Я - Грималкин - Джозеф Дилейни

– Мне трудно в это поверить, – недоверчиво произнес рыцарь. – Хотите сказать, в мешке голова самого дьявола? Я правильно вас понимаю?

– Его призвали в мир пендлские ведьмы. Теперь он заключен в теле и испытывает сильную боль. Не веришь мне, рыцарь? Тебе требуется подтверждение?

Из мешка донесся протяжный стон и что-то похожее на резкий короткий вдох. Сэр Гилберт и Уилл вздрогнули, но тут же взяли себя в руки.

– Я человек мирный, занимаюсь своими делами, и меня такая жизнь вполне устраивает. Если я и берусь за оружие, то лишь тогда, когда на это есть серьезные причины. Я мало знаю о ведьмах и черной магии и считаю, что большинство из того, что кажется нам непонятным и странным, объясняется предрассудками и невежеством. Тем не менее, чтобы судить непредвзято и составить собственное мнение, мне хотелось бы увидеть содержимое мешка.

– Могу исполнить твое желание. – Я развязала тесемки, опустила руки в мешок, взяла голову дьявола за рога и подняла, чтобы ее увидели рыцарь и его сын.

Потрясенные, оба вскочили. Вид у Уилла был такой, словно он вот-вот вылетит из трапезной. Голова снова негромко застонала, и плоть вокруг выколотого глаза дернулась. Сбегавшая из глаза к разинутому рту кровь застыла на щеке сухой коркой. Голова, если такое было возможно, выглядела еще отвратительнее и безобразнее, чем прежде.

Мне не страшна твоя магия, потому что у меня есть своя. А гоблины, призраки и духи представляют для меня не бо́льшую опасность, чем для какого-нибудь ведьмака.

– Она живая! Как такое возможно? – побледнев, спросил сэр Гилберт.

– Плоть всего лишь прикрытие, – ответила я. – Для дьявола сменить форму – все равно что надеть другую одежду. Он способен принимать разные обличья, и его дух может пережить любые увечья. Сейчас он обитает в двух половинах своего тела. Так и должно быть. Если голова вернется к телу, он вырвется на свободу и месть его будет ужасна – как в этой жизни, так и за ее пределами. За то время, что он в плену, дела в мире уже пошли лучше. Продлить это состояние и в ваших интересах.

Сэр Гилберт еще раз посмотрел на голову дьявола:

– Прошу вас, верните эту жуть в мешок. Не должно смертному смотреть на такое.

Я сделала как он просил, и мы, все четверо, снова сели.

– Вы были на войне? – спросила я.

Рыцарь покачал головой:

– Меня не призвали по возрасту. Я остался здесь и пытался защитить моих людей. Нам повезло – место это довольно изолированное, так что нас навестил только один дозор, да и то ближе к концу кампании. Поначалу мои подданые прятались в замке, но когда солдаты стали сжигать их дома, мы собрали небольшой отряд из самых решительных. Потеряли двоих, но врагов уничтожили всех до последнего – двенадцать человек лежат в безымянных могилах. Не ушел никто.

– Как у вас с провизией? – поинтересовалась я. – Запасы есть?

– Продуктов в замке хватит на много ртов, так что мы вполне можем выдержать осаду в несколько недель. Однако последствия такой осады будут весьма серьезными. Трудностей не избежать. Запасы фуража ограниченны, и может так случиться, что нам придется забивать скот. Восстановить поголовье будет трудно.

– Думаю, мы могли бы закончить все довольно быстро, – сказала я. План сложился у меня еще по дороге в замок, теперь я лишь облекала его в слова. – С вашей помощью мы сумеем дать бой нашим врагам. Среди них есть ведьмы, но Уилл говорит, ваши лучники мастера своего дела и никакая черная магия не сможет отвести в сторону их стрелы. Что касается кретча, то с ним могли бы разобраться вы сами – так же, как сделали это с гигантским червем.

Уилл улыбнулся, и лицо его засияло от гордости:

– Посмотрите на гобелены! Они рассказывают историю, случившуюся пятнадцать лет назад. Здесь показано, как мой отец убивает червя, разорявшего окружающие замок деревни. Сделанное однажды он может повторить, используя те же средства.

Торн повернулась к Уиллу и тоже улыбнулась. Когда их взгляды встретились, я поняла, что между ними уже складываются отношения.

Сэр Гилберт кивнул, хотя этот план, как мне показалось, вызвал у него куда меньший энтузиазм, чем у его сына.

В отведенную нам комнату мы вернулись уже в темноте. У каждой кровати горели свечи. Я взяла одну из них и, пройдя через комнату, остановилась у первого гобелена – всего их было пять.

Разоренные окрестные деревни, усеянное мертвыми овцами поле. В пасти у червя человек – видны только ноги. Сам червь изображен огромным – слышать о таких мне не приходилось. Вышивальщица явно преувеличила его размеры ради пущего эффекта.

На втором гобелене червь надвигался на замок, из ворот которого выезжал рыцарь. Между противниками лежала река. На третьем тот же рыцарь в полном боевом облачении, уже спешившись, переходил реку вброд, а червь, разинув пасть, устремлялся ему навстречу.

Четвертый гобелен изображал противников, сошедшихся в смертельной схватке, и ясно показывал, как именно рыцарь одолел чудовище. Фигуры заполняли весь гобелен, и я рассмотрела те самые шипы на доспехах сэра Гилберта, о которых говорил Уилл. Колючки пронзили тело и хвост червя в дюжине мест, а рыцарь рубил его, орудуя двуручным мечом. На последнем, пятом, гобелене сэр Гилберт победоносно потрясал головой монстра, куски которого уносил бурный поток.

– Думаешь, он действительно мог бы справиться с кретчем таким же образом? – спросила Торн.

– Возможно. По крайней мере попытаться стоит. Если мы с людьми рыцаря отвлечем других, сам он, защищенный доспехами, вполне может изрубить кретча на кусочки. Сэр Гилберт, похоже, не станет разочаровывать сына и готовится испытать свои силы, а я намерена поддержать его в этом.

Наши преследователи прибыли ранним утром следующего дня – отряд из примерно двадцати ведьм в сопровождении кретча и Баукера. Преодолевать реку они не стали, но, постояв некоторое время напротив замка, разбили лагерь у одной из ферм и развели костры.

Всю вторую половину дня они держались поодаль, а мы наблюдали за ними со стены. Новые отряды ведьм все подходили и подходили, и к вечеру численность вражеского отряда достигла, по моим подсчетам, сотни голов. С ростом внешней угрозы росло и напряжение в замке.

– Это священник. Он мутит воду, – сказала Торн, указывая в сторону фермеров. – Я стояла у ворот, а он тыкал в меня пальцем.

– Ничего другого от священника и ждать не стоило. И это из-за нас всем этим бедным людям пришлось искать укрытия в замке. Так что их возмущение и недовольство совершенно понятны.

Вечером мы снова трапезничали с рыцарем и его сыном, и Торн рассказала им о священнике.