Широко закрытые глаза - Мейбл Сили

Следующим свидетелем был проводник поезда, помнивший, что он проверял билет у миссис Халлоран. Таким образом, не оставалось никакого сомнения в том, что она действительно ездила в Чикаго.

– Следующая свидетельница миссис Гвинни Дакрес.

Когда я направлялась к свидетельскому месту, мое сердце стучало учащенно и громко. Я была приведена к присяге, а затем меня так начали бомбардировать вопросами, что страх и нервозность исчезли. Мне пришлось подробно рассказать о событиях, которые произошли со мной в прошлую пятницу, и о своих наблюдениях, и, в конце концов, была отпущена. Казалось, что суд хочет услышать обо всем происшедшем в хронологической последовательности. Кроме того, мне стало ясно, что дело заключается лишь в формальном соблюдении законности. Едва ли это дело полиции какие-то новые или решающие доказательства. Но я узнала кое-что новое для себя, что позднее должно было стать мне очень полезным.

После меня Кистлер был допрошен о том, как и где он провел пятницу. За ним следовал сержант полиции Фостер, которого я знала лишь по имени Джерри. Он доложил о своем осмотре дома в пятницу. Пришлось дать показания и жильцам нашего дома. Допрос Фостера об обнаружении покойной в подвале проходил так:

– Итак, Фостер, теперь мы подошли к вашей ужасной находке в кухне подвала. Вы показали, что нашли останки, одежду и волосы раскиданными по полу, и все это близко к двери?

– Да, ваша честь.

– Не было ли там оружия? Может быть, был выстрел?

– Ни того, ни другого.

– Не имелось ли признаков того, что было использовано какое-либо другое орудие убийства?

– Нет. В ящике стола находились обычные кухонные ножи, но они были чистыми. То есть – относительно чистыми… во всяком случае, ни один из них не был использован для убийства старой женщины.

– Ни молотка, ни топора?

– Их мы нашли в ящике с инструментами в бойлерной и отдавали на экспертизу. Они тоже не применялись в качестве орудия убийства.

– Был ли в помещении большой беспорядок?

– Ну, ваша честь, как можно догадаться, оно выглядело не особенно приятно. Но опрокинутой мебели там не было.

– Были ли сняты отпечатки пальцев?

– Конечно. Но они не дали удовлетворительного результата. Были обнаружены только один-два четких отпечатка, принадлежащих старой женщине, на кухонной плите.

– Где нашли ключ?

Я взволнованно подалась вперед. Ключ! О нем я пока ещё ничего не слышала.

Он лежал на кухонном столе рядом с опрокинутой банкой с макаронами.

– Вы абсолютно уверены в том, что этот ключ лежал там, когда вы взломали дверь?

– Мы никого не впускали в кухню, ваша честь! Мистер Уэллер и мистер Кистлер заглядывали в кухню через открытую дверь, но они стояли позади сержанта Харланса и смотрели через его плечо. Ни один из них двоих не мог бросить ключ на стол через всю кухню. Определенно не могли этого сделать так, чтобы Ред Харлан не заметил!

– И вы также уверены, что это был ключ от кухни?

– Конечно, ваша честь. Мы его опробовали.

– Существует ли какая-то вероятность того, что к этому замку подходит какой-либо другой ключ?

– Я думаю, едва ли. Мы выбивали дверь топором, но замок при этом не был поврежден. Мы перепробовали все ключи в доме, но ни один не подошел. Даже наша полицейская отмычка не смогла открыть этот замок.

– Вы принимали участие и в обыске других помещений этого подвала?

– Да, ваша честь.

– И какие результаты дал этот обыск?

– В кладовой мы нашли кресло-качалку, на которой лежало черное пальто. Не очень толстое – оно было небрежно переброшено через спинку кресла. На сиденье лежал черный бумажник. За стулом лежала шляпа.

– Одну минуту, пожалуйста.

Лейтенант Штром тихо сказал что-то одному из служащих, тот поспешно вышел и тут же вернулся с каким-то свертком.

– Это те самые вещи, которые вы нашли в кладовой, сержант Фостер?

– Да.

Ему разрешили уйти и попросили миссис Халлоран и Бенкса идентифицировать эту одежду как ту самую, в которой миссис Гэр была в день отъезда в Чикаго. После этого сержанта Фостера опять вызвали на свидетельское место.

– Помогали ли вы лейтенанту Штрому при обыске помещений, которые занимала миссис Гэр?

– Да, ваша честь.

– Сколько их было?

– Гостиная, маленькая спальня под лестницей и холл.

Я непроизвольно тихо вскрикнула. Конечно – ведь холл, в сущности, служил этой старой женщине второй гостиной. Она ведь вечно сидела там на старом кожаном диване. Там миссис Халлоран могла бы ещё раз дать волю своим варварским инстинктам! Ведь там она ещё не искала!

– Где нашли ключ от её сейфа?

– В сумке.

– Вы считаете, что этот обыск был очень основательным?

– Конечно, ваша честь. Я был чрезвычайно удивлен, когда услышал, что эти дамы раскопали ещё деньги!

На это последовал громкий смех, и все посмотрели на меня. Лейтенант Штром недовольно покосился в мою сторону. Ему, конечно, было неприятно, что мы с миссис Халлоран обнаружили этот клад!

– Не все столь корыстолюбивы, как некоторые дамы, – сказал судья, тем самым вновь вызвав смех. – Итак, Фостер, говорят, что миссис Гэр не доверяла своим жильцам и внушала себе, что среди них есть «шпион», который ищет либо деньги, либо другие ценности. Когда вы, спустя неделю после смерти миссис Гэр, обыскивали дом, не сложилось ли у вас впечатление, что кто-то рылся в вещах миссис Гэр?

После короткой драматической паузы Фостер сказал:

– Трудно сказать, была ли миссис Гэр по своей натуре аккуратной или неаккуратной, но у меня создалось такое впечатление, что в её вещах кто-то основательно покопался!

Это высказывание вызвало всеобщее возбуждение в зале. Миссис Халлоран вскочила и закричала:

– Я так и знала, что меня ограбили! Скажите только, о ком идет речь, и я напущу на него полицию!

Ее энергично призвали к порядку: затем следователь вновь обратился к Фостеру:

– Чем вызвано у вас впечатление того, что вещи миссис Гэр осматривали, Фостер?

– Мне, например, бросилось в глаза, что все картины на стенах висели косо, как будто их кто-то переворачивал, чтобы посмотреть, не скрывается ли за ними встроенный сейф. У одной из подушек на диване были распороты швы. Выдвижные ящики в её спальне перерыты. Впрочем, мы нашли очень толстую пачку банкнот за самым нижним ящиком этого комода.

Не вызвали ли эти слова благородную ярость кого-то из присутствующих в зале суда из-за того, что эта пачка банкнот ускользнула от него! Я оглядела своих соседей по дому: мисс Санд, мистер Баффингэм, мистер Грант. Их лица выражали исключительно повышенный интерес – и только. Халлораны выглядели разочарованными, Тевмены – опечаленными. Мистер Кистлер имел вид терьера, почуявшего где-то крысу.