Дороги любви - Лилия Подгайская

В институте у нее тоже случилась влюбленность. Ее не привлекал никто из однокурсников, однако очень понравился молодой преподаватель физиологии. Он был доцентом кафедры и потому читал студентам лекции наравне с солидными профессорами. Этот преподаватель покорил Веткино сердце синими, как васильки, глазами и роскошной шевелюрой. На его лекциях она всегда старалась сесть поближе и не сводила с него глаз.

Преподаватели в институте народ шустрый, и не секрет, что они подчас пользуются своим положением и не отказываются подхватить то, что само идет к ним в руки. Вот и милый сердцу Веты доцент заприметил странную девушку с большими лучистыми глазами, не сводившую с него влюбленного взгляда. Но когда он попытался улыбнуться ей в ответ, Ветка страшно перепугалась и просто сбежала. На его лекциях она забивалась теперь в укромный уголок в самом дальнем ряду и не поднимала глаз от тетради. Экзамен сдавала пожилому солидному профессору.

И потом с апломбом молодого специалиста – дело-то было уже на пятом курсе, без пяти минут врач, – Ветка поставила себе пугающий диагноз. А что еще может иметь такие проявления, как не фригидность? Об искусственно искаженном общественном сознании, ненормальном положении дел в семье и излишнем увлечении классиками прошлого века она и не задумывалась никогда. Да и науки такой, как психология, во времена ее молодости в Союзе не было, во всяком случае, в прикладном варианте. Вот она и не разглядела за деревьями леса.

Другие девчонки, хоть и жили в стране, где нет секса, но видели перед собой живых людей, которые иногда целовались у всех на виду, а подчас и дрались, одним словом, проявляли эмоции. И многие своих матерей беременными видели, а потом помогали им с малышами возиться. В общем, пребывали они в мире, где многому можно научиться, просто надо всегда держать открытыми глаза и уши. Квартиры-то у людей не дворцы. И стоило иногда пожертвовать сном, чтобы услышать, а если повезет, то и увидеть нечто интересное и очень волнующее.

Ветка же росла совсем в другой обстановке. Используя медицинскую терминологию, ее можно было определить как стерильную. Никакого намека на то, что люди могут любить друг друга как-то иначе, чем обмениваясь вежливыми словами. Никогда за всю свою жизнь Ветка не видела, чтобы отчим обнял мать, прижал к себе, шлепнул шутливо пониже спины. Все всегда было чинно и благопристойно. И никогда в его глазах, когда он смотрел на мать, не загорался огонек, какой Ветка частенько замечала во взглядах встречных мужчин на улице. А ведь смотреть было на что. Иногда мужчины уж слишком откровенно пялились на ее мать, красивую, яркую женщину с лучистыми глазами. Но она то ли не видела этих взглядов, то ли делала вид, что не замечает их. Зато отчим раздувался от гордости, что он один владеет этим сокровищем. Но владел ли? Тайну их отношений Ветка так никогда и не разгадала.

2

Когда подходил к концу шестой курс и Ветка готовилась стать дипломированным врачом, в семье случилось большое несчастье – умер отчим. Смерть его была неожиданной и, как подумала про себя девушка, глупой. Как и многие мужчины зрелого возраста, он страдал аденомой простаты. Неприятная, конечно, болезнь, но не смертельная же. Для подавляющего большинства мужчин она действительно не смертельна. Однако ее отчим был человеком исключительно требовательным к своему здоровью. Он хотел чувствовать себя хорошо и бодро все время, но шел к этому каким-то странным путем. Он вел здоровый образ жизни, не пил, не курил, хорошо питался, частенько прихватывая дополнительно полезные продукты вне дома, однако к спорту и вообще двигательной активности был равнодушен. Будучи по профессии стоматологом, он считал себя достаточно компетентным в медицине и разработал собственную систему оздоровления и продления жизни с помощью лекарств. Кроме того, мужчина вбил себе в голову, что для здоровья полезно много спать, причем обязательно надо спать и днем. Именно это он и делал вкупе с лекарственным комплексом, главным оружием в борьбе за свое здоровье, стараясь вовсю. В рабочие дни он просто рано ложился спать, и семья, то есть жена и дочь, должны были неукоснительно соблюдать тишину. Упаси господи музыку включить или телевизор, даже разговаривать громко не позволялось. А в выходные и праздничные дни несущий здоровье сон длился часа три и днем. И ни-ни кому-то шуметь в это время. Удавалось ли отчиму действительно уснуть, было для Ветки очень сомнительно. С позиций ее понимания физиологии нервной системы и механизмов сна, столько спать просто невозможно. Но мужчина был упорен в своем стремлении к здоровью, и ему никто не мешал.

