Гибель Богов-2. Книга 4. Асгард Возрожденный - Ник Перумов

– Из «великого круга», сильномогучий?

– Из великого круга жизни и преображения, – отрезал хозяин. – Много зла совершили Древние Боги, валькирия Рандгрид. Но нет среди него зла злее всех этих «царств Хель», или как они там именовались в разных мирах…

Райна опустила голову, щеки вспыхнули от внезапно нахлынувшего стыда.

– Я… говорила, – пролепетала она и смутилась ещё больше, сознавая всю жалкость этой попытки оправдаться.

– Говорила уже сейчас, – сурово отмолвил хозяин. – Говорила, когда перестала быть лишь Девой Битвы, Водительницей Мёртвых. Но до того… разве не провожала ты павших в вашу Валгаллу, запирая их там навсегда?

– Не навсегда! – возмутилась валькирия, почти забывшись в праведном гневе. – Но лишь до дня Последней Битвы!

– И что произошло бы потом? – с ядовитой иронией осведомился хозяин. Валькирия вновь смутилась.

– Они бы пали… смертью богов, смертью истинных героев…

– Вот именно. – Хозяин откинулся, поднял кружку, хлебнул пива. – Не тревожься, дочь О́дина. Я не судия тебе. Я лишь хочу, чтобы ты поняла. Ваша Валгалла – и множество её подобий под властью других Древних – была такой же неволей для душ, как и ужасное царство Хель.

Райна невольно покачала головой:

– Прости, что дерзаю спорить с тобой, великий. Но залы Валгаллы шумели буйными пирами, герои-эйнхерии предавались воинским забавам, охотились и сражались, проводя время так, как мечтали весь свой земной путь…

– Ты не поняла! – грохнул кружкой о стол хозяин. – Это всё равно был плен, всё равно клетки, всё равно западня. Пиры? Сражения? Охоты? И всё?!

– Разве это не достойные героя заня…

– Нет! – рявкнул хозяин, да так, что Райна невольно отшатнулась. – Ты полубогиня, отец твой – один из сильнейших Древних, и говоришь такое! Валькирии Рандгрид, быть может, это и простительно, а воительнице Райне – нет!

– П-почему, великий? – пролепетала дочь О́дина.

– Подумай, – тяжело взглянул на неё хозяин. – Вспомни, что ты была Девой Битвы не только… не только для того, чтобы волочить павших в эту вашу Валгаллу…

Наступило молчание. Хозяин медленно покивал, вздохнул.

– Прости меня, храбрая дева. Я… дал гневу и тревоге овладеть собой. Что поделать, аспект не совершенен и не полон, в отличие от Орла. Но с ним даже ты не смогла бы говорить. Боюсь, что и твой отец тоже. Но ты всё же вспомни, вспомни свои странствия. Бои, походы, привалы. Вспомни всё.

– Для того, кто никогда не покидает пределы своего домена, ты слишком хорошо знаешь мою жизнь, великий.

Хозяин коротко хохотнул, сделал добрый глоток.

– Не будь столь бледна, Рандгрид. Ешь, у меня тут добрая еда.

Валькирия повиновалась.

– Не забывай, к кому приходили твои павшие товарищи. Немало их сиживало за этим столом.

– Неужели ты, великий, – у Райны даже перехватило дыхание, – знаешь всё обо всех в Упорядоченном? Мёртвые, ступив сюда, выдают тебе сокровенные тайны? Все несчитаные мириады расставшихся с жизнью? Сколь же обширна память твоя, великий?

– Ешь, ешь, – рассмеялся хозяин. – И не закатывай глаза, валькирия. Это мой долг, это бытиё… э-э-э… аспекта Великого Орла. Моя память, кхе-кхе, и впрямь обширна, скажу без хвастовства.

– Но тогда ты должен знать… – напряглась валькирия. На языке у неё заплясали тысячи тысяч вопросов.

– Постой, погоди, прекрасная воительница. – Хозяин засмеялся, вскинув руки. – Пощади, прошу. Я принимаю последнее слово пришедших ко мне, это да. Выполняю их просьбы. Передаю другим, передаю то, что они зачастую не дерзают сказать даже другим мёртвым. Но не сплетничаю и не отвечаю на пустое любопытствование.

– Почему же «пустое»?! – обиделась валькирия.

– Поймёшь, – отмахнулся хозяин. – Но я хотел бы, чтобы ты получше вспомнила собственные странствия. Забыла, с чего мы начали речь?

Райна вздохнула, кивнув. Спорить с хозяином, разумеется, не имело смысла.

– Но о чём же поведать тебе, великий?

– Не поведать, Рандгрид. Вспомнить, ради чего вы сражались.

– Когда как, – вздохнула воительница. – Частенько – и просто ради денег. Ну и… чтобы заполнить пустоту, убежать от самой себя. Боргильдова Битва, великий… долго не отпускала меня. Я не сомневалась, что осталась одна на веки вечные.

– Не только «ради денег», – усмехнулся хозяин. – Ты всё равно сражалась за справедливость, так, как сама её понимала, и рисковала ради неё всем у тебя оставшимся.

– Ну, – смутилась Райна, – спасибо за похвалу, великий.

– Ты расчищала путь, – негромко сказал хозяин. – Поперёк течения всеобщей реки жизни возникает множество запруд. Ты, Рандгрид, по мере сил своих старалась, чтобы их стало б поменьше.

– Красиво сказано, – вздохнула валькирия. – Хотела б я тоже так про себя говорить…

– Висы, во всяком случае, – с губ хозяина не уходила улыбка, – ты слагала очень лихо.

Валькирия покраснела.

– Но ты поняла теперь? – настаивал хозяин, лишь усмехнувшись её румянцу. – Герои на то и герои, что давали жизни течь. Они сражались и утверждали новое. Свершались самые разные дела, но в конечном итоге жизнь и сила всё равно торжествовали. Даже когда побеждало именуемое злом – против него вставали те, кто его считал таковым, и одолевали его, рано или поздно.

– Но… – пыталась собраться с мыслями валькирия, – сражались далеко не всегда за правое дело…

– Неважно, – отрезал хозяин. – Отвага и доблесть не пропадали бесследно, и это не выдумки скальдов, Рандгрид. Герои остаются героями и помогают всему Упорядоченному, если оказываются у меня. А в Валгалле – они просто гнили заживо. Может, самим им и казалось, что всё хорошо. А на самом деле…

– Никто никогда не пытался сбежать из Асгарда, – несколько обиженно заявила Райна.

– Не в том дело, – отмахнулся хозяин. – Души прозябали без дела, без настоящего дела. И спасались тем единственным способом, какой вы им оставили.

– Что ж, твои желания, великий, исполнились, – горько бросила валькирия. – Асгарда больше нет. Остался лишь пепел. Никто не «гниёт», как ты говоришь, потому что уже негде гнить.

– Неправда, – покачал головой хозяин. – Асгарда нет, это верно. Но залы Хель остались. Хотя в них уже и нет их «правительницы».

– Значит, асы были не виноваты? – обрадовалась валькирия. – Раз всё продолжается и без них?

– Твой отец, древний бог О́дин, – без тени улыбки ответил хозяин, – был могущественен, очень могущественен. Немало досталось ему от Творца. Законы, им установленные, продолжают действовать. Проложенные его словом русла магических рек всё так же несут силу, как и несли, направляя мёртвых к залам Хель. И он не один такой – немало подобных же узилищ для душ по-прежнему остаётся в Упорядоченном.