Тропик Козерога - Егор Бекесов

— И всё-таки я не понимаю что за чертовщина тут происходит, — сказал Алексей, тяжело дыша, после того как прикурил от кистенёвской зажигалки. — Ты хоть понимаешь, о ком идёт речь. Это же мать его Мессеир Крейтон, он на наших глазах мочил вампиров и оборотней, раскидал четверых хачей как нечего делать, это же самый лютый отморозок, которого мы когда-либо встречали.

— Это ты сейчас к чему?

— А к тому, что эта барышня, только что лепившая ему пощёчины, Кто Она!

— Не знаю, девушка его, наверное.

— Какая девушка, Вася, ты забыл кто он. Ты забыл, откуда он. Да и девушек своих так не встречают, не мне тебе объяснять.

— Ну не знаю сестра, может быть.

— Не, тоже не вариант, — произнёс Алексей, затянувшись, и облокотившись о перилла. — Он же говорил что сирота, да и она же ему ровесница, что они близнецы что ли. Тем более после того что он рассказал об этом их императоре…

— Хватит, Лёха, — Кистенёв постучал сигаретой, сбивая пепел в проём между лестницами.

— А ты видел, какие у неё глаза?

— Глаза? — тут Василий серьёзно удивился, но в голосе старался этого не показывать. — А что у неё с глазами?

— Не знаю, — Семелесов пожал плечами, — хотя вроде бы обычные карие глаза, странно.

Они достали ещё по одной сигаретке из пачки Крейтона, Семелесов повернулся к периллам спиной и чуть присел на них, взяв руку в которой держал окурок за локоть другой рукой, и мечтательно посмотрев в потолок.

— А знаешь, Вася, а она ничего.

Тут Кистенёва пробрало, поначалу он засмеялся тихонько, потом всё громче и громче, пока ему не пришлось сдерживаться, чтобы не услышали соседи.

— Чего смеёшься? Ну, если она не его девушка, то что?

— А если его? — проговорил Кистенёв, всё ещё с трудом сдерживаясь.

— Да не может быть такого, говорю ж тебе.

— А ну как всё-таки его?

— Пошёл к чёрту, Кистенёв, идиотом был идиотом и остался. Вот на что хочешь, могу поспорить, а, — сказал Семелесов, протягивая руку.

— А на что? — азартно улыбнулся Кистенёв, хватаясь за его руку.

— На то кто первый воспользуется медальоном.

— Идёт.

С этими словами Кистенёв перерубил рукопожатие свободной рукой.

Выждав после этого около пятнадцати минут, они спустились вниз и осторожно вошли в квартиру. К их удивлению гостья спокойно сидела на диване, чуть наклонившись в бок и подобрав под себя одну ногу, а на том же диване, положив ей голову на колени, лежал Мессеир.

— Они вернулись, — тихо сказала она по-русски.

— Ну и пусть, — произнёс Крейтон только наоборот, повернувшись к ней лицом.

Она встала, аккуратно переложив голову юноши на подушку, и прошла на кухню. Мессеир нехотя поднялся вслед за ней. Только, когда она вошла на кухню, Кистенёв понял, отчего её взгляд показался ему странным: карим был только один её глаз, второй имел мутно-зелёный оттенок. Василий пристально смотрел ей в глаза не понимая, что происходит, и хотя он знал, что лучше не следует так пялиться на неё, но ничего не мог с собой поделать.

— Такое бывает, — мягким спокойным голосом произнесла она. — Редко, но бывает.

Постыдившись самого себя Василий, отвёл взгляд в сторону, начав рассматривать плитку на полу, хотя и понимал, что это глупо. А тем временем Мессеир подошёл к столу на кухне и, пододвигая стул, произнёс:

— Познакомься, Клементина, это мои друзья Алексей Семелесов и Василий Кистенёв, — и, присев на место, прилично отодвинутое от стола, жестом указал на девушку, смотря на своих приятелей. — А это, друзья мои, рад познакомить вас, Клементина Крейтон, моя жена.

— Так значит этот браслет у вас вместо обручального кольца?

— Вроде того. Знаешь, весьма удобная вещь, всё время спрятан под одеждой, так что если не снимать рубашки, то никто так и не узнает, что ты женат, — произнёс Крейтон, рассматривая очередную фотографию.

На кухонном столе был разложен атлас области, на котором фломастером были сделаны отметки, возле некоторых из них стояли даты и крупные цифры, означавшие частоту появлений искомых субъектов.

— Ну что, что-то вырисовывается? — Кистенёв стоял, прислонившись к ящику кухни, держа в руках чашку чая.

— Что-то вырисовывается, — повторил тот задумчиво, — скорее всего, наша цель находится в области, и скорее всего в Черноголеевском районе.

— В Черноголеевском районе, у нас же там дача.

— Дача? Прекрасно, вы там не замечали следов вампирских сходок, или может быть у соседей?

Василий только усмехнулся и хлебнул ещё чаю. Мантиец достал линейку и провёл на карте несколько линий, после чего грубо обвёл небольшую зону.

— Чёрт, и дракона видели где-то там, что за место такое, — шёпотом произнёс Крейтон, задумчиво почёсывая подбородок.

Кистенёв услышал его и нахмурился, он решительно ничего не понимал в происходящем и поэтому сидел и ждал, пока всё поймёт Крейтон и объяснит ему.

— Кстати, где наш общий друг? — спросил Мессеир, посмотрев исподлобья на Василия.

— Семелесов? Похоже ещё на линейке. Идиот.

— Ты бы ему позвонил, а то может спасать надо.

— Обойдётся, — Кистенёв отложил чашку и подошёл к столу. — И всё-таки я не понимаю, что ты здесь чертишь.

— А это дело нехитрое, сюда бы пару аналитиков из ордена, они бы тут всё в два счёта расчертили, хотя мы тоже не лыком шиты, — чуть растянуто сказал Мессеир, откладывая ручку. — Особенно теперь, когда наш чернокнижный друг столь любезно помог нам с информацией. Понимаешь ли, Василий, вампирские кланы это тебе не какие-нибудь братки, это глубоко законспирированные и хорошо организованные сообщества, члены которых поддерживают тесный контакт, и не шляются случайно, где попало. И что самое главное они имеют строгую иерархию, основанную на старшинстве, если найти закономерность в перемещениях старших членов, место, куда направлялось несколько из них и можно вычислить центр.

— А как ты понимаешь, кто из них старше.

— А очень просто, — Крейтон положил перед Василием две фотографии. — Сравни кольца.

В этот момент в домофон позвонили, Кистенёв пошёл открывать и вернулся со словами: «Лёгок на помине». Спустя примерно минуту в квартиру ввалился радостный Семелесов в школьной форме с дневником под мышкой.

— Можете меня поздравить…

— Тише, — перебил его Кистенёв, и, кивнув в сторону закрытой перегородки, добавил. — Она ещё спит.

— Уже полвторого.

— Тебе жалко, что ли?

— Ладно. Короче, можете меня поздравить, у меня за полугодие одна тройка и то по физре.