Жажда жизни - Олег Кожевников

Продемонстрировав Виктору вынутую в последнюю очередь упаковку с мазью против комаров, я произнёс:

– Витюха, вот, видишь этот тюбик, он будет лежать в рубке, наверху, на шкафчике, который справа от двери. Если в твою вахту гнус будет так же зверствовать, то не стесняйся, мажься. Ну, всё, девочки, пошёл я дальше сражаться с этими маленькими гадами. А вы тут смотрите, не забывайте, у нас сегодня особый день, и как только положение нормализуется, мы сразу заявимся на свадебный ужин. Только, ради бога, никакой пшеничной каши. Сделайте хлебцы и всё. Насчёт остального не беспокойтесь – обещаю, голодными я вас сегодня не оставлю. Есть ещё порох в пороховницах. Думаю, что это свадебное торжество вы надолго запомните.

Уже поворачиваясь к выходу из кают-компании, я увидел, как девушки склонились к Лене, которая им что-то оживлённо нашёптывала.

«Наверно, докладывает, что на праздничном столе сегодня будет шоколадка, – подумал я, – давай, давай, дорогая, компостируй им мозги! То-то вы удивитесь, милочки, увидите на столе настоящую подкопченную рыбу. И в лучшие-то времена вряд ли кто смог бы устоять перед такой вкуснотищей, а здесь это блюдо будет настоящей бомбой».

Через полтора часа первая партия копчёной рыбы была готова. И мы с Сергеем, красиво выложив всё на блюдо из нержавейки, направились поздравлять наших невест в кают-компанию. Василий должен был, одновременно с несением вахты, контролировать процесс приготовления второй партии рыбы. Праздник его желудка должен был начаться после выхода на вахту Виктора, как раз с той порции, которая ещё только должна была приготовиться. Перед тем как направиться к нашим дамам, мы, как говорится, активно почистили пёрышки. Обмылись забортной водой, причесались и переоделись в парадные костюмы, предусмотрительно аккуратно повешенные в рубке. Неплохо было бы и побриться, но все бритвы, включая и электрическую, находились в кают-компании. А лишнее появление там могло рассекретить наш так тщательно маскируемый сюрприз.

И вот я, сам дуреющий от запаха, исходящего от блюда, торжественно вошёл в кают-компанию. Я так сосредоточился на том, чтобы не дай бог не споткнуться, не опрокинуть ценный груз, что не смог увидеть выражения лиц девушек. Зато я всё прекрасно слышал. В первые секунды моего такого триумфального появления в кают-компании наступила мёртвая тишина, потом меня оглушил сумасшедший девичий визг. И не успел я поставить поднос на стол, как они вскочили, подлетели к подносу и начали хватать руками ещё горячие куски подкопчённой рыбы. Они были похожи на прелестных маленьких дикарок, с их возбуждёнными, раскрасневшимися лицами, активно сдобренными рыбьим жиром. В этом пиршестве активное участие принял и Виктор. Но он-то хотя бы знал, что этот поднос не последний, и рыбы хватит на всех.

Восторженный визг уже давно прекратился, его сменили вкусные, чавкающие звуки, и не успел я сообразить, что неплохо бы и самому что-нибудь перехватить, как поднос почти опустел. На нём сиротливо лежали два маленьких кусочка. Это всё, что осталось нам с Серёгой, хорошо хоть, что, благодаря предусмотрительности моего друга, мы успели ещё там, наверху, хорошо, так сказать, снять пробу с приготовленного блюда. Трое поваров активно умяли по хорошему куску рыбины. И теперь это обстоятельство дало мне возможность с лёгкостью сделать весьма красивый жест. Зацепив вилкой один из кусков, я протянул его Лене, заявив:

– Это мой свадебный подарок, девочка!

– Шикарно, – пробормотала с набитым ртом Лена и, заискивающе улыбнувшись, охотно приняла от меня заветную вилку с рыбой. Это было и смешно, и трогательно.

