Царская сабля - Александр Прозоров

Наконец, вечером к свеженакрытому столу вышел сам хозяин дома. Одет он был намного проще: в парчовый халат, персидские туфли и простенькую тафью, расшитую арабской вязью. Глаза смотрели устало, борода была мятой и скрученной местами до колтунов.

– Боярин… – Он указал пальцем на Басаргу, потом на скамью рядом с собой. Никто из прочих собравшихся на ужин мужчин не возражал. Видать, в этот раз тут трапезничали только княжеские холопы. А они, понятно, родом своим не дотягивали даже до боярских детей Леонтьевых. Хоть и воины, но рабы. Закупные люди.

Басарга занял почетное место, принял от князя большой ломоть хлеба с положенным сверху куском горячего мяса в густом коричневом соусе.

Тоже, между прочим, честь великая – угощение из рук хозяина дома принимать! Прочая дворня, сидящая поодаль, следуя позволению, разбирала еду самостоятельно.

Стол был накрыт богатый: печеная белорыбица, лотки с зайчатиной и почки на вертеле, заливные щуки и всякое мясо во множестве видов. Однако Басарга заподозрил, что кушают так у Воротынского отнюдь не каждый день. Просто после богатого пира всяких яств, запасенных, но так и не тронутых, оказалось преизрядно.

– Ну, сказывай, витязь, каково оно в монастыре оказалось и как ты так ловко от них исхитрился ноги унести? – кивком разрешил хозяин дома.

– А чего мне там сидеть-то, княже? – пожал плечами Басарга. – Я человек вольный, в монахи не стрижен. Надоело с обозами ездить, хвосты рыбьи собирать да каракули в учетных книгах пересчитывать. Не желаю в четырех стенах дохнуть, желаю на поле ратном смерть найти!

– Ох, боярин, боярин, – горько рассмеялся князь. – Будь скромнее в желаниях своих, ибо имеют они мерзкую привычку сбываться. Тайна, которую ты проведал, больно велика для плеч твоих. Коли за прочными стенами обители ты ее схоронить не желаешь, придется нам иным путем ее прятать.

– Да что же за тайна такая, княже?! – повысил голос Басарга. – Клянусь своею саблей, не знаю никаких тайн, не слышал ничего секретного и ничего скрытого не видел!

– Голос-то поумерь, боярин, – негромко укорил служивого князь. – Уши кругом. Холопам своим я доверяю полностью, однако же лишнего им тоже слышать ни к чему.

– Прости, княже. Только не ведаю я ничего, о чем проболтаться могу.

– То тебе лишь по неграмотности так кажется, боярин… – Князь запил мясо молочной сывороткой и с наслаждением крякнул: – Ох, хорошо! Так вот, сам ты многого не понял, но иной человек, в делах прошлых и нынешних сведущий, услышав про слова и дела, что невинными тебе кажутся, о великом секрете может догадаться, каковой род князей Черниговских много поколений хранит и от которых тайна сия к Великим князьям по наследству перешла. Посему первый мой тебе наказ: отныне хмельного ничего пить не смей, во хмелю секреты завсегда сами наружу просятся. О днях жизни своей промеж сидением в Арской башне и часом нынешним забудь и никому про них ни слова не сказывай. И уж прости, боярский сын Леонтьев, к дому отчему я тебя более не отпущу. Как бы ты там чего лишнего друзьям-родичам не наболтал. Нельзя тебе более к людям.

– И что теперь со мной будет? – От таких разговоров у Басарги по спине побежал холодок.

– Мыслю я, воеводой в крепость дальнюю тебя государь отошлет, – прихлебнул еще сыворотки князь Воротынский. – К мордве или черемисам. Там места дремучие, народ языческий. Коли и разболтаешь о тайнах царских, все едино никто ничего не поймет.

– Какой из меня воевода, княже? – не поверил Басарга. – Мы по роду-то всего лишь боярские дети! Родовитостью для таких постов не вышли.

– Простые ратники вкруг службу несут, – пояснил князь. – Приходят, уходят, опосля на другие рубежи направляются. Воевода же завсегда на месте остается. Посему родовит ты али нет, но сидеть тебе воеводой. Сгинешь в сечах порубежных – и хорошо. Тайна вместе с тобою исчезнет. В полон басурманам попадешь – тоже неплохо. Им секрета не разгадать… Что, витязь, не потянуло тебя обратно, к рыбьим хвостам и тихим молитвам?

– Нет, княже, – стряхнув неприятный озноб, развернул плечи Басарга. – Не для того я к седлу и сабле приучался, чтобы опосля в келье киснуть! Лучше воеводой в сече сгинуть, нежели начетником до седых волос горбиться.

– Ну, а славу себе ратную добудешь – тоже неплохо, – тем же угрюмым тоном закончил князь. – Храбрые воеводы на Руси лишними не бывают. Тайн им известно немало, хранить секреты они умеют. Глядишь, и утонет секрет черниговский средь всех прочих, сам о нем думать забудешь.

Хозяин дома поднялся, решительно осушил до дна корец[19]с сывороткой, крякнул:

– Спать пойду. Завтра службу долгую стоять в Никольском соборе. Ко двору еще надобно поспеть. Ты тоже отдыхать отправляйся. При мне будешь отныне, пока Иоанн самое гиблое место для тебя не подберет. А уж там – как Бог даст. Ты эту стезю сам выбрал, пенять не на кого.

* * *

Долгий день заканчивался стремительно: стрелки часов перевалили за половину четвертого, угрожая вот-вот превратить рабочую неделю в выходные дни. Однако в четыре Евгений все же успел показать свое удостоверение охраннику на проходной городского порта:

– Или вы меня немедленно пропускаете, или я отражаю в отчете попытку скрыть важные детали ведения работ по реконструкции! – решительно выдохнул он.

– Положим, мне от этого будет ни жарко, ни холодно, – лениво пожал плечами парень его возраста. – Я обязан задерживать людей без пропуска – я задержал. Прикажут пропустить – пропущу.

– Вы же знаете, что бюро пропусков уже закрыто!

– Бюро пропусков закрыто, но начальник охраны еще на месте, – размеренно ответил парень. – Вы же видели, я о вас сообщил.

– Вы своими собственными руками наносите серьезный ущерб своему предприятию! – предупредил Леонтьев. – Подумайте, что скажет вам начальство, когда получит уведомление о приостановке финансирования?

– Мне думать не положено, меня за это наказывают, – флегматично ответил охранник. – Я обязан выполнять инструкцию.

На стенке зазвенел черный эбонитовый телефон, явный ровесник сталинской эпохи. Парень снял трубку, молча послушал, повесил обратно и нажал педаль вертушки:

– Добро пожаловать в наш порт!

Первым делом аудитор отправился, естественно, на рабочую площадку – кинул общий взгляд на то, что и где происходит, где лежат приготовленные для строительства материалы, – на случай, если связки арматуры или балки перекрытий через пару часов куда-то пропадут, – проверил путевые листы первых попавшихся грузовиков и у бульдозериста, выписав названия фирм, и только после этого отправился к прорабу.

Дальше все закрутилось по обычному сценарию: взятие образцов, осмотр территории, замеры готовых конструкций, проверка согласований, наличия документов и лицензий у субподрядчиков…

Строители вкалывали в две смены, так что московского ревизора никто не торопил и ни в чем не ограничивал. Ему даже отдали на выходные дни рабочие копии документов, чтобы Леонтьев смог просмотреть их в гостинице, не бегая в порт.