Ашерон - Шеррилин Кеньон

— Что ты делаешь?

Он затянулся еще несколько раз прежде, чем убрать чашу ото рта.

— Я употребляю ксенобию, — на мой непонимающий взгляд он снова стал мне объяснять, — это наркотик, Рисса.

— Ты что болен?

Он рассмеялся на это, а затем вдохнул еще этого.

— Это с какой стороны посмотреть, — сказал он после небольшой паузы. У него заходили желваки, когда он ближе посмотрел на меня.

— Я использую это для того, чтобы забыть, сколько пар рук лапали меня за день. Это позволяет мне спать спокойно.

Я слышала о таких вещах, но в моем мире им не было места. Без сомнений это Эстес показал ему наркотики. Мне хотелось выть от того, что стало с тем Ашероном, который пек хлеб и играл с Майей.

— Так зачем ты здесь, Принцесса? — спросил он.

— Я хотела тебя увидеть.

— Зачем?

— Я беспокоилась о тебе. Я увидела тебя сегодня на базаре и хотела увидеть, как ты устроился.

Ашерон добавил еще трав и подул на них, чтобы смешать с красными угольками.

— Я в порядке. Теперь ты можешь идти домой и уснуть в теплой и мягкой постели.

Мнимый сарказм в его голосе ранил меня до глубины души. Я покачала головой из-за навернувшихся на глаза слез.

— Как ты можешь это делать с собой?

Он приподнял бровь.

— Рисса, я хорошо отдресированная собака. И я делаю лишь то, чему обучен.

— Но ведь это так унизительно. Как ты мог вернуться к этому?

Его глаза бушевали, и я увидела ярость, которую он выплеснул на меня.

— Вернуться к этому? Почему, старшая сестра, ты спрашиваешь об этом так, как будто это нечто плохое. Для меня это рай. Мне приходиться заниматься сексом только с 10–12 людьми за ночь, и в большинстве случаев только с одним за раз. Я наконец-то могу есть за столом, а не с пола или чьих-то рук. Никто не заставляет меня выпрашивать еду и не наказывает за несколько дней в году, когда я болен и не могу работать. Если хоть кто-то пальцем тронет меня здесь, то Катера вышвыривает его из притона. Она даже платит мне за работу. И у меня есть выходной раз в неделю. Что лучше всего, так это то, что, когда я ложусь спать, то в кровати я нахожусь один. У меня ничего лучше в жизни не было.

Мне хотелось кричать от ужасов, которые он описывал, а тот факт, что все это было правдой, только делал мне еще больнее.

— И тебя удовлетворяет такая твоя жизнь?

Он поставил глиняную чашку на стол и уставился в меня своим живым взглядом.

— Что ты на самом деле думаешь, Принцесса?

— Я думаю, что ты заслуживаешь большего.

— Ах, ну да. Это ведь ты видишь во мне нечто большее, чем просто шлюху? А теперь давай я тебе расскажу, что видит остальной мир. Я покинул Атлантиду, и меня ломало недели напролет от наркотиков, которые Эстес заталкивал мне в глотку.

Я хорошо помнила, как плохо ему было, когда я спасла его.

— У меня ничего не было, кроме твоего плаща. Ни денег, ни одежды. Ничего.

— И ты вернулся к проституции?

— Какой был у меня выбор? Я путешествовал туда и обратно, пытаясь заняться чем-то другим, но никто не хотел меня нанимать. Когда люди видели меня, они хотели только одного, а я, так уж случилось, был довольно-таки хорош в этом. Скажи мне, принцесса, если завтра отец выкинет тебя голой на улицу, что ты будешь делать тогда? Что ты умеешь делать?

Я подняла голову.

— Я смогу что-нибудь найти.

— Ну, так иди и попробуй, принцесса.

Он указал на дверь, позади меня.

— Вперед. Я даже незнаю, как вымыть полы. Все, что я умею, так это ублажать других своим телом. Я был болен и одинок, без рекомендаций, друзей, семьи и денег. Я был настолько слаб от голода, что даже попрошайка украл у меня твой плащ, пока я лежал на земле, желая умереть и не имея даже возможности помешать ему. Так что не приходи сюда со своими презрительными глазками и не смотри на меня так, будто я хуже некуда. Мне не нужна твоя благотворительность и уж тем более твоя жалость. Я прекрасно знаю, что ты видишь, когда смотришь на меня.

— Действительно?

Он встал, расставил руки в стороны, показывая мне свое идеальное обнаженное тело.

— Я прекрасно читаю все на твоем лице. Ты видишь жалкого маленького мальчика, который целовал отцовские ноги и умолял не возвращать его к проституции. Перед тобой шлюха, который ублажал принца, а затем был выгнан из дома.

Я покачала головой, отрицая это.

— Нет, Ашерон. Все, что я вижу, так это маленького мальчика, который прибегал ко мне и спрашивал, почему родители не любят его. Того самого золотоволосого малыша, который ловил солнечные лучики в моей комнате и заливисто хохотал, когда они попадали на его ладошки. Ты — мой брат, и я никогда не увижу в тебе ничего плохого.

Злость на его лице достигла такой точки, что я даже подумала, что он может ударить меня.

— Пошла вон!

Прикрыв голову, я развернулась и ушла.

Я надеялась, что он остановит меня, но он не сделал этого. С каждым сделанным шагом, я все больше плакала из-за того, что выяснила сегодня утром. Мой драгоценный Ашерон исчез, а на его место пришел человек, который не хочет иметь со мной ничего общего. Самое худшее было то, что я даже не могла винить его за это. Все это было так несправедливо. Он должен был сейчас быть в своих королевских покоях со слугами у него под рукой. Вместо этого он был заперт в кошмаре, из которого никто не мог его вытащить. Безусловно, это не должно было быть его жизнью, а его предназначение должно было быть иным. Тем не менее, как я могу отрицать то, что я видела собственными глазами? Он прав. Люди хотят от него только одного. И до тех пор, пока отец не желает защищать его, Катера была лучшим вариантом, чем вообще ничего. Мой младший брат был шлюхой. Вот, когда я осознала горькую правду.

23 августа,9529 г до н. э.

Этот день начался с самых неприятных встреч. Мне сказали, что мой отец и его сенаторы решили преподнести человеческую жертву богу Апполону. То есть меня. С тех самых пор, как началась война между Грецией и Атлантидой, греческие короли пытались придумать, как остановить ее. Апполиты, которые у власти в Греции, ненавидят нас и планируют сделать из Греции лишь атлантскую провинцию. Опасаясь, стать рабами более лучших технологий жителей Атлантиды, греческие города-штаты сражались всем, что попадалось им под руку. Но, к сожалению, этого было недостаточно. Апполон был благосклонен к атлантцам, и создал апполитов, им в помощь. Их не видно при солнечном свете, а все битвы происходят днем. Греческие короли были практически разбиты. И поэтому жрицы и оракулы решили найти что-то, что могло вернуть расположение Апполона людям, которые его почитают.