Королевский гамбит - Дмитрий Скирюк

Долбанули искры. Видно, где-то между ними перемкнуло, девчонку и Кабанчика отбросило друг от друга, и оба рухнули на бетонный пол. Серёга как повалился, так и остался лежать, деваха же ещё с минуту двигалась и сучила руками и ногами. Что-то в ней дымилось, тут и там проскакивали искры. Светлые волосы рассыпались по полу. Потом она вдруг повернула голову, задержала взгляд на мне и улыбнулась.

— Здравствуйте, — приятным низким голосом проговорила она.

Это было так неожиданно, что все вздрогнули, а Денисыч выругался.

— Сегодня у нас презентация, — меж тем продолжила она. — Пиво «Гёссер», свежее, из натурального солода… очень хорошее пиво… Только сегодня каждому, купившему четыре бутылки, бесплатно в подарок — фирменная кружка и открывашка… Только сегодня… очень хорошее пиво… очень хоро… шее… е…

Что-то щёлкнуло, захрипело, и голос стих. Глаза её закрылись, и она замерла.

Меня замутило.

Сан Саныч критически посмотрел на меня, на Фила, на Кабанчика, которого как раз в этот момент подняли с пола и теперь приводили в себя нашатырём, и махнул рукой.

— А вы говорите — старухи, — презрительно бросил он. — На улицу! Теперь всё ясно. Все они здесь роботы. Шпионское гнездо, мать его…

Он полуобернулся к своим людям и махнул пистолетом:

— Зачистить всё. По варианту «Цэ». Коняев!

Невысокий спецназовец, охранявший подступы к поверженному директору, встрепенулся и поднял автомат:

— Я!

— Остаёшься за старшего. Всё осмотреть, ничего не трогать. В туннели — по растяжке и контактный блок. «Черёмуха» и ТэЭмПэ. Найдите табличку, повесьте на входную дверь, чтоб у народа не возникло вопросов. «Ревизия» там или «Выходной»…

— «Санитарный день» сойдёт? — Один из спецназовцев поднял соответствующую табличку.

— Сойдёт, — кивнул майор. — Да! И ещё: возьми там, в ликёроводочном, пару бутылок чего покрепче, только не из местного. И деньги там же оставь, на полке.

— Есть! А сколько оставить?

— Согласно ценнику. Потом в отчёте укажешь, я скажу, чтобы их в смету вставили. Всё! Пошли.

Он развернулся и шагнул вперёд.

Большая толстая крыса с визгом выскочила у него из-под ног и вприпрыжку побежала вдоль по коридору. Бабахнул выстрел, кровь брызнула на стену, и крысу швырнуло на пол. Зверёк дёрнулся и затих.

Майор выругался. Опустил пистолет.

— Чёрт, — проговорил он и провёл ладонью по лицу. — Что за жизнь! Террористы, взрывы, а тут ещё эти на мою голову…

— Я же говорил, — пробормотал Кабанчик, повисший у Фила на плече. — Их тут до чёртиков. Мы их с Егором травили-травили… травили-травили…

— Дайте ему выпить, — распорядился Сан Саныч и вышел вон.

Денисыч надрызгался первым.

Домой нас отпустить не соизволили, Фил вытребовал себе один звонок, долго говорил с женой («Да, всё в порядке… да… в порядке… да… ничего не случилось… да говорю же — всё в порядке! Никому не открывай!»), потом подсел к столу и начал разливать. Умница сержант прихватил из гастронома не только три бутылки «Сухарничка», но и круг сыра, каравайчик хлеба и палку копчёной колбасы. Майор и ещё два незнакомых спецназовца составили нам компанию. Шофёр Сергей от водки отказался и теперь молчал над кружкой кофе. Двухдневная пьянка грозила перерасти в запой. Где-то в глубине души я начал задумываться, а не специально ли нас держат «под градусом», чтобы нашим рассказам потом никто не поверил?

