Полуночные признания - Кэндис Проктор

Зак подошел к лежащему телу, чтобы взглянуть на спокойное бледное лицо. Кто-то закрыл глаза Клер.

– Кто-нибудь еще это заметил?

– Нет. Но вскрытие непременно покажет, что так и было. Часто яд начинает действовать только через несколько часов, но убивает очень быстро. – Она поколебалась. – Думаю, это может быть пижма.

Зак поднял голову.

– Пижма?

– Эта трава растет повсюду. Листья и стебель содержат масло, которое используется для борьбы с кишечными паразитами или чтобы… – Она поколебалась, но Зак перевел на нее взгляд, ожидая продолжения. – Чтобы помочь с некоторыми женскими проблемами.

– Но почему тогда она умерла?

– Маленькие дозы помогают в лечении, но большие способны убить. Для этого требуется немного – семь-восемь капель концентрированного масла могут привести к судорогам. – Она помолчала. – Возможно, она пользовалась этим средством, но не рассчитала дозу.

Зак с подозрением прищурил глаза.

– Вы не верите в это так же, как и я.

Громкие звуки в коридоре заставили их резко обернуться. Послышалось топанье сапог, затем молодой голос с бостонским акцентом громко произнес:

– Остановитесь! Капитан Флетчер! Вам нельзя идти дальше…

В сводчатом входе показалась высокая сухопарая фигура Антуана Ла Туша. Ворвавшись в комнату, он замер и с такой силой сжал кулаки, что его пальцы побелели. За ним показался рядовой. Широко открытыми глазами он вопросительно смотрел на майора. Зак отрицательно покачал головой.

– Мой Бог! Антуан! – Эммануэль бросилась к нему и уткнулась лицом в грудь. Зак неожиданно для себя почувствовал, что это больно его кольнуло.

Ла Туш обнял Эммануэль, сжав ее плечи.

– Увы, – прошептал он. – Это правда.

Какое-то время он стоял неподвижно, с закрытыми глазами. Затем медленно, неуклюже направился к распростертому телу; его костыли глухо стучали по полу. Подойдя к софе, он молча смотрел на свою сестру.

– Я хочу взять ее домой, – после паузы произнес он. – Сейчас же.

– Боюсь, что вы не можете сделать этого, сэр, – сказал Хэмиш, появляясь в проходе из коридора, отчего перепуганный рядовой вытянулся в струнку. – По крайней мере, не сейчас.

Ла Туш резко повернулся, быстро перенеся костыль.

– Она моя сестра, ты, ублюдок.

– Я сожалею, сэр, но нам нужно провести вскрытие тела.

Было видно, как по бледному напряженному лицу креола стекают капли пота.

– Что?! – спросил он, тяжело дыша.

Мадам де Бове положила руку на его рукав.

– Это медицинское исследование. Оно нужно для того, чтобы точно определить, кто ее убил.

Стоя у окна, Антуан перевел дикий взгляд с Хэмиша на Зака.

– Нет. – Он покачал головой. – Вы не будете ее резать.

– Мне жаль, – произнес Хэмиш, – но в данных обстоятельствах выбора нет.

– Если от этого тебе станет легче, – произнесла Эммануэль, все еще держа креола за руку, – я могу отправиться в армейский госпиталь и оставаться там до последнего.

– О нет, вы не можете, – произнес Зак.

Она повернулась и гневно посмотрела ему прямо в глаза.

– Если это потому, что я женщина, то, уверяю, вам не нужно волноваться. Я уже присутствовала на вскрытиях.

Зак с удивлением посмотрел на стоящую перед ним маленькую, но решительную женщину.

– Нет, – сказал он, – причина не в этом.

– А в чем? – требовательно произнесла она. Черты ее лица обострились.

Зак с трудом перевел глаза туда, где лежала Клер Ла Туш.

– Вы – одна из подозреваемых.

К семи часам утра солнце уже палило так сильно, что Зак почувствовал, как от пота его рубашка прилипла к телу. С Бейсн-стрит он направился к открытым воротам кладбища Святого Людовика. Сторож-немец Кесслер махнул рукой и крикнул: «Гутен морген!» Кивнув, Зак продолжал идти.

Семейный склеп Сантеров, где неделю назад был убит стрелой из арбалета доктор Генри, находился на дальнем конце аллеи. На фоне ярко освещенных солнцем белых могильных плит и черных, чуть покрытых ржавчиной решеток ярким пятном выделялись оставленные после похорон цветы. Подойдя ближе, Зак увидел, что они от жары уже увяли, а желтые и красные лепестки приобрели коричневую окраску.

Держа шляпу в руке, он остановился перед склепом и медленно обвел глазами могильные плиты и высокие побеленные стены кладбища. У него было чувство, что он чего-то не учел, не вычислил то, что смогло бы предотвратить гибель Клер Ла Туш. Две смерти, последовавшие друг за другом, но какими разными были они. Старика доктора поразили стрелой из арбалета «для убийства вампиров», а молодая красивая аристократка скончалась в агонии.

«В чем дело, майор? Ваша логика и острый ум снова вас подвели?»

Зак посмотрел на светло-голубое южное небо и с силой сжал фуражку. Он вспомнил, как два года назад, когда он служил в форте на Богом забытой окраине, кто-то начал убивать людей. Жертвы были разного возраста. Зак тогда был не начальником военной полиции, а всего лишь задиристым молодым кавалерийским капитаном, который любил загадки и гордился своим умением их решать. Хотя раскрытие убийств не входило в его обязанности, он заинтересовался этим делом и начал искать разгадку, пока не понял – слишком поздно для Рэчел и некоторых других, – что убийца намеренно сбивал его со следа, чтобы поиграть с ним, как с игрушкой.

Но нынешняя ситуация была другой. Смерть старика и девушки не была случайностью. Зак сдвинул шляпу на лоб, чтобы защитить глаза от солнца, и повернулся, собираясь уйти. Клер Л а Туш и Генри Сантер связывало что-то общее. И этим «что-то» были две вещи: больница Сантера и близкое знакомство с Эммануэль де Бове.

Когда Зак прибыл в больницу Сантера, то обнаружил множество людей. Здесь были и шумные дети, и потные, разгоряченные солнцем, злые женщины, которые молча, с каменными лицами смотрели, как приближается майор.

– Запомни, – говорила мадам де Бове облаченной в черное женщине с печальными глазами, которая держала девочку лет пяти, – ей нужны зеленые листья. Можно даже использовать молодые побеги одуванчиков, если ты больше ничего не можешь найти. Ешь и сама хотя бы немного.

Звон шпор заставил оглянуться мадам де Бове. Их взгляды встретились. Зак заметил, что она затаила дыхание. В глазах читались враждебность и злость.

– Я не могу уделить вам внимание, майор, – произнесла она и повернулась, чтобы уйти, но он остановил ее:

– Нет, сейчас самое подходящее время.

Какой-то светловолосый мальчик в длинной рубашке обхватил ногу Зака и начал плакать.