Украденная невинность, или Право первой ночи - Надежда Олешкевич

пробирался через заросли, карабкался вверх по скалам. Шел на шум воды, который быстро стал заглушать остальные звуки. Вскоре пришлось ускориться, ведь появилось подозрение, что рядом кто-то есть, и не один — много. Я почуял их, но держался достаточно далеко, чтобы не быть обнаруженным. Наблюдал за наемниками — не сомневался в профессии этой группы.

Несколько человек заняли позиции на взгорье и переговаривались жестами. Двое спустились к реке и совершали над водой пасы руками, явно накладывая сложную ловушку, предназначенную для дэ Ритэна.

Я осмотрелся в поисках свободного пути. Мне нельзя было выдавать своего присутствия, поэтому пришлось действовать крайне осторожно. Моей целью стала все та же река. Я по большой дуге обошел наемников, добрался до берега и опустил руку в воду по локоть, обращаясь к своей стихии. Она отозвалась мягким прикосновением к коже, маленьким вихрем закружилась под ладонью и направилась вниз по течению, чтобы в нужный момент помешать убийцам.

В лесу стало невозможно тихо, будто даже звери и птицы затаились в предчувствии беды. Остались только далекие шаги, оповещающие о приближении ищейки. Я занял позицию повыше, чтобы лучше контролировать ситуацию, спрятался в кустах, выискивая взглядом каждого из участников операции.

— Где еще один? — беззвучно шевельнул я губами и снова пробежался взглядом по наемникам королевы.

Первый сидел на дереве. Второй стоял на другом берегу реки. Третий спрятался за холмом. А четвертый…

Я вытянул шею и заметил Хансэна, который остановился у кромки воды. Земля задрожала. Перед ищейкой появилась тонкая тропа, ведущая на другой берег. Солнце заходило, и из-за сгущающейся темноты он не увидел бурления воды в середине устья. Возможно, сумерки также помешали ему обратить внимание на вмиг изменившийся цвет и усиливающуюся мутность. Но мне было все прекрасно видно. Это яд!

Я сосредоточился на своей стихии, как неожиданно услышал треск ветки. Отреагировать не успел. На меня напали со спины и повалили на землю. Мы оба покатились по траве вниз по склону до самого берега. Отплевываясь от песка, я улучил момент и выставил руку, с трудом изменяя ядовитость воды. Но при этом пропустил удар в челюсть и отвлекся, чтобы ответить мерзавцу. Завязалась борьба, и я почти победил, когда заметил, что к нам из глубины леса бежали еще двое. А мой противник, почуяв подмогу, будто обрел второе дыхание и снова набросился на меня.

— Прах! — выругался я, понимая, что не смогу очистить воду и спасти ищейку, потому отшвырнул незнакомца магией и, воспользовавшись секундой свободы, призвал высокую волну. Та обрушилась на берег и, убегая обратно, утащила моего противника на глубину.

Я вскочил на ноги и, удерживая стихию, теперь направил ее на дэ Ритэна. Ударил по Хансэну, разделяя потоки, чтобы его не задело отравленным, который уже разъедал дно и уничтожал рыб. Раздался вскрик. Ищейку сбило с ног и стремительно понесло течением вниз. Я сделал два шага вперед и, прицеливаясь магией, собрался подтолкнуть тонущего к берегу, как ощутил приближение магической сети. Чтобы избежать ловушки и скрыться от наемников, пришлось самому нырнуть в воду.

«Дальше сам, Хансэн», — мысленно пожелал я ему удачи и магией толкнул себя в противоположную сторону, полностью сливаясь со своей стихией и раздумывая, как быстрее и незаметнее вернуться к магбилю.

Глава 23. Эмилия

— Светлая праматерь! — воскликнула я при виде обрушившегося грота. — Там же наши вещи!

— Зато мы живы, — подметила Меан и вытерла со лба пот.

На ее коже остались темные следы от грязи — мы попали в болото, когда добирались до поляны, назначенной дэ Мьюви в качестве пункта всеобщего сбора. Здесь был и Тьерли, которому удалось прихватить из лагеря один рюкзак, и Ацинс, которому Ванора обматывала бинтом окровавленную голову… Ни Иллара, ни Хорса, ни мрачного Окрона, ни…

— А где Лиара?

— Не знаю, — пожала плечами Меан. — Не видела ее… Может, профессор ищет нашу вечную страдалицу? Наверняка опять все перепутала и решила спрятаться где-нибудь под деревом.

— Но это опасно! — заволновалась я. — У деревьев при землетрясении так же опасно, как и у скал. Они как сжатая пружина… Ох, она могла погибнуть!

— Эми, куда ты? — крикнула мне в спину подруга.

— Надо найти ее, — на бегу ответила я. — Толчки уже закончились!

— Но Хорс приказал… А, ладно! Ребята, идем искать нашу королеву!

— Может, она упала в реку?

— Ой, смотрите, у берега кто-то есть!

Я оглянулась и, заметив неподвижную фигуру на песке, замерла на месте. По спине прокатилась волна колкого льда. В груди сжалось все до крохотных размеров.

— Это не Лиара, — немеющими губами прошептала я. — Это же…

В следующее мгновение, не чувствуя под собой ног, я уже неслась по склону вниз:

— Хансэн!

Я упала на колени и перевернула мужа. При виде белого лица и приоткрытого рта, из которого лилась вода, перед глазами на миг потемнело. Но я взяла себя в руки и принялась мерно нажимать на грудь любимого.

— Хансэн! — прокричала перед тем, как приникнуть к его синим губам и вдохнуть воздух. — Не умирай… Светлая праматерь! Как ты здесь оказался?

Мысли скакали бешенными белками, одна теория сменялась другой, еще более безумной. Мой муж ищейка, он охотился на дракона… и это землетрясение, оно могло быть искусственным. Как тогда, в лесу, когда все потемнело и показалось, что вот-вот обрушится смерч.

— Как же это? — прошептала остановившаяся рядом Алесия. — Эй, кто-нибудь! Здесь муж Эмилии! Он умирает!

Я не видела и не слышала ничего, лишь смотрела на Хансэна, лишь пыталась вернуть его к жизни, снова и снова надавливала на грудь и вдыхала в его легкие воздух. Когда меня попыталась оттащить от тела, начала вырываться. Едва сдерживая рыдания, закричала:

— Пустите! Я его спасу!..

— Эми, дай мне осмотреть его, — услышав голос Хорса, перестала колотить ногами воздух. — Кажется, он отравлен. Точно… Эй, приятель! Отдай мне мой рюкзак. Как хорошо, что ты успел его прихватить. Так, противоядия…

Вывалив все содержимое на землю, дэ Мьюви склонился над склянками и мешочками с травами. Выбрав бутылочку, осторожно влил содержимое в рот Хансэна.

— Что происходит? — раздался голос Иллара.

Через мгновение показался и он сам. Брюнет нес на руках Лиару, в то время как девушка прижималась к старшекурснику так, будто он был ее единственным спасением. В груди кольнуло при виде этой неприятной картины. Пришлось напомнить, что он мне всего лишь друг и в праве помогать всем, кому только захочет. Даже этой дэ Ниур! Я повернулась к мужу и, заметив его судорожный вдох, облегченно воскликнула:

— Хансэн! Хвала пресветлой