Когда же у него появились неприятные симптомы аденомы, он страшно перепугался, забегал по врачам, без конца делал анализы и исследования. И наконец пришел к выводу, что должен радикально избавиться от этой напасти, пока он еще в силе и может пережить операцию без особых сложностей. Отговорить его было невозможно. И он лег на операционный стол. Врач был достаточно опытным и провел хирургическое вмешательство безукоризненно. И дня три потом все шло без сучка без задоринки. Но затем, желая ускорить процесс выздоровления, больной начал принимать, не посоветовавшись с лечащим врачом, какой-то из своих любимых лекарственных препаратов, которые, как он считал, исключительно помогали ему. Результат оказался непредсказуемым: развился острый тромбоз и наступила внезапная смерть. Это стало ясно уже на вскрытии.

Горе накрыло семью. Мать очень тяжело пережила смерть мужа. Любила ли она его, этого Ветка так никогда и не узнала, но они прожили вместе много лет, а это не шутка. Смерть даже просто добрых знакомых всегда очень страшна, а тут… Женщина и без того не блистала здоровьем, с сердцем было совсем неважно, но она, в отличие от мужа, не делала из этого проблемы. А теперь совсем расклеилась. Ветка же смертью отчима была буквально сбита с ног. Отношения между ними всегда были спокойными и даже несколько прохладными, но увидеть его в гробу оказалось жутким испытанием. Девушка прорыдала несколько дней, потом постепенно успокоилась, но след в душе остался. К тому же она впервые задумалась о том, как хрупка на самом деле человеческая жизнь, и это подействовало на нее удручающе.

Не успела отболеть эта беда, как пришло время заниматься новой проблемой, достаточно серьезной как для самой Ветки, так и для матери. Молодых специалистов, оканчивающих медицинский институт, в те времена обычно принудительно распределяли для трудовой деятельности туда, где врачей не хватает, а это, естественно, село или маленькие заштатные городишки. Остаться в своем городе можно было, только имея для этого веское основание. У Ветки его не было. Переживания матери, ее ужас оттого, что, потеряв мужа, она будет разлучена еще и с дочерью, причем неизвестно, на какое время, никого, естественно, не волновали. Еще меньше институтское руководство интересовали страхи самой Ветки. А она боялась ужасно. Выросшая в прохладной семейной атмосфере, но в благополучной обстановке, зацикленная на прошлом веке и совсем не знающая жизни, девушка страшилась попасть в незнакомую обстановку, в село, которого толком и не видела никогда. Оставалось только плакать в подушку по ночам, понимая, что ничем себе не поможешь.

И однажды, наплакавшись вволю, Ветка вспомнила, что в ее группе учится молодая женщина, муж которой был заведующим городским отделом здравоохранения. О! Это же возможный выход. Маша, так звали сокурсницу, была женщиной замкнутой, ни с кем не дружила и положение своего мужа не афишировала. Сама Ветка узнала об этом случайно, а теперь вспомнила. Как ей удалось убедить Машу помочь ее горю, она и сама не могла бы сказать, но та над ней сжалилась и мужа уговорила. И Ветка осталась в родном городе, получив распределение в самую захудалую поликлинику, расположенную где-то «на краю географии». Туда и добираться было все равно что за город. Но мать была очень довольна, да и сама девушка тоже, хотя, честно говоря, сомневалась, что работать там ей будет хорошо.