Викинг-незнакомец - Вайолет Уинспир

— Ты причинишь ей гораздо большую боль и будешь делать это дольше, если позволишь ей подавить себя, и тогда ты навсегда потеряешь все, что хочешь иметь сейчас. Ты будешь упрекать ее в этом и в конце концов возненавидишь, — предупредила Джил.

И, как будто подчеркивая то, как легко разрушить такие хрупкие вещи, как любовь и красота, брошь Линды, которую девушка теребила, наконец отскочила от застежки и упала на покрытый ковриком пол машины.

— Вот досада! — Джил подобрала аметист, окаймленный горошинами жемчужин, фамильную драгоценность, подаренную Линде бабушкой. — Хочешь, я отнесу ее в магазин починить?

— «Норлундс» для быстрого и качественного обслуживания! — рассмеялась Линда. — Я не знаю ни одной услуги, которую бы мой дядюшка не оказывал счастливым жителям Санта-Фелиции.

— Ну, мы не занимаемся свадебными церемониями, хотя устраиваем катания на катерах, автомобилях и свадебные путешествия, — сухо проинформировала Джил. — Это замечательное место, правда?

— Тебе действительно нравится работать здесь, Джил? Ты не жалеешь, что ушла из своего лондонского бутика?

— Ни капельки не жалею, — улыбнулась Джил. Здесь очень интересно работать, девушки дружелюбны, мне нравится жить в ланаях с Корой. Жизнь не бывает скучной, когда она рядом.

— Она очень красивая, да? — прошептала Линда. — Хотела бы я знать, есть ли что-нибудь между ней и дядей Эриком? Она что-нибудь говорила об этом? Может, намекала?

— Ну, они друзья, но не афишируют этого, — тихо произнесла Джил, осторожно кладя брошку Линды на угол ее сумочки. — Я знаю, что они ужинают сегодня в «Палмкуист».

Линда присвистнула — «Палмкуист» считался самым фешенебельным и изысканным рестораном в Санта-Фелиции. «Там такой толстый пушистый ковер, что, проходя по нему, можно почистить каблуки, — вдохновенно рассказывала Кора Джил, — еще там есть винный погребок, куда Эрик ходил со стюардом выбирать вино, он тогда выбрал мерсо, которое называется «Капля золота».

Капля золота! Изысканнейший комплимент, которым только мог мужчина наградить свою прекрасную спутницу.

— А ты с ним видишься, Джил? — поинтересовалась Линда.

— Он слишком занят, чтобы волноваться о такой мелкой сошке, как я, — пожала плечами девушка. — Мисс Тревор говорила, что он позвонил вчера днем, спрашивал, как я справляюсь с работой. Она ответила, что хорошо.

— Ты находишь, что с дядей Эриком по какой-то причине трудно иметь дело, правда, Джил? Что тебе в нем не нравится? Может, ты боишься, что я передам ему твое мнение о нем? — Линда рассмеялась. — Не бойся. Его абсолютно не волнует, что думают о нем другие.

Линда сама ответила на свой вопрос. Цинизм — именно из-за этого Джил было трудно находить общий язык с Норлундом. Она подумала о Коре и слезах на ее ресницах, о том, как она иногда мечется во сне и плачет по ночам, очень тихо, чтобы не разбудить Джил. Они никогда не говорили об этом, но Джил знала, что, когда Кора входит в «Норлундс» с таким видом, словно ее никто и ничто не волнует, это просто поза. Поза беззаботности, которую она принимает, чтобы скрыть смятение любви к Норлунду?

Девушки расстались у ланаев, и Джил, слишком расслабленная для сопротивлений, согласилась на то, чтобы Линда пригласила Кифа и Роя на следующий уик-энд сюда.

— Мне не следовало бы потакать вашей встрече здесь, — добавила она. — Кора наверняка расскажет обо всем твоему дяде, а если это дойдет до твоей мамы, она будет сильно раздражена, и не без причины. Лучше было бы честно пригласить его к себе в дом.

— Я не хочу встречаться с ним дома. — Линда отвела Джил от машины и шофера. — Я… я не хочу видеться с ним вовсе, если не здесь…

— Ладно, — окончательно сломалась Джил. — Пригласи их на воскресенье. Я приготовлю все для пикника, и мы пойдем на пляж. Как тебе эта мысль?

— Просто сказка! Спасибо, Джил! — После прощальных благодарных объятий и поцелуев Линда поскорее нырнула в машину и уехала, пока Джил не передумала.

Задумчиво покачав головой, Джил направилась к коттеджу. Кора еще не вернулась, дом был объят тишиной и темнотой. Джил зажгла свет, включила радио и пошла на кухню, чтобы приготовить какой-нибудь легкий ужин. Она решила, что это будут взбитые яйца и тосты, а на сладкое — кусочек черничного пирога, а еще большая чашка кофе. Девушка напевала мелодию Синатры, отдавшись во власть музыки, льющейся из приемника, и поймала себя на том, что внимательно рассматривает окружающие ее вещи. Светло-розовый тостер, высокая синяя кофеварка, посуда в скандинавском стиле. Она пользовалась всем этим уже несколько недель, и вещи были ей хорошо знакомы…

И еще восхитительное стрекотание кузнечиков по вечерам, шуршание океанского прибоя по камешкам и ракушкам, которое было слышно с веранды, свист мальчика, разносившего утренние газеты и бросавшего их под дверь, — все это стало частью ее жизни. А если Джил крепко зажмуривала глаза, то эти домашние звуки могли на мгновение перенести ее в домик в Липхуке — потворство тайному желанию, о котором никто не знал, а значит, никто не мог докучать вопросами об этом.

Джил, хорошо одетая, скромная, храбрая… она никогда не отважилась бы поговорить с кем-то о своих собственных душевных страданиях.

Ювелирный отдел находился на третьем этаже, Джил уже забрала оттуда брошку Линды, которую починили за время ее перерыва на чашку утреннего кофе. Выйдя из отдела, девушка засмотрелась на прекрасную выставку керамики с драгоценными камнями и столкнулась с высоким худощавым человеком, который быстро остановил ее одной рукой, в другой он держал сигарету.

— Mille pardons, petite![3]— сказал мужчина по-французски, и когда Джил подняла на него глаза, то немедленно уловила в его внешности что-то знакомое.

— Вы серфингист! — воскликнула она, узнав его.

— А вы та нимфа, которая появляется среди камней каждое утро и исчезает, когда я слезаю с доски и выхожу на пляж. — Он улыбался ей, немного легкомысленный в удлиненном свитере и расклешенных брюках, дымок спиралью струился от его сигареты. У него были цепкие миндалевидные глаза цвета очень темной вишни, в темной шевелюре белела седая прядь волос, серфингист был худощавый и смуглый, а какая-то ленивая мужественность подчеркивалась впадинкой на подбородке. — Сама судьба устроила нашу встречу! — Он взял ее за руку и, почувствовав, как Джил вздрогнула, отвесил церемонный поклон. — Так это вы, та девушка из Лондона? Ну и как, вы чувствуете себя в Америке на своем месте или очень одиноки здесь?

— Конечно не одинока, — сдержанно возразила Джил. То, что она наблюдала за ним на пляже, вовсе не давало ему права фамильярничать!

— Или совсем немножко. Я понял это, когда вы стояли на пляже и наблюдали за мной. — Он сделал многозначительное лицо и, подмигнув, добавил: — Наверное, мужчина должен представиться английской девушке, прежде чем заводить с ней разговор?