Здравствуй, я твой ангел - Дана Рассветных

Кэссандр, взмахом руки отпустив остальных надвигов, немного насмешливо заметил:

– Вы не окажите мне честь увидеть ваше лицо?

Алекс напрягся. Послав ему успокоительную мысль, я ответила:

– Как скажите, – после чего откинула капюшон.

На лице надвига промелькнуло неприкрытое восхищение и … разочарование?

– Рад знакомству, Адиалия, – улыбнулся он кончиками губ.

– Взаимно, – да в гробу я тебя видела!

Кэссандр, все еще легко улыбаясь, посмотрел мне в глаза. На мгновение он замер, и улыбка стала медленно сходить с его лица.

* * *

Он стоял и смотрел в ее глаза. Золотые, искрящиеся, такие родные… Но этого не может быть, она умерла, умерла!

И лицо, и фигура – все другое.

Но ее глаза! Ни у кого больше не может быть таких глаз… И такого голоса…

Да, у этой девушки ее голос, ее глаза, и даже ее имя! Но это не может быть она… не может…

Но почему тогда сердце кричит, что это та самая?

Пусть будет белым–бело полотно…

Ушедших лет, былых воспоминаний,

Мы смотрим чёрно–белое кино

На нём без содроганий и стенаний.

* * *

Прошедшее, увы, нам не вернуть,

Без головы по волосам не плачут,

У перекрестка разошелся путь,

Так суждено, не может быть иначе.

* * *

И быть чему, того не миновать,

С рождения на нас судьбы печать,

Мы все бредём по замкнутому кругу.

Любовь – это умопомрачение. Лечение только одно: палкой по голове.

Адиалия.

Я настороженно смотрела на Кэссандра. В чем дело? Неужели он меня все–таки узнал?

Почувствовав мое волнение, Алекс ободряюще сжал мою руку.

– Не волнуйся, – прошептал его тихий голос у меня в голове.

– Вы не окажите мне честь пригласить вас на танец, Адиалия? – после паузы протянул надвиг.

Хаос! Что делать?!

– Иди, – вновь мысленно прошептал мне Алекс. – Веди себя естественно.

– Конечно, – немного натянуто улыбнулась я Кэссандру.

Вложив ладонь в его протянутую руку, я вышла с ним на середину Зала.

Тут музыканты начали играть новую мелодию. Каруэльский вальс… я помню этот мотив, ведь под его звуки Кэссандр когда–то сделал мне предложение. Как больно…

– Моя любимая мелодия, – светски улыбнулся надвиг, тем не менее продолжая осторожно наблюдать за мной из–под ресниц.

Я вновь отделалась ничего не значащей улыбкой, и начала исполнять первые па танца.

Кэссандр танцевал все так же превосходно, как и пять тысячелетий назад. Хищная пластика и грация зверя… вот только до Алекса тебе далеко, милый…

– Откуда вы? – спросил надвиг, уводя нас от столкновения с другой парой.

– Из Вилории, – использовала я старую легенду.

– И давно вы здесь? – прямо как на допросе. Ну да мне не жалко…

– С начала года. Я учусь на первом курсе.

– Фиолетовые плащи позволительны только обученным ментальным магам. Вы так уверенны в своих способностях?

– Несмотря на то, что я первый курс, я довольно профессиональна в области ментальной магии.

– Неужели? – он посмотрел мне прямо в глаза.

Я почувствовала, как он пытается проникнуть под мой ментальный щит и чуть не рассмеялась. Нет, милый, как бы ты ни был искусен в магии, а щит стража тебе не преодолеть. Я резко захлопнула створки сознания, болезненным толчком выпихивая непрошенного гостя из своего сознания.

Кэссандр чуть поморщился, но больше никак не показал, что ему больно.

Я невольно почувствовала к нему что–то вроде уважения. Учитывая то, что я послала ему ну о–очень болезненный импульс, он должен был как минимум вскрикнуть. Не, я так не играю…

– Теперь я вижу, – усмехнулся он, – что вы достаточно профессиональны, чтобы иметь право носить этот плащ. Сколько вам лет, позвольте спросить?

– Шестнадцать, Ваше бывшее Императорское Величество, – последние слова я протянула с еле заметной издевкой.

– Ну надо же, в таком юном возрасте и такие таланты, – иронично заметил Кэссандр, насмешливо глядя на меня – похоже мой издевательский тон не ускользнул от его внимания.

– Я с детства была одаренным ребенком, – сухо улыбнулась я в ответ.

Тут произошла перестановка партнеров, и на пять минут я потеряла его из поля зрения. Но, сделав очередной поворот, вновь оказалась в его объятиях.

– Продолжим, – акульей улыбкой улыбнулся Кэссандр. Интересно, что он имел ввиду – танец или допрос?

– Что вас связывает с Сент–Левеном? – похоже, и то, и то.

– А это, простите, уже не ваше дело, – мило улыбнулась я, внутренне сгорая от желания хорошенько заехать ему в морду.

Какая любовь?! Да я убить его готова!

– Понимаю, – холодно усмехнулся тот. – Простите мое излишнее любопытство, но я могу задать еще один вопрос?

– Задавайте.

– Я не слышал вашей фамилии. Вдруг я захочу вас найти…

Вот, Хаос! Он же догадается! Чай, не тупой.

Ну почему я была такой идиоткой, когда выбирала фамилию?! Мда, риторический вопрос…

Но тут прозвучали последние аккорды танца, и я оказалась освобожденной от необходимости ему отвечать.

– Простите, но меня ждет Александрий, – ужом вывернулась я из его рук.

После чего постыдно сбежала… то есть, я хочу сказать, достойно ушла.

Я быстрым шагом вышла на веранду. Здесь никого не было, и я устало уселась прямо на перила, облокотившись спиной на стену. Прикрыв глаза, я позволила себе расслабиться, наконец–то выпуская из себя напряжение этого вечера.

– Все хорошо? – спросил рядом тихий голос.

От неожиданности я чуть не навернулась через перила, но меня тут же поддержала пара сильных рук.

– Не надо падать. Ты мне целой больше нравишься.

Узнав Алекса, я облегченно вздохнула, но, услышав его реплику, хихикнула:

– А что, по частям не примешь, что ли?

– Ну если только сердце и руку, – деланно задумчивым тоном протянул вампир.

– А как же другие органы? Легкое, печень там… – ошарашено спросила я. Это что за намеки?