Второй шанс для двоих - Игорь Гребенчиков

— Алиса Викентьевна, не узнаю Вас в гриме, — присвистнул я, не больно-то скрывая иронии.

— Твои проблемы, — не осталась в долгу та. — А если она действительно ногу сломает там, то нам втроем помимо туши твоего друга еще и ее тащить, — и кивает в сторону Слави. — Удовольствие ниже среднего, я почему-то так думаю.

— А почему это именно я должна буду ногу сломать? — возмутилась блондинка.

— Ой, я тебя умоляю, — махнула рукой Алиса, выпрямившись и не сводя почему-то с меня внимательного и пристального взгляда. — Ладно, пойдемте уже в сторону пляжа. Панамка сейчас очень обрадуется новости, к бабке не ходи.

Нарисовав на лице деланно серьезное выражение, она направилась к выходу из домика. Пофыркав еще на Славю, за ней двинулась Ульянка.

— Двачевская… Ладно, я должна быть выше этого. Макс, ты сам-то готов? — внезапно уточняет у меня активистка. — А то с твоим-то состоянием…

— Готов, — перебиваю я девушку, старясь принять самый уверенный вид. Хотя на самом деле черта с два. Массаж Виолы временно притупил всю боль, но было лишь вопросом времени, когда она вернется. И что тогда?

Нет, к черту все эти опасения. Там мой лучший друг где-то ловит галюны. Если еще не случилось что похуже. Я представляю, как вытаскиваю его из этой ловушки и вижу, как он облегченно улыбается. Подобная картина притупляет боль лучше любого массажа и ибупрофена. А значит жребий брошен.

По ходу дела догнал Алису. Она даже младшую сейчас игнорировала, шла, склонив голову и погрузившись в собственные мысли, сперва и меня не заметив.

— Ну и зачем ты ее снова задирать начала? — спрашиваю тихонько. — Самой-то эта бессмысленная грызня не надоела?

Алиса зыркает на меня с недовольством, но очень быстро ее взгляд смягчается.

— Прости. Я правда стараюсь держать свое раздражение в узде, просто… Ну не признаваться же ей с Улькой было, что мне самой как-то немного жутковато, — янтарные глазки забегали и Алиса торопливо, словно желая поправить саму себя, продолжает. — Мы с компанией, конечно, бывало, тусовались в заброшенной пятиэтажке на окраине района, но там хоть какая-то цивилизация была, а здесь… Вдруг там труп какой-нибудь ссохшийся найдем? Или еще чего похуже?

— Ну и мыслишки у тебя, — даже мне как-то некомфортно стало. — Но, вообще, спасибо за честность. Я это очень ценю, правда.

— Ну а как же иначе, ты ведь мой… парень, — стремительно покраснела Алиса. А меня прям так и распирало самодовольство. — С кем я еще могу быть откровенной, если не с тобой? Кстати, слушай, Жулька чего-то со вчерашнего вечера кушать отказывается. Не знаешь, в чем причина может быть?

— Ну я так тебе точно не скажу, — всегда умиляли такие вопросы, на самом деле. «Понимаете, моя собака не ест, лечите». А вот от чего лечить — сами разбирайтесь, мы, люди, которые за собакой должны смотреть в первую очередь, вам больше ничего не скажем. Выжветеринар. — Куча причин может быть. Это мне лично смотреть надо.

— Не может быть из-за того, что этот ублюдок ее ударил?

— Не исключено, — киваю. — Не волнуйся, рыжуль, осмотрю ее при первой возможности. Вот только без градусника даже не знаю, смогу ли сделать точный анамнез…

— Возьми у Виолы, — до Алисы не сразу дошло. — В чем… Так… А-а-а-а… Ну, не повезет кому-то, что я могу сказать. У меня собака заболела, так что пофиг. Продезинфицируем. Спирт-то у нее всяко тоже есть.

А знаете, вполне разумные выводы. Я даже спорить не буду.

На пляже все еще был почти весь лагерь. Расходиться еще никто и не думал. Основное действо, которое представляло из себя сейчас какой-то безумный танец, под мелодию, в которой я узнал «Кадриль», приходилось около установленного вручную помоста, украшенного ракушками, водорослями и пластмассовыми рыбками, за которым гордо веял парусами макет «Разящего». В центре внимания — Ольга Дмитриевна, вожатая Маша в каком-то нелепом платьице и незнакомый тучный мужик в декорированных под чешую плавках, украшенный бородой от костюма Деда Мороза.

Вот, значит, какой ты у нас, товарисч Высорогов…

По краям этой нехитрой декорации разместили уже знакомые колонки, а неподалеку от толпы на песке под навесом обустроили место бессменного диджея «Совенка» Мику, которая заливисто отжигала вместе со всеми. Полуяпонка явно чувствовала себя сейчас на своем месте, которое не собиралась никому уступать. Впрочем, никто и не посягал.

— И как мы Панамку сейчас выцепим? — спросила Алиса, скептически уставившись на все это представление.

— Пока никак, — ответила Славя, нахмурившись. — Подождать придется. Но недолго. Сейчас танец закончится, потом будет небольшая миниатюра, а за ней — конкурс на тему футбола. Вот во время него и выцепим. Ольга Дмитриевна с футбольным мячом не очень-то дружит, так что до следующей миниатюры точно будет не занята.

— А ты откуда все это знаешь? — хотя, чего я спрашиваю, она же помощница вожатой, которая и писала этот бред. Конечно же она знает.

— Помогала в корректировке сценария, — чуть улыбается активистка, явно довольная собой. Что ж, не будем расстраивать девушку.

Ждали недолго, вскоре музыка утихла. Некоторые пионеры из тех, что помладше, еще побыкрались по инерции, но вскоре и они переключили внимание на ведущих Нептунятника.

— Молодцы, хорошо танцуете! — зычно пробасил Высорогов, старательно копируя почему-то манеру речи вышеупомянутого Деда Мороза. Хотя, может Нептун таким же голосом и говорил. Сценическое допущение. — Но что-то доченька моя любимая так и не развеселилась. — Тут он повернулся к морщащей нос Маше. А образ капризной бабы ей подходит, если так подумать. — Может, тебя кто-нибудь обидел? Только скажи, я мигом найду обидчика, все царство морское переверну вверх дном.

— Да не обижал меня никто, — навзрыд ответила вожатая.

— Царь Нептун, а давай теперь вместе с тобой попробуем развеселить русалку-несмеяну? — живо предложила Ольга. В уголках ее глаз как будто появляются смешливые морщинки.

— А это как? — удивился «Нептун».

— А ты сыграй с нашими ребятами в футбол!

Тут же последовал шквал аплодисментов, хотя нашлись в толпе и такие, кто недовольно бормочет и шикает.

— Футбол? А это что такое?

Дэнчика бы сюда, он уж-то растолковал бы как следует. А пока Ольга Дмитриевна объясняла принцип предстоящей игры, к помосту уже принялись выстраиваться ряды мальчишек и девчонок, желающих сыграть с начальником лагеря. Контролировали все это дело Борис Александрович и сам Никитка во плоти. Меня затошнило от отвращения при виде его рожи. Я запустил пальцы в волосы и, зажмурившись, сцепил руки на затылке. Вся моя поза сейчас выражала такое напряжение, что взрыв казался неминуемым. Но тут Мику тихонько запустила веселую мелодию, под которую