Острова в космосе - Джон У. Кэмпбелл

Затем они проникли вглубь галактики – настолько далеко, насколько это было безопасно, снизив максимальную скорость в два раза. После этого, снизив ее еще больше, они двинулись в сторону выбранного ими звездного скопления.

Аркот отключил двигатель в нескольких световых годах от ближайшего солнца.

– Ну, мы там, где хотели быть, и что нам теперь делать? Мори, выбери нам звезду G-0. Мы ждем вашего королевского указания, куда двигаться.

Посидев несколько минут у телектроскопа, Роберт указал на одну из ярких светящихся точек в небе.

– Похоже, это лучший выбор. Это G-0 немного ярче, чем наше Солнце.

Мори развернул корабль, направляя его к выбранной звезде, и они мчались вперед, используя пространственно-деформированный двигатель, в течение целого часа на одной шестнадцатой мощности. Затем Ричард выключил двигатель, и перед ними возник большой диск желтой звезды.

– Нам снизить скорость. Мы движемся довольно быстро относительно этого солнца, – сообщил Аркот остальным и включил использовать молекулярный двигатель, чтобы затормозить корабль. Их скорость была так велика, что звезда, казалось, не сильно влияла на них своим притяжением.

Мори возился с телектроскопом, хотя ему сильно мешал тот факт, что при сильном ускорении, которой задал звездолета Ричард, тяжело было даже просто держать руку под прямым углом к телу в течение десяти секунд: это было настоящим подвигом силы.

– Этот метод работает! – неожиданно крикнул Роберт. – Наша система поиска планет выбрала еще одного победителя! Облети вокруг этого солнце, чтобы я мог получше его разглядеть!

Аркот уже пытался уменьшить их скорость до такой величины, которая позволила бы притяжению звезды удержать их в своих объятиях и позволить им приземлиться на ее планеты. Но получалось у него пока плохо.

– Как я понимаю, – сказал он, – нам понадобится много времени, чтобы как следует затормозить. Как думаешь, Мори?

Роберт принялся считать на калькуляторе.

– Ух ты! Где-то в районе ста дней, если тормозить так быстро, как только позволит безопасность! Сейчас мы летим при пяти «джи» со скоростью в двадцать пять тысяч миль в секунду, и чтобы уменьшить ее до нуля нужно приблизительно две тысячи четыреста часов – одна сотня дней! Нам придется использовать гравитационное притяжение этого солнца, чтобы сделать это быстрее.

– Нам придется лететь в гиперпространстве, – добавил Аркот. – Если мы приблизимся к звезде с помощью деформации пространства, вся энергия падения будет использована для преодоления поля пространственно-деформационной катушки и, таким образом, предотвратит наше падение. А затем мы снова начнем двигаться в направлении против этой гравитации, и она поможет нам остановиться. Но даже в этом случае нам потребуется около трех дней до полной остановки. Мы ничего не добьемся, используя молекулярную энергию: это гигантское солнце просто чертовски щедро со своей энергией падения!

Они запустили деформационный двигатель, и, как и предсказывал Аркот, им потребовалось целых три дня постоянного замедления, чтобы достичь своей цели, использовав при этом почти три тонны топлива. На корабле постоянно была пятикратная сила тяжести, за исключением коротких интервалов, когда они останавливались, чтобы поесть или подрегулировать управление пространством. Даже во сне они были вынуждены нести этот груз.

Массивное солнце было их главным и самым эффективным тормозом. Они ни разу не удалились от него дальше, чем на несколько десятков миллионов миль, потому что им нужна была как можно более сильная гравитация: чем она была больше, тем быстрее корабль тормозил.

Мори занимался, в основном, пилотированием корабля, в то время как Аркот отдыхал и наблюдал за звездной системой, в которой они вращались. К концу третьего дня он составил весьма точную карту этой системы. Он обнаружил в ней только шесть планет, но был уверен, что есть и другие. Для простоты Ричард посчитал их орбиты круговыми и вычислил их приблизительные орбитальные скорости по расстоянию от солнца. Определил он и массу звезды, взвешивая на борту корабля вещи, масса которых на Земле была известна. Вскоре у него уже имелась модель системы, построенная математически, а экспериментальные наблюдения показали, что она была очень точной, лишь с небольшими погрешностями.

Планеты здесь были гораздо массивнее, чем в родной Солнечной системе путешественников. Первая планета была в три раза больше Меркурия и вращалась в сорока миллионах миль от звезды. Ричард назвал ее Гермесом. Вторая планета была названа Афродитой, греческой богиней, соответствующей римской Венере – она оказалась лишь немного больше планеты Венеры и находилась примерно в семидесяти пяти миллионах миль от центрального солнца.

Следующую планету, очень похожую на Землю, Мори предложил назвать Террой. Находясь на расстоянии в сто двадцать четыре миллиона миль от звезды, она должна была получать почти такое же количество тепла, что и Земля, поскольку ее звезда была значительно ярче Солнца.

Диаметр Терры составлял восемь тысяч двести миль, у нее имелась довольно прозрачная атмосфера и переменное альбедо, что указывало на наличие облаков. У Роберта были все основания полагать, что этот мир может быть обитаем, но доказательств этого не было, так как все фотографии планеты получались плохими из-за яркого солнца.

Остальные планеты оказались малоинтересными. На том месте, где, согласно закону Боде, должна была находиться четвертая планета, соответствующая Марсу, имелся только пояс астероидов, а за ним обнаружился еще один пояс. Дальше, за этим двойным поясом, вращалась четвертая планета, метаново-аммиачный гигант диаметром в пятьдесят тысяч миль, которого Мори назвал Зевсом в честь Юпитера.

За Зевсом на снимках виднелась еще парочка планет, но о них пока почти ничего нельзя было сказать точно. В любом случае, самыми интересными были планеты Афродита и Терра.

– Я думаю, мы выбрали правильный угол, чтобы войти в эту систему, – объявил Аркот, глядя на фотографии широких поясов астероидов, сделанные Мори. Они вошли в группу планет под прямым углом к плоскости эклиптики, что позволило им миновать оба этих пояса.

Затем они начали двигаться к Терре и достигли своей цели менее чем за три часа.

Шар под ними был ярко освещен, так как они подошли к нему с дневной стороны. Внизу виднелись широкие зеленые равнины и пологие горы, а в большой расселине одного из горных хребтов мерцало озеро ярчайшей синевы.

Воздух планеты завыл вокруг них, когда они садились, а потом его рев в громкоговорителе превратился в мощный водопад разных звуков, и Мори убавил громкость.

Сверкающее маленькое озеро проплыло под ними, но они промчались дальше, в семидесяти пяти милях над поверхностью планеты. Когда корабль только вошел в атмосферу, у пилотов возникло впечатление, что они смотрят вниз на огромную перевернутую чашу, край которой покоился на огромном гладком столе, покрытом темно-фиолетовым бархатом. Но по мере того, как они опускались вниз, фиолетовый цвет становился все более синим, и путешественники увидели странную оптическую иллюзию: «чаша», казалось, вывернулась наизнанку, показав им свою внутреннюю поверхность.