ты говорила, что там есть книжный. Я люблю книги. Как и ты.

Она взглянула на шкаф.

– Но не хочу отвлекать тебя от работы. Кажется, ты была очень занята.

Она поправила волосы за ушами.

– Нет проблем, – ответила Элизабет.

Лана всё продолжала размышлять вслух:

– Было бы здорово съездить в Хевенворт. Так что подумай об этом. Мы с бабушкой прекрасно проводим время. Может быть, ты захочешь стать частью этого…

Несмотря на то, что Лана рассказывала о прекрасном времяпровождении с бабушкой, тон её был лишён всякого энтузиазма.

– Частью этого? Не понимаю, о чём ты.

– Ну… это трудно передать словами. Вот если ты куда-нибудь с нами пойдёшь, то мне будет проще объяснить.

Элизабет растерялась. Она уже поняла, что за словами Ланы стоит ещё какой-то смысл, но что имеется в виду, разгадать никак не могла.

– Я подумаю, – протянула Элизабет. – А пока лучше пойду работать.

– Хорошо, – Лана снова улыбнулась.

Она посмотрела на верхнюю полку.

– Знаешь, я ещё вот что хотела сказать… Ты это… знаешь… ты будь осторожна! – Лана сконфузилась, подавив странный смешок. – Я имею в виду, на лестнице и всё такое.

– Я много раз лазила по этой лестнице и по другим тоже, – с недоумением ответила Элизабет, хотя снова не была уверена, правильно ли она поняла предупреждение и нет ли в нём намёка на что-то ещё.

Лана пристально на неё посмотрела:

– Не хочу, чтобы тебе было больно.

Молчание затянулось, и Элизабет подумала, что это была самая странная минута за всё утро.

– У меня всё будет в порядке, – ответила она.

Лана медленно наклонила голову.

– Может, увидимся сегодня ещё? – она задала вопрос и сразу вышла из комнаты.

Элизабет пыталась осознать, что произошло несколько минут назад. Итак, Лана сделала ей какое-то предложение и одновременно о чём-то её предупредила. Но о чём? Всё было очень странно, но девочка решила выбросить это из головы. Она снова залезла на лестницу, пошарила за книжным рядом в глубине полки и нашла то, что искала: «Руководство Для Детей: Игры, Секреты, Досуг и Многое Другое». Тонкий коричневый томик лежал за книжным рядом и казался обычной потрёпанной книжечкой. Та Самая Книга была на своём месте. Разве что… немного поменяла положение. Или ей показалось? Элизабет боролась с чувством сомнения, звучащим в голове, словно отдалённые раскаты грома.

– Оставайся здесь, – строго сказала она, отбросив эту мысль и грозя пальцем Той Самой Книге. – Оставайся здесь навсегда.

Девочка спустилась с лестницы, вышла из библиотеки и направилась в Зимний зал.

За обедом Элизабет и Фредди обсудили всё, что произошло за последние несколько часов, и пошли кататься на санках. После прогулки девочка помогла мистеру Веллингтону и мистеру Рахпуту пристроить на свои места ещё четыре фрагмента: все они составляли часть изображения монастыря. Потом она ходила смотреть на печать «Зимнего дома» и затем до самого ужина читала в своей комнате.

– Надо прогуляться завтра к снежному замку, – заговорил Фредди, доедая аппетитный кусок жареного лосося с рисом. – Думаю, этот замок уже подготовили к Рождеству.

Элизабет прикрыла глаза, а затем резко повернулась к Фредди.

– Замок, – сказала она. – Мазок.

– О, ты не потеряла навыка! – мальчик огляделся. – Никаких признаков Ланы или её бабушки?

Элизабет тоже огляделась.

– Или Паутеров. Слушай, тебе это не кажется странным – приехать в «Зимний дом» и сидеть в номере?

– Может, они любят смотреть телевизор?

Затем Фредди расширил глаза, наклонился к Элизабет и произнёс скрипучим голосом:

– Или они все занимаются «чёрной магией».

– Не шути этим, – нахмурилась девочка. – Но здесь что-то происходит. Я в этом уверена. Я только не понимаю, почему Лана так боится своей бабушки. Мне ещё кажется… Я не знаю… Кажется, она хочет мне что-то сказать, но что-то ей мешает. Что-то её останавливает.

Фредди поднял голову и посмотрел на дверь кухни.

– Надеюсь, сегодня будут пироги!

Ежедневно в огромном обеденном зале появлялись всё новые и новые рождественские украшения. Сейчас всё сверкало от серпантинов, свисающих с потолка, красно-зелёных гирлянд, развешанных по стенам. Повсюду красовались рождественские венки и изящно украшенные ёлки. Играла весёлая музыка. В камине уютно потрескивал огонь. Всё выглядело таким торжественным и одновременно таким уютным, домашним и живым. Однако самого Норбриджа за ужином не было, и Элизабет начала о нём беспокоиться.

– Здравствуйте, дорогие мои, – произнёс кто-то, когда Фредди и Элизабет уже собрались уходить. Возле задней двери стояла миссис Трамбл, такая же опрятная и милая, как всегда.