Меченый - Криста Вэл

Посмотрел на парня.

Он медленно стянул рубашку, и я увидел такой же узор. Он закатал штанину, узор был до колена, как и у меня.

— Объясни.

— Узор не завершен, потому что связь не подтверждена. Мы истинные, ты ведь чувствуешь это. Это не то что ты испытывал к Самилю. Вспомни, хорошо подумай, как развивались ваши отношения.

— С ним было интересно, хорошо, спокойно.

— А чувства появились после проведенной ночи, и приумножились после второй. Ты ведь сам рассказывал мне обо всем. У нас с тобой не так. То, что ты чувствуешь ко мне, не поддельное, а настоящее.

— Знаешь, много всего на мою голову сегодня свалилось. Пойду я отдохну. — развернулся и пошел к двери.

— Макин. — прилетело мне в спину.

— Что? — обернулся и посмотрел на него.

— Меня зовут Макин.

— А…

— А тебя Марк. — улыбнулся он, прерывая меня.

— Да.

Вышел из комнаты и прикрыл дверь.

Зайдя в свою комнату, я направился в ванну. Набрал воду и погрузился в ванну с головой.

Все перемешалось до самого не хочу.

Стоит все разложить по полочкам.

Итак, что мы имеем. Местный бог и его сын. Который после эксперимента может полюбить лишь истинного, устал существовать в одиночестве и его усыпил отец. А чтобы самому не скучать, создал тринадцать магов. Они не могут любить, но магия им в этом помогает.

Ритуал, созданный на основе эксперимента сына. Этот ритуал создал меченых, как тех, кто может стать спутником одного из магов. Меченый становился светлым, и оставалось лишь найти кто ему понравится из магов. А дальше подключалась магия, приумножала чувства и создавала копию чувств для мага. Вот и хэппи-энд.

Простая симпатия, а дальше я как пешка. Тряхнул головой, отгоняя плохие мысли.

А что если маг нравился не одному светлому, а двум или трем? Нужно спросить Макина об этом.

Когда я вышел из ванны, увидел на кровати чистый комплект одежды.

Спасибо волшебник!

Оделся, и спустился на кухню. Макин сидел за столом и ел.

Достал себе тарелку, и сел напротив. Недолго думая, задал волнующий меня вопрос.

— Пока жив спутник мага, ничего не изменится. Но, когда он умрет, и найдется тот кому маг опять понравится, то все повторится. Маги живут очень-очень долго.

— Ты знаешь что они творят?

— Слышал от тебя. И поверь, мне это не нравится. Это наши создания, мы должны заботиться о них, а не издеваться! Я должен разбудить отца.

— Ты меня перенесешь куда-нибудь отсюда?

— С этим могут быть проблемы.

— Какие?

— Мы отсюда выйдем только после завершения связи. А для этого нам нужно переспать.

— Это твое условие?

— Это условие купола, который поставил отец. Все рассчитывалось именно на это. Моего истинного ко мне начало бы тянуть и он сам того не понимая пришел бы сюда.

— Ты ведь не можешь ко мне что-то чувствовать. Ты спал и не видел меня.

— Я слышал тебя, ощущал твое присутствие рядом, твой запах. Это намного больше, чем внешность. Ты можешь не верить, но я чувствую к тебе гораздо больше чем любовь.

— Если все это правда, то как же Самиль? Я жив, и если эта связь между нами, то он… Как будет он?

— Ты слушал невнимательно. Ваша связь начала истончаться, как только ты перешагнул границу купола и вошел в дом. Когда мы завершим связь, она совсем пропадет.

— Слушай, — вдруг вспомнил я. — Я хотел насчет ритуала спросить. Они его как-то переделали. Я пил эликсиры с добавлением магии, и каждый день тренировался, потому что меня ломала жуткая боль. Этот ритуал не каждый пройдет. А меченым стать вообще проблема, не говоря уже о светлом.

— Ритуал представлял собой эликсир с магией. Отец рассказывал о нем совсем другое. Пился эликсир, и если человек чувствовал изменения в себе, то продолжал его пить, пока не появится узор. Боли при этом быть не должно. То, что ты рассказываешь, больше на изощренную пытку похоже. Что они натворили? Превратить ритуал по подбору спутника в курс владения мечом! Да еще таким способом.

— Нужно валить отсюда. — задумчиво произнес я.

Макин посмотрел на меня, и его нахмуренный вид сменился на довольный.

Ах, да, я и забыл про способ.

Он мне нравится, скрывать не буду. Эти три месяца только им и любовался. И в то, что он рассказывает все больше и больше начинаю верить.

И в последние пару минут у меня руки чесались от желания прикоснуться к нему.

После ужина я вернулся в комнату. Стоял возле окна, и смотрел на ночное светило.

Развернулся и пошел к Макину. Постучал и открыл дверь.

— Входи. — раздалось из ванны.

Я вошел и сел в кресло.

Макин вышел из ванны в одном полотенце. Его мокрые волосы были распущены, укрывая спину.

— Я рад, что ты пришел. — сказал он, стоя у кровати. — Особенно рад тому, что пришел не только из-за купола.

Да плевать. Я так запутался, что не хотел лезть в этот клубок и распутывать его. Чувства, магия, голова скоро лопнет.

Есть партнер, но к нему сейчас никаких чувств не было. А передо мной стоит полуголый парень, к которому тянет.

Он сбросил полотенце и сел на кровать.

Встаю и как завороженный иду к нему.

Он манит рукой и я сбрасываю одежду, подходя ближе. Сел рядом, провел рукой по узору, и коснулся губ, которые так долго хотел поцеловать.

Макин протягивает руки ко мне, и я наклоняюсь за поцелуем. Все тело прошибает током, и я прижимаюсь к нему крепче.

Он разводит ноги в стороны, ложусь между ними. Пульс бешено стучит, а кровь превратилась в лаву. Вхожу одним движением и пропадаю…

А дальше… Нас поглотила страсть. Это состояние единения, на молекулярном уровне. Скольжение тел, единое дыхание и стук сердец. Все едино, одно на двоих.

Это было как взрыв в космосе, как музыка жизни, которую мы писали вместе.

Комната утонула в серых тонах, а мы были в свечении. Мне именно так казалось. То, что с нами происходило было нереально, за гранью обычной жизни.

В памяти отпечатывались кадры…

Словно обрывки киноленты… Его горящие глаза… Приоткрытые губы, с которых срываются стоны… Руки, что прижимают так крепко, словно боятся потерять…

Я не могу сказать точно, сколько это длилось. Для меня это была вечность. И я хотел чтобы она никогда не заканчивалась.

Никогда не пробовал наркотики, но сейчас, было ощущение перенасыщения. Из меня словно перла энергия. Передозировка эмоциями, ощущениями, но не им. Он мне нужен.

Перед глазами плыло, все ушло