История войн на море с древнейших времен до конца XIX века. Том первый - Альфред Штенцель

Не менее крупны были и ошибки Екатерины: было более чем неуместно оставлять север государства и столицу совершенно без войск; Петербург был, в сущности говоря, совершенно беззащитен, несмотря на тревожное политическое положение. Из этого в высшей степени опасного положения императрица вышла благополучно исключительно вследствие неспособности своего противника, т. е. только благодаря счастью. Если вы Ван-Дессен остался дольше у Карлскроны, то на его долю мог бы выпасть большой успех.

Влияние морской силы ярко сказывается: неудача шведского линейного флота связала армейский флот и сухопутную армию; русский флот, наоборот, сразу перевернул все военное положение. Все козыри, в особенности в отношении к положению на море, с самого начала были в руках у Швеции!

Военное положение России на юге к концу 1788 г. ухудшилось: Польша и Пруссия начинали шевелиться, к ним присоединилась Англия; тем не менее, к войне на севере России удалось подготовиться несколько лучше.

Внутренние обстоятельства в Швеции пришли в порядок; Дания отказалась от своей враждебной позиции; только уплата субсидий задерживалась. На суше и на море шли деятельные приготовления к войне; большое значение имело укрепление 4-х маленьких островов у Гангэудда; в июне там было установлено 48 орудий.

Вооружение кораблей было очень затруднено сильными холодами, в Карлскроне стояло до 30 С, мороза, лед был почти в 5 футов толщиной, и Балтийское море было покрыто льдом на значительное расстояние к югу. Для пополнения экипажей было посажено на корабли 2000 морских солдат, из которых было образовано два новых морских полка; были вооружены 21 линейный корабль, 13 фрегатов (в том числе 9 крупных, 8 транспортов и 16 000 людей). В Свеаборге вооружением руководил старший адмирал, граф Эренсверд. У многих кораблей подводная часть была выкрашена в доках особым составом, у некоторых фрегатов – обшита медными листами. К концу мая флот был готов к выходу в море; ожидалось еще командирование двух кавалерийских полков, которые предполагалось взять на борт.

Только в средине мая лед дал возможность сделать разведку к западу, чтобы собрать сведения об эскадре Козлянинова (Ван-Дессен был тем временем уволен в отставку); по сведениям из Кронштадта было известно, что главный русский флот предполагает выйти в море во второй половине июня. Шведский флот, однако, не мог выйти ему навстречу, так как вследствие болезни ряды экипажей очень поредели.

Шведский план действий заключался в том, чтобы прежде всего помешать соединению Кронштадтского флота с Копенгагенской эскадрой, а вместе с тем обеспечить перевозку войск из Померании на север. Шведский флот только 6 июля мог выйти из Карлскроны и до 11 числа крейсеровал между Шоненом и Рюгеном, чтобы прикрыть перевозку войск. Эскадра Козлянинова стояла в бездействии рядом с датским флотом в бухте Кьеге; однако герцог Карл не смел напасть на него, так как мир с Данией еще не был окончательно заключен.

14 июля были получены первые точные сведения с севера, а 23 герцог узнал, что русский флот видели уже у Готланда; тогда он стал держаться ближе к Эланду. Через день сигналом было передано, что неприятель находится приблизительно в 40 милях к северо-востоку. Такое решительное наступление русских было совершенно неожиданно.

Частые маневры в течение последних трех недель довели выучку и боевую подготовку шведского флота до высокой степени. Интересно провести здесь некоторые приказы по флоту, как показатель общего уровня подготовки шведского флота; из этих же приказов можно составить себе общее понятие о взглядах на тактику построений и вообще о морской тактике, применявшейся в Нельсоновский период.

Командиры получили строгий приказ точнее соблюдать дистанцию в половину кабельтова (приблизительно 100 метров); был введен особый сигнал: «судно плохо маневрирует, вахтенный офицер арестуется на 24 часа». Вместе с тем были введены особые указатели, которые помогали удерживать корабль на своем месте в строю. Равнение держалось на середину, т. е. на флагманский корабль командующего флотом; направление движения указывалось флагманскими судами командующих авангардом и арьергардом; эти последние держали направление по флагманскому судну командующего флотом, а по ним уже держались суда их эскадр.

Некоторые дневные приказы по флоту дают хорошее понятие относительно положения сигнального дела и ведения флота; при этом обнаруживаются некоторые вещи, которые и до сего дня постоянно повторяются, например:

«Если флот идет в строю в бейдевинд и начальник не делает соответствующих сигналов, то корабли должны держаться ему в кильватер как при нашем сигнале «следовать за мной»; если это движение производится в присутствии неприятеля, следует особенно строго наблюдать за правильностью строя».

«Занятие вновь потерянного места делается по глазомеру, без особых правил, но должно производится на всех парусах, если нужно, то и под лиселями, и по кратчайшему пути; при изменении направления ветра или при сигнале «строить линию» не должно быть потеряно ни одной минуты и каждый должен как можно скорее занимать свое место; корабли, находящиеся в это время под ветром, должны поворачивать и тотчас же гнать к ветру».

«При этом должны быть как и везде соблюдаемы правила тактики; если какое-нибудь судно слишком отстанет, то следующее за ним, если дело происходит вблизи неприятеля, должно его обходить с подветра».

«Так как командующий флотом должен непременно быть осведомлен о всех происшествиях, то все несостоящие в строю суда, а также линейные суда, должны тотчас же доносить о них сигналами; сигналы должны приниматься промежуточными судами, которые могут их различить и передаваться дальше командующему; точно также сигналы командующего должны передаваться тому судну, от которого последовало донесение».

Боевая линия шведов состояла из 29 судов – 21 линейного корабля и 8 линейных фрегата – авангардом командовал контр-адмирал Лилльегорн, арьергардом – полковник Модее. Ставить в боевую линию 8 тяжелых фрегатов, составлявших более трети длины всей линии, было несомненно, ошибкой; незначительное число их орудий, при том меньших калибров, делало их положение сравнительно с большими двухдечными кораблями крайне невыгодным.

Кроме того, линия в 21 линейный корабль сама по себе была уже достаточно длинна; искусственно удлинять ее до 29 судов было несомненной тактической ошибкой. Распределение фрегатов в боевой линии было таково, что их никогда не ставили ни двух рядом, ни в голове или хвосте своей эскадры. Флагманский корабль командующего флотом имел с каждой стороны по два линейных корабля в качестве ассистентов.

Русский флот также состоял из 21 линейного корабля, в том числе 3 трехдечных; кроме того – 10 фрегатов и 4 транспортов. Вместо скончавшегося адмирала Грейга командовал флотом адмирал Чичагов. Очень чувствителен был недостаток офицеров, который образовался после ухода осенью 80 английских морских офицеров, которые не хотели служить под начальством адмирала Джонса. В конце июня флот вышел из Кронштадта, ненадолго остановился перед Гангэуддом (Густавсверн), обстрелял его, и затем двинулся на юг, так как Чичагов не желал рисковать потерей кораблей при более серьезной атаке. Военная подготовка в конце июля была уже очень хорошая.