Чернослив в шоколаде - Ольга Лазорева

А ведь человеку дан самый точный инструмент, показывающий реальное состояние дел. И это его тело. Наше сознание зациклено на выстраивании логических причинно-следственных цепочек, мы без конца что-то анализируем, ищем ответы, пытаемся понять, почему это происходит именно с нами, находим оправдание нелепым случайностям. И совершенно не обращаем внимания на процессы, происходящие в нашем теле. А ведь оно – единственно верный индикатор правильности наших действий. В нем происходит множество разных процессов, которые ведут либо к развитию, расцвету, здоровью, либо к болезни и смерти. И каждое наше действие приводит либо к тому, либо к другому. Только мы сами ежедневно, ежечасно и даже ежеминутно выбираем, в какую сторону движемся.

Подойдите к зеркалу, внимательно вглядитесь в свое лицо, осанку, фигуру. И если вам не нравится то, что вы видите, задумайтесь, чем занята ваша голова, какой образ жизни вы ведете, все ли вас в нем устраивает. Ведь поменять что-то или даже все в вашей жизни никогда не поздно. Одна из техник работы с собой рекомендует научиться отслеживать ощущения именно в теле. Это нужно делать при общении с людьми, по пути на работу, при выполнении служебных обязанностей. Моменты, когда вы чувствуете вполне определенные неприятные ощущения, а это может быть что угодно: учащенное сердцебиение, внезапная потливость, головная боль, чувство тяжести в животе, желание зевнуть, ломота в глазах и так далее, необходимо очень четко для себя выявлять. Особенно это касается общения с людьми. Необычайно возросшая в наше время интенсивность взаимодействия людей друг с другом является зачастую причиной многих проблем, в том числе со здоровьем. И когда вы четко выявите, на что отрицательно реагирует не ваше сознание, зашоренное стереотипами, а ваше тело, вы определите причину вашего плохого самочувствия и неудовлетворительного внешнего вида. А потом уже решите, как нейтрализовать или хотя бы уменьшить это отрицательное воздействие. И когда справитесь с этой задачей, то попытайтесь научиться отслеживать ваши поступки в зависимости от проявлений их последствий в вашем теле. Ведь даже обычный насморк просто так не появляется. А что уж говорить о хронических заболеваниях.

Наше тело – единственно верный индикатор правильности наших действий.

Подойдите к зеркалу, внимательно вглядитесь в свое лицо, осанку, фигуру. И если вам не нравится то, что вы видите, задумайтесь, чем занята ваша голова, какой образ жизни вы ведете, все ли вас в нем устраивает.

Поменять что-то – или даже все – в вашей жизни никогда не поздно.

Недели через две я избавилась от черного цвета волос и вернула золотистый. Правда, дочки сказали, что уже привыкли и что с таким цветом волос я выгляжу как-то авангардней. Но подруги, особенно Ириска, пришли в ужас от моего вида.

– Оля, ты окончательно сошла с ума, – констатировала она голосом, не предвещавшим ничего хорошего. – И я должна подумать, куда бы нам с тобой еще записаться. Я имею в виду курсы психологии.

– Это ты меня так раскрепостила на своей аэробике души, – попробовала я защищаться, – вот и получай результат!

– А с Герой я лично поговорю, – встряла Злата. – Это он на тебя так плохо влияет, – сделала она странный вывод.

Зато Марика пришла в восторг. Мы встретились с ней через два дня после моей прогулки с Герой. Она позвонила вечером и, всхлипывая, сказала, что ей нужно со мной поговорить, что дома ее никто не понимает, что она так больше не может и так далее по списку. Но так как я уже привыкла к тому, что Марика буквально из всего делает вселенскую трагедию, то особо не встревожилась.

– Ты когда хочешь встретиться? – спокойно поинтересовалась я.

– Хорошо бы уже завтра, – вздохнула она. – Я из школы вернусь около трех. Давай в пять? Оки?

– Ладно, – согласилась я. – Погуляем? Погода хорошая.

– Да, хорошая, – ответила она грустным голосом. – Только на душе у меня не очень хорошо.

– А тебя ждет сюрприз, – сообщила я, чтобы направить ее мысли в другое русло.

– Да? – тут же оживилась Марика. – И какой?

– Увидишь! – засмеялась я. – До завтра!

Мы договорились встретиться недалеко от ее дома. Я люблю Замоскворечье, доставляет удовольствие прогуливаться по его узким изогнутым переулкам со множеством старинных особнячков и церквей. На Новокузнецой улице стоит суровая на вид церковь из красного кирпича. Ее огораживает высокий забор. Марика мне как-то сказала, что эта церковь принадлежит староверам и что туда так просто с улицы не зайдешь. Проверять ее слова мне не хотелось, да и само здание не вызывало восторга. Но Марика его почему-то любила. И когда мы гуляли, то обязательно оказывались неподалеку. И в этот раз она предложила встретиться именно возле этой церкви.

Марика пришла раньше меня. Я еще издали увидела ее худенькую фигурку в узких черных джинсах и темно-розовой толстовке, верхняя часть которой, включая капюшон, чернела узкими полосками. Марика стояла у церковного забора и вглядывалась в прохожих. Но меня она явно не узнавала, и я заулыбалась, ускоряя шаг. Когда подошла почти вплотную и остановилась, не в силах сдержать улыбку, тут только Марика посмотрела на меня внимательно и, отступив на шаг, присвистнула.

– Ну ты даешь, Оль! – изумленно произнесла она, оглядывая меня с ног до головы.

Я надела темно-розовые джинсы и черную куртку, похожую на приталенный короткий пиджак. Черные волосы и этот, как говорит молодежь, «прикид», видимо, делали меня неузнаваемой.

– Ты стала просто эмо! – продолжила она после паузы.

– Ага, – усмехнулась я, – только несколько престарелая эмо!

– Неправда! Ты молодая! – искренне возмутилась Марика и взяла меня под руку. – Пошли?

Мы свернули в переулок и двинулись вдоль церковного забора.

– Что там у тебя случилось-то? – нехотя спросила я, видя, что Марика замолчала и ее лицо стало грустным.

– Кирюфка, – после паузы ответила она.

«Кто б сомневался! – подумала я и неприметно вздохнула. – Опять любовная трагедия!»

– Но ведь начались занятия в школе, – заметила я, видя, что на ее глазах появились слезы. – Пора включаться в учебный процесс.

«А не о глупостях думать», – чуть не добавила я, но вовремя остановилась.

Марика вздохнула и достала салфетку.

– Вот-вот, вытри, а то тушь потечет. Давай присядем, вон скамейка во дворе, – предложила я и свернула к дому, мимо которого мы проходили.

Марика глянула на меня, кивнула и всхлипнула, тут же уткнув нос в салфетку.

Когда мы уселись, она еще какое-то время молчала, глядя прямо перед собой.

– Ну и что случилось? – нарушила я затянувшееся молчание.

Марика повернула ко мне лицо. Большие голубые глаза были влажными от недавних слез, черная подводка смазалась, белая нежная кожа выглядела бледной, растрепавшаяся длинная челка упала на брови. Вдруг Марика заулыбалась.