Да-а… Первый момент нашего торжественного свадебного ужина был далёк от совершенства. Но зато потом, когда животный голод был слегка утолён, всё стало развиваться по идеальному сценарию: был стол, уставленный тарелками с порциями ароматной рыбы, были бокалы, наполненные красным вином, был шоколад, рассыпанный маленькими кусочками на блюдце и, наконец, под хмельные возгласы «горько» были долгие сладкие поцелуи. Только одного не было в эти длинные вечер и ночь – заветного брачного ложа. На ночь мы расположились как обычно. С той лишь разницей, что я мог сколько угодно целовать Лену, периодически тиская её коленку, да иногда пытался добраться до призывно выступающей из разреза кофточки груди.

Утром все дрыхли, как сурки, часов до одиннадцати. Все, кроме меня. По графику я заступил на вахту в шесть часов утра. Я был почти в ярости на несправедливость злодейки-судьбы, не дающей мне никакой возможности активно приласкать собственную жену. Я тупо глядел в бинокль на фарватер, а сам думал, как бы выкрутиться из этой ситуации.

В половине одиннадцатого ко мне в рубку поднялся Сергей. Он тоже был зол и брюзжал, как сварливая старуха, долго жалуясь на жизнь, но я уловил только последний возглас:

– Ну что за дела, с собственной женой не могу переспать! Нет, Миха, нужно что-то делать! Невозможно так дальше жить! А ты что такой спокойный, тебя не касается, что ли?

– Потому что у меня есть мозг, а не только сперматоз. Так-то, друг Горацио. Слушай, что я придумал. Нужно на палубе склепать пару маленьких кают. Сейчас тепло, и там вполне можно ночевать. Материал есть. Вон, валяется на носовой палубе и только мешает нормально двигаться. Для печки вполне хватит и тех обрезков, которые есть в трюме. Так что вполне можно соорудить пару пристроек.

– А где ты их расположишь? Если на носовой палубе, они загородят окно рубки, и фарватера не увидишь. А на задней палубе будут мешать ходу рычага руля.

– Вот в этом и заключается моё ноу-хау, салага. Сделаем второй этаж нашей рубки. Смотри – крайнее положение нижней реи у нас находится на полтора метра выше крыши рубки. А сама она высотой два сорок. А на кой чёрт нам такая высокая рубка? Вполне хватит и двух метров, а второй этаж тогда можно сделать и метр девяносто.

– А скат крыши? Нужно же чтобы вода не собиралась там.

– Ну, тогда сделаем высоту метр восемьдесят, а десяти сантиметров вполне хватит на скат. Длина нашей рубки три двадцать, ширина два сорок, делим на два, и получаются две каюты длиной два сорок и шириной аж метр шестьдесят. Вполне можно там оборудовать лежанки на двоих. Мягких подушек от разобранных автомобильных сидений у нас полно, так что получатся каюты первого класса. Только шумоизоляцию продумать получше, а то какая любовь, если за стенкой всё слышно.

– Хм… Идея, конечно, интересная, а окна и двери, и как туда забираться?

– Как, как! По лестнице, конечно, точно так же, как сейчас в трюм все спускаются. Девчонки уже привыкли и не жалуются на это. А двери вон те, от «Кировца», они всё равно всем мешаются. На них и стёкла есть, вот тебе и окна.

– Всё, Мишань, замётано! Идея классная! Вот как только перекусим, я с мужиками займусь разборкой крыши рубки. Если навалимся, то может быть, уже сегодня сможем склепать второй этаж. Кстати, я придумал, что можно использовать для шумоизоляции. У нас в трюме полно валяется автомобильных прокладок, которые кладутся между двигателем и салоном. Ими можно не только стены между каютами обложить, но и набросать их на пол, сверху набив ещё один слой полового бруса. Высота каюты, конечно, уменьшится, но это ерунда, они же нам не для прогулок нужны.