Неподдельная любовь - Барбара Картленд

Видение было мимолетным и сразу же исчезло, но Лила обрела уверенность, что ее молитва услышана, и страх ее несколько поутих.

Она поднялась с колен и сбежала по лестнице.

Маркиз, любуясь ее светлыми волосами и голубыми глазами, мысленно сравнил ее с богиней весны.

Лила простилась с прислугой, и Гертруда снова расплакалась — пожилой служанке было страшно оставаться без госпожи, а к Лиле она уже успела привязаться.

Войдя в карету, девушка села на заднее сиденье рядом с маркизом, а няня устроилась напротив них.

— У моего друга прекрасные лошади, — заметил маркиз. — Наверняка, направляясь из Амстердама в Гаагу, мы поставили рекорд скорости.

— Мой отец без конца пытался ставить рекорды, когда правил экипажем, — вспомнила Лила. — Но лошади у нас были не очень породистые, так что, боюсь, чаще всего ему приходилось испытывать разочарование.

Маркиз с огромным воодушевлением начал рассказывать ей о лошадях, которых держал в Кейне, а особенно о жеребце, выигравшем уже несколько стипль-чезов.

Лила оказалась не просто внимательной слушательницей: она явно неплохо разбиралась в лошадях и с интересом расспрашивала маркиза, причем вопросы ее сделали бы честь многим знатокам-мужчинам.

Маркизу было доподлинно известно, что светские дамы вроде леди Бертон ездят верхом в парке только потому, что такое времяпрепровождение считается модным. В лошадях же они не разбираются и хотят только одного: чтобы оседланное для них животное было как можно спокойнее и послушней.

Лила же, несмотря на видимую хрупкость и воздушность, должна прекрасно держаться в седле. А ведь научиться этому может далеко не каждый: для этого нужны как природные способности, так и любовь к животным.

Маркиз был уверен, что не ошибается в ее способностях.

Когда разговор о лошадях подошел к концу, Лила перенесла свой восторг на ветряные мельницы.

Маркиз объяснил ей, как с их помощью регулируется уровень воды в канале, и немало поразился тому, что и эта тема заинтересовала его юную спутницу.

За беседой дорога показалась обоим совсем недолгой. Они даже не успели заметить, как их карета очутилась на улицах Амстердама и теперь направлялась к Херенграхт-канал.

Маркиза уже не удивляли восхищенные возгласы Лилы при виде необычайно красивых домов, выстроившихся вдоль канала.

— Я был уверен, что вы их оцените, — сказал он. — Это самый красивый канал Амстердама. И, по-моему, самый красивый дом на этом канале тот, в котором я пребываю в качестве гостя.

— Так вы не живете на своей яхте? — спросила Лила.

— Нет, я остановился у моего друга графа Ганса ван Рейдаля, — ответил маркиз. — Сегодня вы с няней будете ночевать на «Цапле» одни, а завтра мы отплывем в Англию.

Он заметил, от этих слов по ее лицу пробежала тень. Это еще больше разожгло в нем любопытство: почему она так боится возвращения в Англию?

Не раз ему приходило в голову, что такой страх мог внушить Лиле какой-то мужчина, но сейчас он поймал себя на мысли, что горит желанием убить того, кто мог испугать это хрупкое и нежное существо.

Маркиз еще не забыл обуявшую его ярость, когда он увидел, как Никлас ван Алнрадт ударил ее.

Он пытался убедить себя, что это была вполне естественная реакция любого мужчины при виде избиения женщины, однако в душе понимал — дело не только в этом.

Карета продолжала катиться вдоль канала, и, когда они проезжали мимо дома графа, маркиз увидел своего друга в дверях.

Ван Рейдаль был крайне удивлен, что маркиз не один и что карета не остановилась у дома, а покатилась дальше, туда, где стояла на якоре «Цапля».

Яхта с военно-морским флагом на корме выглядела великолепно.

Лила завороженно смотрела на судно, не находя слов, чтобы выразить свой восторг, а потом чуть наивно промолвила;

— Ваша яхта гораздо больше, чем я ожидала. Как это, наверное, приятно — иметь собственную яхту!

— Я уверен, вам на ней будет удобно, — ответил маркиз.

Они поднялись на борт; маркиз представил Лилу и няню капитану, одновременно сообщив ему, что утром они отплывают в Англию.

Потом он показал Лиле салон, который она нашла очень уютным. А напоследок проводил своих гостий вниз, в каюты, отведенные им на время пути.

— Я впервые попала на яхту, — сказала Лила. — У меня такое чувство, будто я оказалась в волшебном кукольном домике!

Маркиз рассмеялся.

Неожиданно он подумал, как забавно было бы показывать Лиле самые разные вещи, которых она никогда еще не видела, и самые разные места, где она не бывала…

Но тут он одернул себя, напомнив, что все женщины ему неприятны. Сопровождая эту юную девушку — почти девочку — в Англию, он всего лишь выполняет свой долг!

Когда они вернулись в салон, там оказался граф ван Рейдаль.

— Я решил проверить, не хочешь ли ты тайком от меня сбежать, Кэрью! — так объяснил он свое присутствие.

Маркиз иронично улыбнулся — без сомнения, друг последовал за ними из чистого любопытства.

Представляя его Лиле, он сказал:

— Граф Ганс ван Рейдаль был наирадушнейшим хозяином дома в течение всего моего пребывания в Голландии.

Граф протянул Лиле руку.

— Я слышал, вы гостите у вашей тети, — сказал он. — Так почему вы столь поспешно покидаете Голландию?

— Этим утром баронесса умерла, — опередил Лилу маркиз. — А мисс Кавендиш была расстроена некими происшествиями, имевшими место во время ее пребывания в Гааге.

— Мне чрезвычайно грустно это слышать, — извиняющимся тоном произнес граф. — Но еще больше меня огорчает известие о вашем отъезде.

— Мне тоже жаль уезжать, — ответил маркиз. — Но, если честно, благодаря твоей помощи я приобрел то, ради чего приехал.

— Ты не так уж много купил, — возразил было граф, но тут же признался; — Дома тебя ждут еще две картины. Я думаю, ты оценишь их по достоинству.

— Я приду на них посмотреть, — пообещал маркиз.

В течение всего разговора он не мог отделаться от чувства раздраженности, вызванного тем, что, хотя граф обращался к нему, взгляд его был устремлен на Лилу. Причем у ван Рейдаля был такой вид, словно он не верит своим глазам.

И, наконец, граф сказал:

— Я был бы весьма невежлив, если б не пригласил мисс Кавендиш отобедать сегодня с нами. Дело в том, что у меня уже будет некое лицо, которому очень хотелось познакомиться с маркизом, так что ваше присутствие, мисс Кавендиш, украсило бы наше общество.

Сначала на лице девушки отразилась радость, но потом, словно засомневавшись, приличествует ли ей принять такое приглашение, она устремила вопросительный взгляд на маркиза.