Шельф - Андрей Ильин

– Не верю я в случайно найденные сокровища.

– Как хотите.

Посетитель бросил на стол еще несколько камушков, которые раскатились по столешнице.

Патрон метнулся взглядом вслед им.

– Можно полюбопытствовать?

– Пожалуйста.

Взял, чуть более торопливо, чем следовало, ближайший камушек и поднес к глазам. И пальчики у него слегка задрожали.

– Кто открыл месторождение?

– Я.

– Один?

– Можно считать так. Лазил по джунглям, золотишком по мелочи промышлял – жилу искал, а тут минералы, красные, как кровь. И черные тоже. Много.

– И вы…

– И я вверх по течению прошел, пока они не кончились. А потом – чуть вниз. И копать начал. Всерьез.

Хозяин кабинета удивленно вскинул брови.

– Не сам… Конечно, не сам – местных нанял. Через вождей племён, с которыми контакт нашел. Сила почти дармовая и числом немереная. Так что я хорошо вгрызся.

– Глубина залегания пластов?

– Что же вы так сразу… Это информация закрытая и только для потенциальных и серьезных партнеров.

– Вы во мне сомневаетесь?

– В вас нет. А в вашей вере в чудеса – вынужден. Вы и сами теперь в сомнениях.

– А вы хотите, чтобы я повелся на десять камушков? Может, вы их на черном рынке прикупили? Может, они вообще искусственные.

Посетитель положил на стол бумаги.

– Вот заключения экспертиз одной очень уважаемой европейской фирмы. Которая не будет блефовать, храня свое реноме, которое ей дороже денег. Вот анализ среза породы с расчетами выхода алмазов. Цифры, как видите, очень приличные – там земля буквально нашпигована камешками, только лопатой копни.

– Сколько вы хотите?

– Восемьдесят!

– Вы с ума сошли! Восемьдесят процентов! Это же почти всё.

Приятно разговаривать с настоящими акулами капитализма. Вон как они за проценты переживают, хотя еще даже делить нечего. Конечно, можно было предложить меньше, можно было предложить пятьдесят, но тогда бы он меньше поверил в реальность «трубки». Тут надо действовать внаглую, потому что это убеждает больше, чем если даже бумаги! Так напирать может только тот, кто что-то имеет. И уверен в успехе…

– А что вы так возмущаетесь? Я «держатель акций», я нашел месторождение, провел предварительные изыскания и анализы. А деньги что? Деньги у всех найдутся. У того, кто в месторождении заинтересован. А вот кимберлитовые трубки – редкость. Большая.

– Пятьдесят.

– Нет, восемьдесят. Вы прикиньте, посчитайте. Если с каждой тонны породы иметь выход сырья такого качества. Тут же миллионы, точнее, миллиарды. А мы еще не знаем, как глубоко уходит месторождение.

– Не так всё оптимистично, потому что налоги на добычу подобных ископаемых могут приближаться к ста процентам.

– Где? Там? Побойтесь бога, это вам не Америка и не просвещенная Европа. В Африке всегда можно договориться полюбовно. Например, на двадцать процентов с чистой добычи. И все будут очень рады. А можно и вовсе без налогов, отделавшись мелкими подачками. И все будут довольны – аборигены получат рабочие места, чиновники – мзду. Нравы там дикие, налоговые инспектора такие же дикари, как их соплеменники и много не возьмут.

Хозяин кабинета заерзал в кресле. Соблазн! Что там в потенциальных расходах: двадцать-тридцать миллионов – карманная мелочь, а барыш может измеряться миллиардами. Тут имеет смысл рисковать. Тут имеет смысл рисковать, секунды не задумываясь. Потому что судьба дает шанс, который нельзя прохлопать, чтобы не корить себя потом всю жизнь.

– У меня есть встречное предложение. Может, вы продадите свое месторождение? Если, конечно, это не ваша фантазия. Зачем вам возня с бульдозерами и драгами, если вы можете получить сразу чистый куш?

Даже так? Клюнул, «заглотил камушки» по самые жабры. Как перезимовавший карась весеннего червяка! Ну, а как иначе: алмазы добрые, купленные по случаю в Якутии. Самой чистой воды. Такие еще поискать.

Конечно, всякому захочется не в партнерах ходить, а заграбастать всё месторождение под себя. И разрабатывать его самолично. Но только продавать его нельзя. Теперь – нельзя. Теперь надо упираться.

– Нет, продажа не обсуждается, я нашел месторождение и хочу сам…

– Ну сам так сам. Пятьдесят пять. Поверьте, это очень хорошие условия. Потому что вы только нашли, а нам договариваться, организовывать… Вы не представляете, сколько будет хлопот. И сколько подводных камней… Шестьдесят. И это последнее слово, больше вам никто не даст.

– А если я позвоню вашим конкурентам? Они ведь тоже камешками интересуются. Назвать вам их фамилии?

– Шестьдесят пять. И можете звонить кому угодно. Хотите, я сам их наберу?

– Хорошо. Но тогда аванс.

– А вот это не выйдет. Я вначале убедиться хочу, ручками ваше предложение пощупать, на зубок попробовать.

– Как это?

– А так. Завтра на место с вами отправятся мои люди, которым вы покажете вашу «трубку». И если все соответствует действительности, то мы ударим по рукам. Вы согласны? Или вы думаете, что найдется покупатель, который будет, как говорят русские, «брать кота в мешке»? Нет, все захотят убедиться, что это не афера и не ваша случайная ошибка. Вы же не швейную машинку в лизинг предлагаете. Ну что?

– Хорошо.

А как не согласиться, если каждый захочет товар в руках подержать. Понюхать. На свет посмотреть. Ноготочком поскрести, чтобы убедиться. И… возможно, соскочить со сделки.

– Я вылетаю на место завтра.

– Отлично. Я предупрежу своих людей. Они будут готовы, и это не станет вам в тягость…

* * *

Африка. Жара.

Одинокий джип на разбитой грунтовой дороге, по которой до сих пор еще повозки на деревянных колесах ездят. Последняя заправка. Глинобитная, с крашеными бочками заправочных емкостей. Полусонный, зевающий заправщик. И даже не спрашивает, сколько заливать: знает, что по полной, потому что дальше ничего нет.

Основной бак – под самую пробку. Плюс два запасных по бортам. И канистр штук двадцать в багажник на крыше. Всё всерьез, всё по-взрослому.

И шапочки шерстяные в руках, хотя на улице плюс пятьдесят по Цельсию.

– Это зачем?

– Чтобы надеть на голову. Вам. Натянуть до шеи. Или вы думали, что я вам дорогу к «трубке» укажу? Нет, так не пойдет! Я своими секретами торговать намерен, а не отдавать их даром кому не попадя. Надевайте шапочки и можете подремать, если получится. Коли замечу что кто-то шапки снял или дырку прорезал – тут же развернусь и пусть с вами ваш патрон разбирается. Ну!

Повертели шапочки в руках, натянули на головы.