Загадка жертвы - Марина Серова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Решив вопрос с одеждой, я приготовила косметичку и проверила готовность своего фотоаппарата к завтрашней работе. Вдруг понадобится хотя бы для вида сделать несколько снимков кандидатов на фотосессию.
Так, что еще? Визитки. Визиток у меня не было, что весьма меня озадачило, ведь сейчас без этого «добра» ни один уважающий себя профессиональный фотограф никуда носа не покажет. Но для чего и нужны современные технологии, если не для того, чтобы устранять возникающие проблемы?
Я достала из отдельной сумки свой старенький лэптоп, который прихватила с собой, чтобы выуживать из него нужную мне информацию по Питеру и, вообще, чтобы по вечерам не скучать в номере отеля.
Буквально через час я уже держала в руках заготовку моей будущей визитки – с названием N-го агентства, моим именем, с телефоном и емейлом – все, как положено. Правда, все данные, вплоть до имени, были выдуманы мной только что, но я ведь не собиралась по-настоящему набирать народ на кастинг, так что…
Кстати, распечатать визитки я вполне могу и завтра утром на том самом струйном принтере, что стоит в кабинете Алика. Я давно уже обратила на него внимание, как и на суперпродвинутый ноутбук на письменном столе. Так что проблема с визитками была решена быстро.
Я немного подумала, прикидывая, что нужно еще для образа, и решила, что сделала все, что могла, и с чистой душой могу ложиться спать.
Когда я легла и расслабилась, собираясь уже заснуть, а Перси, который все это время сидел на кровати и внимательно следил за всеми моими приготовлениями к завтрашнему дню, улегся у меня в ногах, в голову вернулась мысль, которую я недодумала в тот момент, когда Василиса пришла звать меня на ужин. Мысль, что, вполне возможно, кража картины из квартиры Вишневских была задумана уже тогда, когда ее еще даже не принесли художнику для перекрытия. Кажется, именно так называется у художников процесс нанесения изображения на холст поверх уже имеющегося.
«Вероятность простого совпадения, – подумала я, – когда Виталия сначала появляется в Академии в качестве натурщицы и начинает обхаживать Алика, а потом, уже после появления у него картины и по прошествии определенного времени, становится соучастницей кражи этой картины – практически нулевая. Тут все очень похоже на заранее подготовленную операцию, где некто уже знает (только вот откуда?), что Вишневскому сделают щедрое предложение и он будет выполнять заказ на картину стоимостью в двести тысяч долларов, и решает ее украсть. Чтобы – что? Самому получить эти деньги от заказчика? Или чтобы шантажировать его? Но тогда этот некто должен был знать, что Вишневский будет не просто выполнять обычный заказ и рисовать своих котиков, а работать с краденой картиной. Но тогда опять все упирается в вопрос: кто это мог знать и кто подсунул Вишневскому Виталию в качестве наживки, чтобы провернуть всю авантюру с соблазнением и последующей кражей ключей?»
Все эти мысли разом выветрили из меня сон, и я решила встать и узнать подробнее обо всех обстоятельствах кражи этюда Саврасова из частной московской коллекции.
Я открыла лэптоп и набрала в поисковике запросы: «Саврасов, частная коллекция, кража». Примерно через полчаса я знала все о том, что писали на тему похищения этюда в Интернете. Впрочем, информации было немного, и вся она сводилась к двум-трем предположениям. Картину, по словам начальника отдела, который вел расследование, украли неизвестные, которые проникли в дом в отсутствие хозяев, причем было похоже, что дверь открывали родными ключами. Сигнализация была отключена сразу, потому как тревожного сигнала на пульт охраны не поступало. Каких-либо следов преступники не оставили.
«По всей видимости, – поразмыслила я, – воры хорошо знали расположение комнат и место, где висела картина».
По данным полиции, работали преступники в перчатках, и на ногах у них были или целлофановые одноразовые чехлы, или же они и вовсе разулись, проходя в помещение. Потому как собака, остановившись в подъезде, далее след не брала. Картины хозяева хватились не сразу, потому что преступники заменили украденный этюд Саврасова хорошей копией, распечатанной на D3-принтере. Пропажа бы так и не была установлена до сих пор, если бы хозяину этюда не предложили за него хорошие деньги и он не снял бы «Саврасова» со стены. Только взглянув на картину с тыльной стороны, он заметил подмену. Больше в доме, по утверждению хозяев, не пропало ничего.
Других подробностей этой кражи, равно как и то, в каком направлении двигалось (и движется?) следствие, мне выяснить не удалось. Но кое-какие подозрения у меня все же возникли.
«Ловко сработано, – подумала я. – Да, нынче воры пошли продвинутые, и никакая новая технология им не чужда. Интересно, а ведь наверняка это уже не первая картина, которую вот так вот увели. Просто еще никто не хватился. Ну, да ладно. Все найденные мной на интернет-просторах сведения только подтверждают мою теорию, что и картину у Вишневского украли, скорее всего, те же самые воришки, что побывали в Москве. Слишком уж много совпадений. Как и в случае с кражей у Вишневского, квартира не была взломана, и те, кто проник в помещение, хорошо знали, зачем они туда пришли и где конкретно висит картина».
– Так что вот тебе, Татьяна, – обратилась я сама к себе, – еще одна, вполне себе загадочная, но не невозможная версия: картину украли те, кто ее заказал Вишневскому для перекрытия. Но, как ни крути, а все три версии ведут к этой Галине-Виталии, а поэтому придется тебе ее найти во что бы то ни стало. Посмотрим, Танечка, как ты справишься с задачкой в этот раз, – усмехнулась я. – Мало ли что там кости про твой интеллект говорили…
С этими мыслями и твердым намерением завтра достать Виталию хоть из-под земли я и улеглась спать.
Глава 18
Проснулась я