Нас сводили к экспертам, за вторую бронедверь с окошком и штурвальчиком, чтоб посмотреть остатки бабушки, но опознать у нас ничего не получилось — всё так обуглилось и оплавилось, что невозможно было утвердительно сказать, та бабушка или не та или вообще никакая не бабушка. После сегодняшнего рейда в гастроном я уже ни в чём не был уверен.

— Похоже, самоликвидатор сработал, — посетовал один из экспертов. — Вся начинка выгорела, аж каркас покорёжило. Чем это вы её так?

— Швеллером, — сказал Серёга и икнул.

— Швеллером? — задумчиво блеснул очками он. — Хм, похоже…

Шокер у Кабана на всякий случай отобрали.

— Два года это дело крутим, — выпив стопку, погрузился в размышления майор. — Сначала от налоговиков поступил сигнал, мол, что-то у них не сходится там, дебет с кредитом… Опять же раньше пара неувязочек была. Копать начали. Когда раскусили, сперва не поверили. Меня на экспертизу вызывали раза три. Потом зашевелились вроде. Операцию назначили, но нам не доверили. Всё комиссию эту долбаную ждали из Москвы. И дождались бы, да вы, идиоты, все планы сорвали. В общем, не было бы счастья… И как додумались? Не представляю!

— Они догадистые, — ухмыльнулся Фил, который к этому времени уже изрядно окосел. — Этот, — указал он на Кабанчика, — музыку пишет, а этот — фантастику. Знают, где искать, особенно когда напьются.

— Фантасты-педерасты, — с грубоватой нежностью выругался майор и откинулся на спинку стула. — В армию бы вас. Я б из вас там мигом человеков сделал.

— Мы служили в армии, — счёл нужным вставить я. — Оба.

— Да? Ну всё равно. У меня племянник тоже всякую фантастику почитывать повадился, оболтус. А я недоглядел, — задумчиво проговорил он. — Ага. Фантастика! Лазеры-фазеры, бароны-драконы… М-мать… — Он зажевал кружок колбаски и расстегнул воротник рубашки. — А? Вот она — фантастика, перед глазами, нате, ешьте её с кашей… Вы зачем мне, думаете, здесь нужны? Мне, чёрт возьми, вы как свидетели нужны. А то ведь, что? Санкцию выдали, а комиссия-то только послезавтра будет. А мы — уже. Мы оповестили их, конечно, — пакуются, летят. Моих на детекторе прозвонят, да всё равно не поверят — мои ребята любой детектор обманут на хрен. А вы не сможете. На безрыбье дозволяется… Эй, как тебя… Денисыч? Хороший ты человек, Денисыч. Наливай.

Помню, как мы ещё что-то обсуждали, я с кем-то спорил о природе инопланетян; Фил становился всё злее и пьянее, где-то раздобыл гитару и спел «Всё идёт по плану». Потом гитарой завладел Кабан и спел «Лёд под ногами майора», чем вызвал шумное неодобрение Сан Саныча. Потом всё затянула дымка, и я отключился. Не хуже робота из гастронома.

Очнулся я уже под утро. Подо мной была кушетка, на мне — какая-то шинель с лейтенантскими погонами. В окошках золотилось солнце поздней осени. Дождя не было. Часы у меня на руке показывали семь. Вокруг бегали и суетились люди — как оказалось, прибыли эксперты из Москвы. Кабан ещё дрыхнул, левое запястье его было забинтовано. Столик перед нами был усыпан крошками и шкурками от колбасы и сыра. Бутылок, однако, не было. Я встал и, держась за стены, выбрался из комнаты.

Денисыч обнаружился в углу, у раковины, где он скоблил физиономию одноразовой бритвой и морщился. Майор Холодков с сердитым видом сидел за столом, прижимая к уху трубку сотового телефона, и что-то выслушивал. Несмотря на выпитое вчера, оба выглядели трезвыми и собранными. Мне стало немного стыдно за себя, но, поглядевшись в зеркало, я чуть приободрился — морда у меня была припухшая и красная, но явного подозрения не вызывала.