Шерлок Холмс и болгарский кодекс (сборник) - Тим Саймондс

Он по-прежнему противился моим требованиям истолковать все происходящее («Уотсон, вы обладаете талантом хранить молчание, сейчас самое время его обнаружить»), когда мы добрались до особняка Бэррингтонов.

Мой друг колотил в дверь, пока ее не отворила обеспокоенная экономка, долго смотревшая на нас в замочную скважину.

И вот мы снова оказались в знакомой гостиной. Я ждал появления хозяйки дома со смешанным чувством тревоги и раздражения, вызванного бесстрастной неразговорчивостью Холмса.

Миссис Бэррингтон появилась в белом кашемировом костюме, опоясанном на талии полоской кружева. Кивнув нам в знак приветствия, она указала на свой наряд:

– Как видите, я все еще надеюсь, что мой муж может вернуться в любой момент.

Впрочем, скорбное выражение ее лица доказывало обратное. За один день глаза этой женщины померкли от горя. Она упала в кресло, не отрывая от нас взгляда. Смутная улыбка появилась на ее губах. На лице проступило беспокойство, вызванное нашим неожиданным появлением. Под пристальным взглядом Холмса она явно занервничала.

– Как продвигается расследование? – спросила хозяйка дома, овладев собой, уселась поудобнее и продолжила: – Каковы ваши успехи, джентльмены? Узнали ли вы что-нибудь новое об исчезновении капитана Бэррингтона?

В ответ Холмс произнес сурово:

– Мы пришли сказать вам, миссис Бэррингтон, что лучше вообще не доверять, чем доверять наполовину. Вам следует быть с нами откровенной. Вы утаили от нас, что побывали в мюзик-холле «Тиволи» в начале апреля, и ввели в заблуждение, сказав, что ваши компаньоны отказались вас туда сопровождать. Теперь я знаю почему. Мой дорогой друг доктор Уотсон навел справки относительно того, кто блистал на подмостках этого мюзик-холла в то время.

Прекрасное лицо миссис Бэррингтон вспыхнуло, она разрыдалась.

– Холмс! – вскричал я, привстав со своего места. – Побойтесь Бога! – Тут я метнул в него суровый взгляд. – Своими обвинениями и упреками вы больно ранили миссис Бэррингтон!

Пребывая в полном замешательстве, я переводил взгляд с Холмса на нашу хозяйку. Прошло несколько минут, прежде чем к ней вернулось самообладание и Холмс попросил:

– Умоляю вас поведать нам все, что способно помочь в расследовании. Вы обязаны сказать всю правду. Только это послужит залогом вашей безопасности. Должен предупредить, что утаивание любых подробностей может стоить вам жизни.

При этих словах Холмса ее дыхание сделалось неровным, грудь высоко вздымалась. И вдруг из нее, как из прорвавшейся плотины, потоком хлынули подробности, которые объясняли все произошедшее.

– Итак, вам стала известна тайна капитана Бэррингтона, – вздохнула она, вытирая глаза.

– Как видите, моему другу удалось ее разгадать, – заключил я с грустью в голосе, – но он до сих пор держит меня в неведении. Может быть, вы будете более любезны и приоткроете завесу?

– Этой ночью вы побывали в усыпальнице Кобургов, не так ли? – спросила миссис Бэррингтон.

Ничего не понимая, я утвердительно кивнул.

– Да, мы были там, но как…

– И видели тело убитой женщины?

– Да, видели.

– Тело, которое вы видели, как догадался мистер Холмс, принадлежит моему так называемому мужу, капитану Бэррингтону.

Я открыл рот, не в силах скрыть удивления.

– О Боже! – только и мог я сказать.

Миссис Бэррингтон не отрываясь смотрела на моего друга:

– Мистер Холмс, умоляю, выслушайте меня. Я ценю ваше благородство и стремление к справедливости. Если наш обман раскрыт, значит, так тому и быть. Но позвольте мне хотя бы отчасти оправдаться. Вы уже поняли, что это довольно необычная и запутанная история.

