Новый порядок - Артур Крижановский

– Не в полной мере. Ты уверен, что заряды будут попадать в человека, а не в какие-нибудь сторонние предметы или поверхности, чья температура близка к температуре человеческого тела?

Романцев обвел глазами ряды терминалов, чтобы Ураев лучше понял его мысль.

– Это исключено, – категорически заявил Ураев. – Процессор и тепловизионный прицел настроены таким образом, чтобы собирать информацию только о предметах, обладающих биополем. Мы испытали оружие в деле, и результаты превзошли все ожидания.

– От пластин, вшитых в комбинезон, очевидно, поступает на процессор сигнал «Я свой»?

– Я уже как-то говорил, что ты чертовски догадлив. Но если ты и дальше будешь догадываться такими темпами…

– Спасибо, Феликс, – перебил его Романцев. – Меня столько раз подставляли, что мне это успело надоесть. На этот раз я склонен проявлять известную осторожность. Суммируем сказанное. Это оружие позволяет поражать цели, которые способны оставаться невидимыми для обычных средств обнаружения…

СЕМЬ МИНУТ.

Из груди Ураева вырвался мрачный смешок:

– Да, ты прав. С таким оружием можно охотиться за призраками.

– Это оружие… Оно из тех же источников, что и датчики МЛ-полей?

– Как ты догадался? – встрепенулся Ураев.

– Нет, нет, – поспешил успокоить его Романцев. – Ничего определенного. Сделка проходила через Стоуна?

– Нет, – покачал головой Ураев. – Стоун не смог мне ничем помочь. Я же говорил, это дело случая.

– Во сколько обошлось тебе это оружие?

– По пятнадцать тысяч долларов за ствол и еще по семь тысяч за каждую обойму с зарядами. Это не намного дороже «браунинга» образца девяносто шестого года. Очень выгодная сделка, и я сам ее профинансировал. У Бюро сейчас достаточно денег…

ШЕСТЬ МИНУТ.

– …Мне хотелось опробовать новинки в деле. Надеюсь, ты понимаешь, что речь идет о настоящей революции в обеспечении вопросов безопасности?

– Как отнесся Стоун ко всем этим сделкам? – настороженно спросил Романцев.

– Нейтрально. – Ураев пожал плечами. – В этих вопросах он полностью мне доверяет. Все, пора заканчивать разговоры. Время, Алексей, время…

Ураев постучал пальцем по циферблату наручных часов.

Романцев встал с кресла и положил руку на плечо Ураева.

– Спокойно, Феликс. Советую расслабиться. Все идет по плану…

– Какой, к черту, план? – возмущенно спросил Ураев и сбросил руку с плеча. – Ты всегда был анархистом, Романцев. Ведешь себя, как малый ребенок, – все эти «Как?» и «Почему?». Ты намерен работать серьезно? Представляешь, сколько денег и сил вложено в эту операцию? По плану, говоришь? Тогда ответь, что мы сейчас должны делать по плану?

ПЯТЬ МИНУТ.

Тревожно взвыла сирена, замигали красные лампочки в консоли, затем мужские и женские голоса заверили обитателей бункера в их полной безопасности.

– Что молчишь? – спросил Ураев.

«Я все понимаю, – подумал Романцев. – Я прекрасно представляю себе, чего будет стоить стране, а возможно и миру, эта акция. Но это не самое главное, это поправимо. И, боюсь, не сможет изменить моего мнения».

Романцев не стал оглашать свои мысли. Вместо этого он нашел на консоли нужную кнопку и небрежно ткнул в нее пальцем. В столешнице образовалась ниша, и Романцев извлек оттуда несколько разноцветных упаковок с капсулами.

– По плану у нас предстартовый обед, – тихо произнес он, разглядывая упаковки. Он надорвал несколько штук, и теперь на его ладони лежали разноцветные капсулы: голубая и зеленая размером в четыре-пять миллиметров, и чуть более крупная красная.

– Зеленая у нас что? – продолжал он бормотать себе под нос. – Зеленая – биостимулятор. Голубая – для стимуляции коры головного мозга. А вот эта красная? О, это настоящий шедевр. По одной таблетке три раза в сутки. Шутка ли, полторы тысячи калорий. Я так и представляю себе сочного, покрытого хрустящей поджаристой корочкой цыпленка. Или…

ЧЕТЫРЕ МИНУТЫ.

– …нечто экзотическое, например…

– Все, Романцев! – не выдержал Ураев. – Хватит ломать комедию. Выкладывай, что там у тебя на уме. Я даю тебе одну минуту. Или ты мне объяснишь свое поведение, или я буду вынужден скрутить тебя и продолжу операцию один. А теперь я весь внимание.

Романцев тяжело вздохнул и неодобрительно покачал головой.

– Ах, Феликс, Феликс… Все очень просто. Вот хотя бы это оружие…

Романцев расстегнул кобуру и извлек пистолет. В глазах Ураева мелькнуло подозрение, но его реакция запоздала на доли секунды. Черный зрачок пистолета смотрел ему прямо в переносицу.

– Убери руку, Феликс, – тихо, без угрозы произнес Романцев. – Не делай глупостей. Одно неосторожное движение, и я стреляю. Мне очень жаль, Феликс, но я поступлю именно так. Теперь медленно, очень медленно сними кобуру и положи ее на пол. Без фокусов – я знаю, как ты умеешь обращаться с оружием.

Ураев некоторое время изумленно смотрел ему в глаза, на его щеках вздулись тугие желваки.

– Можно чуть побыстрее, – попросил Романцев, держа палец на спусковом крючке. – Вот так, умный мальчик. Теперь шагай к своему столу и принеси все упаковки с капсулами. Побыстрее, Феликс, ты же заинтересован, чтобы мы начали работать вовремя.

ТРИ МИНУТЫ.

Романцев отшвырнул кобуру в дальний угол операционного зала. Вернулся Ураев и бросил на стол несколько упаковок с разноцветными капсулами. Романцев, по-прежнему не спуская с него глаз, одним движением смахнул их в нишу.

– Ну? И что дальше? – с неприкрытой ненавистью спросил Ураев. – Давай, шлепни своего старого друга!

– Не горячись, Феликс, – миролюбиво произнес Романцев, впрочем, не забывая сопровождать стволом пистолета каждое движение Ураева. – Скоро ты получишь необходимые разъяснения. Два-три часа, мне больше не нужно. Через три часа я либо отдам ствол, либо вынужден буду пристрелить тебя.

– Пошел ты! – взорвался Ураев. – Сволочь!

– Еще какая, – Романцев растянул рот в улыбке. – Только не рассказывай об этом нашему общему дружку, а то он перестанет меня любить.

– Я же говорил Стоуну, что ты полнейшее ничтожество. Я его предупреждал! Может, когда-то ты и был стоящим человеком, но сейчас ты ведешь себя, как круглый идиот. Нет, ты – ноль, ты полное ничтожество.

– Держи это в секрете, – попросил Романцев. В правой руке он по-прежнему сжимал пистолет, в то время как пальцы левой забегали по клавиатуре, подготавливая терминал к работе. – Это государственная тайна, Феликс.

ДВЕ МИНУТЫ.

Рев сирены и мигание лампочек.

– Забавно, – покачал головой Романцев. – Идиот, ноль, к тому же полное ничтожество возглавляет самую крупную операцию в истории спецслужб. Нет, это нужно держать в строгой тайне. Кроме таблеток, у нас есть что-нибудь съедобное?