Заговор призраков - Елена Клемм

– В Ист-Энде.

– Квартиры тем не менее чистые, благоустроенные…

– По десять человек на комнату. Взрослые и дети спят вповалку. Тараканы охотятся на котят, – смаковал воображаемые подробности Чарльз.

– И в таких кварталах бывает опасно, потому вашему клерку пришлось вооружиться? – поняла Агнесс.

Домовладелец горестно вздохнул.

– Некоторые из моих… менее цивилизованных жильцов задолжали ренту за прошлый месяц. И Стивен… то есть проклятый бунтовщик… собирался проследовать в Ист-Энд, как только побеседует с его милостью. Соседи жаловались на шум.

– Да много ли они понимают! – вмешался Чарльз. – Мой прадед подзывал дворецкого не звоном колокольчика, а выстрелом из мушкета. Создавать шум – у нас, у пэров, это в крови.

– Но если ваш клерк был настолько опасен, почему вы доверили ему оружие? – продолжала Агнесс.

– Откуда мне было знать о его замыслах? Их он держал при себе. Говорю же, змею пригрел на своей груди. Азиатскую анаконду.

– То, что ваш клерк был настоящий маньяк, мы уже поняли, – остановил Чарльз поток жалоб. – Агнесс, у тебя есть еще вопросы?

– Нет, кажется, – упавшим голосом сказала девушка. Разве что послушать, как домовладелец будет очернять своего клерка по второму разу? И без того понятно, что ни о каких сообщниках он не упомянет. А если в заговоре состоит он сам, то уж наверняка будет запираться до последнего. Своими силами ей не вывести его на чистую воду.

– Да и у меня нет. Хотя… а был ли он вам верным слугой?

– Что-с?

– Верно ли он вам служил? – повторил Чарльз. – Были ли вы им довольны?

Мистер Рэкрент поставил на место пресс-папье, покрутил в руках бронзового кабана, из спины которого торчала щетина для вытирания перьев, поставил и его на место и глухо забарабанил пальцами по зеленому сукну. Затем изрек, обращаясь к чернильнице:

– Нет. Не был он мне верным слугой. Слишком часто прикладывался к бутылке. Мне следовало рассчитать его много лет назад. Избежал бы стольких бед.

Закрыв дверь конторы, Агнесс вышла на улочку, зажатую между рядами однообразных грязно-серых домов. Полуподвальные окна, казалось, следят за ней из-за чугунных заборов. Сам воздух здесь пропитан подозрительностью. А уж она-то по наивности своей решила, что мистер Рэкрент раскроет перед ней все карты. Как бы не так! И с чем теперь возвращаться к Джеймсу?

Уже на Бартоломью-лейн, у самых стен Банка Англии, ее нагнал Чарльз. Судя по тому, как рявкнул он на чумазого подметальщика, приковылявшего к нему с метлой, кузен был не в духе. Слишком резко оборвала Агнесс его забавы, не дала как следует, до самых костей, пробрать домовладельца сословным презрением. Подкараулив, когда он подойдет поближе, кузина взмахнула кошельком и как следует вытянула его по плечу. Будет знать, как задаваться!

– Чарльз! Тупица ты эдакий, ты все испортил! Если бы ты не начал ему дерзить с самого начала, он был бы разговорчивее. Может, рассказал бы, с кем водился его клерк… вдруг вся контора в заговоре состоит?

– Да уж, заговор клерков – звучит многообещающе. Вместо кинжала – гусиное перо.

– Вовсе не смешно! Я скажу Джеймсу, и больше ты никуда с нами не пойдешь.

– Ты не скажешь! – взвыл кузен.

– Скажу, – проговорила Агнесс, довольная, что наконец-то удалось его уязвить. На удар кошельком он никак не отреагировал. Оно и понято, после Итона-то. – Обязательно скажу. Сил моих больше нет выносить тебя, и твое чванство, и твои феодальные замашки. «Был ли он верным слугой?» Это еще откуда взялось?

Чарльз остановился у колонн, украшавших восточный фасад банка. Возможно, когда-то колонны сияли белизной, но из-за копоти, с годами въевшейся в их вогнутые грани, они темнели на фоне стены, словно рубцы от гигантского бича. К одной из них Чарльз собирался прислониться, чтобы удобнее было вещать, но в последний миг передумал. Проведя по камню указательным пальцем, милорд поморщился.

– Да так, к слову пришлось, – пояснил он, переменяя перчатку. – Мой личный интерес. Ищу вот, осталась ли в Англии преданность. Мы ведь нация изменников. С тех самых пор, как мы отреклись от Истинного короля.

– Ты из меня душу вынул своим Истинным королем. Кто он вообще такой?

– Король-за-морем, – внушительно, как архиепископ на коронации, представил его кузен. – Он же Красавчик Чарли – мой тезка, кстати, – он же Молодой претендент…

– Чарльз Стюарт, что ли? Так бы и сказал, незачем тень на плетень наводить. Чарльза Стюарта мы в пансионе проходили.

– Да? И что же ты о нем знаешь?

– Все знаю, – сказала Агнесс. Ей пришлось посторониться, чтобы пропустить мясника с подносом, полным отбивных, но она подхватила бойко: – 1720 год – Чарльз Стюарт родился в Риме, где укрывался его отец Джеймс, Старый претендент. 23 июля 1745 года – вместе со своими сторонниками Чарльз высадился в Эриксее, Шотландия. 21 сентября того же года – разгромил войска правительства в битве при Престопансе. 16 апреля 1746 года был полностью разгромлен в битве при Каллодене. Вскоре после битвы с помощью Флоры Макдональд бежал с острова Скай, переодевшись ее горничной-ирландкой. 31 января 1788 года умер в Риме.

– Вам, девочкам, всю историю так преподают – по датам?

– А что, ее можно преподавать как-то иначе?

– Если так учиться, то меж дат смысла не разглядишь, – попенял ей кузен. – А смысл-то в том, что Чарльз Стюарт был законным претендентом на престол, но мы его предали. Мы, англичане. Мы отреклись от него, усадив на трон зануд из Ганновера. А они скрутили нашу страну, отжали и стряхнули с нее всю радость, весь задор… всю свободу. Если бы нами правили Стюарты, то не позволили бы святошам задавать тон политике….

– Мило-о-орд!

С севера, со стороны Трогмортон-стрит, мчался мальчуган из конторы Рэкрента. Приближаться к лорду Линдену он побаивался, потому замер на безопасном расстоянии и, шмыгнув носом, просипел:

– Если вам угодно, милорд, мисс, хозяин просит вас обратно в контору. Чегой-то еще хочет вам сказать. Говорит, что в тот раз запамятовал, – доставив послание, он бросился наутек, сверкая дырявыми подошвами. Урок, преподанный графом, пошел ему на пользу.

Мистер Рэкрент все так же восседал за столом, но на этот раз перед ним стоял полупустой графин с янтарной жидкостью. Горошины пота на багровом лице Рэкрента свидетельствовали о том, что половины своего содержимого графин лишился за последние двадцать минут. Как раз с момента ухода гостей.

– Да, он был мне верным слугой, – сэкономив на приветствиях, сказал домовладелец.

Кузены подошли поближе.

– Стивен Темпль. Добрый, услужливый мальчик. И миссис Рэкрент в нем души не чаяла. Супруга моя, уж пять лет как преставилась. У нас был сын, но он ушел в море на торговом корабле, и с тех пор от него ни слуху ни духу. Говорят, будто держит лавку где-то на Мадейре – шут его знает, может, так и есть, а все одно не пишет.