Мы слушали как зачарованные. Рассказ миссис Бэррингтон был похож на затейливую сказку. Временами ее голос падал настолько, что я едва улавливал смысл слов. Но постепенно туман в моей голове стал рассеиваться.

– Надеюсь, вы согласитесь, что все сделанное нами было продиктовано лишь желанием поддержать отца, крайне обеспокоенного дальнейшей судьбой родовых поместий. «Ты должна ехать в Англию, дочь моя, – говорил он. – Твое замужество – главная забота моих последних дней на этом свете. Если ты не выйдешь замуж за англичанина, Константин отберет наши земли, как только я умру».

Итак, я согласилась выйти за капитана Бэррингтона, которого он выбрал, изучив справочник Келли, но не стала никого в это посвящать. Как уже рассказывала, я обновила свой гардероб и отправилась на охоту в Маркет-Харборо, к мистеру Ферни Биллесдону, где стала ожидать появления молодого капитана, которого отец желал видеть моим мужем.

Голос миссис Бэррингтон пресекся, но она, собравшись с духом, продолжила:

– В Маркет-Харборо я была представлена генерал-майору, который должен был знакомить меня с приехавшими на охоту офицерами, сохраняя в тайне цель происходящего. Но никто из офицеров не носил фамилию Бэррингтон. В конце концов я упомянула ее за обедом. Генерал-майор смутился.

«Капитан Бэррингтон?»

«Да», – ответила я.

«Из Коннаутских рейнджеров?» – уточнил он.

Я подтвердила и это.

«Мне жаль, – произнес генерал-майор, – но этого человека больше нет в живых».

Можете представить себе весь ужас моего положения. Я спросила: «Он умер от ран, которые получил в Африке, на войне с племенем матабеле?»

«Нет, он остался жив после той африканской кампании и вернулся домой. Его жизнь оборвалась по несчастной случайности во время охоты верхом».

Миссис Бэррингтон посмотрела на нас умоляюще:

– Вообразите, как я переживала, что не смогу сдержать обещание, данное отцу. Я должна была как можно скорее выйти замуж за человека, которого отец избрал моим спасителем и в котором я надеялась найти сострадание и милосердие к себе. Главное, чтобы этот человек согласился жениться на мне и управлять нашими поместьями в Болгарии и в Венгрии, как того желал мой отец. Но избранник отца был мертв. И я решила покинуть Маркет-Харборо следующим же утро, проститься с миссис Уитли и вернуться в Софию. Я осталась ни с чем.

Моему отчаянию не было предела. Я подвела умирающего отца и не оправдала его надежд на сохранение фамильных владений. Теперь Константин мог завладеть абсолютно всем.

Но вернемся к тому, что происходило на охоте. Началась лисья травля. Сэр Пендерел помог мне сесть на лошадь, и я поскакала вместе со всеми. Вскоре мой спутник вырвался далеко вперед, а ко мне подъехала молодая англичанка с красивыми золотистыми волосами. Она сказала, что ее зовут Джулия и что генерал-майор попросил ее сопровождать меня на охоте, поскольку сам принужден был неожиданно уехать и знал, что сэр Пендерел, увлекшись погоней, оставит меня одну.

Миссис Бэррингтон глубоко вздохнула.

– Джулия спросила, почему у меня такой несчастный вид, и я открыла ей душу и сердце. Я объяснила, почему дело не терпит отлагательств, рассказала о Константине и его желании завладеть нашими землями. Добавила, что у меня совсем не осталось сил и что я того и гляди сойду с ума. Перевела ей на английский язык телеграмму нашего управляющего, которая пришла в то утро. Там говорилось, что моему отцу осталось жить считаные дни и что он может умереть, так и не обретя покоя, если я не потороплюсь с замужеством. Я рассказала, как отец нашел капитана Бэррингтона в справочнике Келли и как ради этого офицера, а вовсе не ради охоты на лису приехала в Маркет-Харборо, где генерал-майор буквально убил меня известием о смерти капитана.