Легенды Дерини - Кэтрин Куртц

В 1997 году по Интернету в группе новостей alt.books.deryni я узнала, что отныне изданием журнала «Архивы Дерини» занимается Джулиана Туми. В предыдущие годы я несколько раз посещала занятия по писательскому мастерству в Футхиллском колледже, где обучалась у прекрасной наставницы, Лауры Шиф, которой, к несчастью, больше нет с нами. Я подумала, что, возможно, журналу подошел бы мой старый рассказ «Дугал при дворе» и вытащила его на свет божий. Даже спустя десять лет он показался мне вполне пристойным и, благодаря писательской технике, почерпнутой из уроков Лауры, я постаралась улучшить его стилистически. Я переписывала и исправляла его несколько раз, пока не сделала таким, каким вы можете прочесть его сегодня, — но изначальный замысел остался прежним. Собаки в решающей сцене появились сами по себе, клянусь, что я их не высвистывала… Но как только они возникли, то сразу стало ясно, что это — именно то, что надо. Ни одна уважающая себя собака не станет благовоспитанно лежать под столом, когда по полу рассыпались дюжины запеченных фазанов…»

Лорд камерарий Ремутского замка ударил в пол своим тяжелым посохом.

— Милорды! Миледи! Их величества король Брион и королева Джехана и его королевское высочество принц Келсон!

В толпе, в самом дальнем конце парадного зала вместе с отцом и старшим братом Дугал Мак-Ардри тотчас преклонил колени, однако вскоре осторожно поднял веснушчатое лицо, чтобы понаблюдать за происходящим. Король с королевой своим величием затмевали всех, кто появился в зале прежде них. В своих алых, расшитых золотом и серебром одеждах, с изукрашенными самоцветами коронами, они являли собой воплощение царственности и величия.

Однако больше всего внимание Дугала привлек принц Келсон. В мире Дугала все важные и значительные персоны были взрослыми, и потому он решил, что наследный принц Гвиннеда также должен быть мужчиной зрелых лет, но оказалось, что принц — всего лишь мальчик, на год или два старше самого Дугала. Невольно выпрямившись, Дугал вывернул шею, чтобы получше разглядеть проходящего принца. Он любовался пурпурной шелковой туникой Келсона и серебряной короной у того на голове, покуда кто-то не дернул его за запястье, вновь принуждая склониться в поклоне. Отец взирал на него с непривычной суровостью, и даже Майкл, любимый старший брат, нахмурил брови. Дугал быстро смекнул, что не будь вокруг столько благородных господ, его бы точно ждала хорошая оплеуха.

Он стыдливо повесил голову. И в самом деле — надо же было уставиться на принца, словно у него мозгов не больше, чем у Уота, деревенского пастуха-простофили…

«Никогда из меня не выйдет хорошего пажа», — горестно подумал Дугал.

Ему, в общем-то, совсем не улыбалось становиться пажом при дворе короля Бриона, но никто и не спрашивал, хочет он этого или нет. Сыновьям Каулая Мак-Ардри, главы клана Мак-Ардри, графа Транши, положено безропотно исполнять свой долг.

Он останется пажом до одиннадцати или двенадцати лет, когда наконец станет оруженосцем. После этого его назначат в услужение к кому-то из рыцарей, вплоть до восемнадцати лет, когда он пройдет посвящение. Но оба этих повышения еще предстоит заслужить: задаром ему никто ничего не предложит. И не приведи Господь Дугалу оступиться, иначе он сильно огорчит всех домашних, начиная от отца и заканчивая кухарками и мальчишками на конюшне. Для сына главы клана опозориться просто немыслимо. Он должен завоевывать уважение к себе.

«Десять лет», — подумал Дугал и не удержался от тяжкого вздоха. Десять лет служения простирались перед ним бесконечной чередой унылых дней, подобно тюремному приговору, а ведь на самом деле пройдет даже больше десяти лет, ведь ему лишь после Нового года исполнится восемь…

Рождественский придворный прием казался Дугалу бесконечным. Он не видел и не слышал ничего, что происходило в парадном зале, ибо все самое интересное было сосредоточено на другом его конце. К тому же взрослые притиснули мальчугана к одной из огромных колонн, что поддерживали высокий потолок.

— Эй, парень, проснись! — шепнул Каулай, встряхивая сына за плечо. — Сейчас придет черед пажей. Поторопись, а то опоздаешь, и они уйдут без тебя!

Озираясь среди толпы, Дугал наконец протолкался на открытое пространство и встал последним в сдвоенной колонне новоявленных пажей, которые тотчас двинулись вперед. Теперь парадный зал предстал его взору во всем своем великолепии, и мальчик в изумлении завертел головой по сторонам. Зал вдвое превосходил в высоту и в длину тот, что был в замке Транши, — и к тому же был куда шире. Красный ковер, бесконечный, как тканая дорога, простирался прямиком до самого королевского помоста, к двум тронам, увенчанным балдахинами. Они казались невероятно далекими…

По обе стороны от прохода толпились богато одетые мужчины и женщины, а стены у них за спиной были украшены гобеленами, еловыми гирляндами, и повсюду горели факелы. Высоко над головой он увидел свисавшие с деревянных балок геральдические знамена. Особенно Дугалу запомнился зеленый грифон с золотым ореолом на черном шелке. Интересно, кому может принадлежать этот герб?

— Эй, малыш! — послышался тревожный женский шепот. Нарядная дама взмахнула рукой, унизанной кольцами, указывая на середину зала. — Если не поторопишься, то остальные пажи принесут клятву без тебя.

Пробудившись от мечтаний, Дугал заметил, что остался совсем один, и стремглав бросился догонять прочих мальчиков, выстроившихся перед ступенями помоста. Самым недостойным образом запыхавшись, он вновь занял свое место, но хотя бы на сей раз не забыл поклониться.

Мальчик выпрямился, гадая, заметил ли кто-нибудь его очередную оплошность, и тут же наткнулся на суровый взгляд серых глаз принца Нигеля. Все остальные пажи по-прежнему склонялись в поклоне, и он оказался единственным, кто стоял прямо.

Словно переломившись пополам, Дугал вновь согнулся, не смея больше поднять глаз. Он был уверен, что принц вот-вот прикажет арестовать его и на глазах у всех выведет из зала в цепях.

Перед лицом такого позора всему клану, любой другой проступок казался бы совершенным пустяком…

— Преклоните колени, — велел принц Нигель.

Вместе со всеми остальными мальчиками Дугал опустился на пол, а затем осторожно поднял голову. Впервые за все время он осмелился бросить взгляд на короля. Его величество оглядывал выстроившихся перед ним пажей, задумчиво поглаживая черную бороду и усы. Дугал вновь опустил голову. Он не был уверен в этом наверняка, но почему-то ему показалось, что король ладонью прикрывал улыбку.

Все они хором прочитали клятву пажей, и Дугал вместе с остальными мальчиками получил свою алую пажескую ливрею, после чего смог вдосталь полюбоваться королевским семейством на помосте. Король с королевой восседали на одинаковых тронах, и то взирали на принца Нигеля, то время от времени наклонялись друг к другу и негромко о чем-то переговаривались. Супруга принца Нигеля со своими двумя сыновьями сидела по левую руку от трона королевы.

Дугал поспешил отвернуться, поймав на себе насмешливо-презрительный взгляд старшего из мальчиков. Вместо этого он устремил взор на принца Келсона, сидевшего на резной деревянной скамеечке справа от отцовского трона.