Эротические истории пенджабских вдов - Бали Каур Джасвал

ее старший сын женился, она целый месяц спала в постели между ним и его женой, чтобы у них не было отношений.

— Ему понадобился месяц, чтобы потребовать у матери убраться из его кровати? Ну и слюнтяй! — подала голос Притам. — На месте новобрачной я бы каждую ночь притворялась, что громко рыдаю во сне, чтобы свекрови это надоело и она оставила нас в покое. Я бы сказала: «Выбирай: твоя мать или я?» И он выбрал бы меня.

— Моя свекровь делала то же самое, — вздохнула Арвиндер. — Не в первую брачную ночь, в тот раз она оставила нас одних. Но потом много ночей подряд я просыпалась и видела, как она мирно храпит между нами. Я спросила у мужа: «Тебя не беспокоит этот шум?» Он сказал: «Шум? Какой шум? Она же моя мать!»

Мысли Никки до сих пор были заняты Тарампал.

— Почему Тарампал должна блюсти репутацию мужа, если он уже умер?

Вдовы переглянулись.

— Кемаль Сингх был пундитом, — объяснила Манджит, — умел предсказывать судьбу и совершал особые молитвы за людей. Некоторые до сих пор его чтут. Она ведет себя как преданная жена, заботясь, чтобы его репутация оставалась незапятнанной.

Арвиндер фыркнула.

— Преданная жена? У Тарампал и без того есть чем заняться.

— Ей до сих пор надо сохранять лицо, не так ли? Она от этого зависит. Не удивлюсь, если сегодня вечером она постучится в наши двери со своей особой молитвой, — возразила Манджит.

— Я покажу ей это, и она тут же отвяжется, — сказала Арвиндер и продемонстрировала всем раскрытые ладони. Женщины захихикали над какой-то своей, им одним понятной шуткой, касавшейся, видимо, хиромантии, догадалась Никки.

Шина посмотрела на девушку.

— Никки, не надо беспокоиться за Тарампал. Пока об этих рассказах не знают мужчины, все в порядке.

Никки вспомнила храмовый лангар и невидимую, но нерушимую границу, разделявшую мужчин и женщин.

— Надеюсь, они и не узнают, — сказала она. — Ведь никто из вас с мужчинами и не разговаривает, верно?

— Конечно. Мы же вдовы. И больше не общаемся с мужчинами. Нам нельзя, — подтвердила Притам.

— Не так уж это и плохо, — усмехнулась Арвиндер.

— Говори за себя, — парировала Шина. — Вы наслаждались своими мужьями куда дольше меня.

— Наслаждались? Много ли времени у нас на это оставалось — между уборкой, готовкой и ссорами? — Арвиндер перевела взгляд на Никки. — Девушкам твоего поколения повезло больше. По крайней мере, у вас есть возможность познакомиться с мужчиной, прежде чем идти за него замуж. И отсеять дураков и круглых дураков.

Манджит одобрительно хихикнула. Шина по-прежнему хранила задумчивость. Никки почувствовала, что пора сменить тему.

— Чей сегодня рассказ? — спросила она.

Арвиндер тут же подняла руку.

Торговец и покупательница

Торговец расставлял товар на полках, когда дверь магазина открылась и вошла женщина: стройная, но с широкими бедрами, одетая на современный западный манер, но пенджабка.

— Чем могу помочь? — поинтересовался мужчина. Покупательница проигнорировала вопрос и направилась в заднюю часть магазина. Торговец подумал, уж не воровка ли она, но потом спросил себя: разве можно тайком вынести из магазина краденое в такой обтягивающей одежде? Мужчина последовал за ней и увидел, что она изучает полки со специями.

— Какие взять для чая? — спросила незнакомка.

Следовало ответить: кардамон и семена фенхеля, но торговец удержался. Он желал, чтобы женщина продолжала задавать вопросы своим нежным голоском.

— Не знаю, — проговорил он. — Я не завариваю чай.

— Если вы скажете, мы сможем приготовить чай вместе, — ответила покупательница и улыбнулась ему. Мужчина улыбнулся в ответ и подошел поближе, чтобы помочь женщине с выбором.

— Может, вот это, — сказал он, беря пакетик с зернами горчицы. Поднес его к носу покупательницы, чтобы та понюхала. Она закрыла глаза и вдохнула аромат.

— Нет! — она рассмеялась. — Вы ничего не смыслите.

— Может быть, я ничего не смыслю в заваривании чая, моя дорогая, — возразил продавец, — зато я знаю, как удержать на вашем лице эту улыбку.

Мужчина положил пакетик с зернами на полку и заправил женщине волосы за ухо. Покупательница подалась к нему и поцеловала в губы. Торговец поразился. Он не привык к такому обращению в своем магазине, хотя первый начал с ней флиртовать. Женщина взяла его за руку, отвела в подсобку и повернулась к нему лицом.

— Почему она его ведет? Разве не он должен это делать? И откуда ей известно, где тут подсобка? — спросила Притам.

— Не перебивай, — отрезала Арвиндер. — Разве я тебя перебиваю, когда ты рассказываешь?

Шина отложила ручку и повращала запястьем.

— Это непростая работа, — сказала она Никки по-английски.

— Бессмыслица какая-то выходит, — не унималась Притам, — если только женщина не бывала там раньше. Может, он хотел жениться на этой девушке, но его родители не позволили, вот она и вернулась переодетая.

Арвиндер явно разозлилась, но Никки видела, что она задумалась.

— Ладно, Шина, напиши об этом.

— В каком месте? — спросила Шина.

— Где угодно. В любом случае приближается самое интересное.

Женщина начала раздеваться. Она кружилась, пока сари полностью не размоталось.

— По-моему, она была в современной одежде, — вставила Шина. — И почему вдруг оказалась в сари?

— Сари лучше.

— Значит, это тоже поменять? Про современную одежду вычеркиваем?

— Женщина в сари не может вести себя так бесстыдно.

— Ерунда. В Лондоне все женщины так себя ведут, неважно, что на них надето.

— В Лондоне может быть, но не в Саутолле, — запротестовала Манджит.

— И в Саутолле тоже, — возразила Притам. — Знаешь холм за Герберт-парком? Там назначают свидания молодые парни и девушки. Как-то летом у нас гостили родственники. Мы повели их туда полюбоваться закатом и увидели, как мусульманка в хиджабе шлялась от одной припаркованной машины к другой, от одного мужчины к другому. Всякое бывает.

— Значит, Майю застали именно там? — спросила Манджит. В классе тут же образовался вакуум. Женщины неловко заерзали, и в памяти Никки возникли смущенные лица женщин из лангара, когда Зеленая Дупатта вершила свой суд. Почему люди так реагируют на упоминание дочери Кулвиндер?

— Что? — спросила Манджит, озираясь по сторонам. — Тарампал здесь больше нет, а я так и не узнала подробности, потому что была в Канаде.

— Он нашел эсэмэски в ее телефоне, — сказала Притам. — Во всяком случае, я так слышала.

— Мало ли что ты слышала? — воскликнула Арвиндер, поворачиваясь к дочери. — Я никогда не учила тебя дурно отзываться о мертвых!

— Эй, но теперь-то все знают, верно? — возразила Притам. — Прошел почти год.

— Не все, — сказала Шина, кивком указав на Никки. — А ей и не нужно знать. Извини, Никки, но это частное