Мечта трудоголика - Ева Финова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И никаких тебе предупреждающих смс, звонков и прочего.
– Пойдемте, – кивнула я и пошла следом за ним.
Но что еще более странно, так это машина, к которой меня вели – подержанный пикап с кузовом, закрытым к тому же брезентом. И тут до меня наконец дошло. Похищение?!
– А-а-а! – закричала я, почувствовав руку на своем плече.
Но это, хвала небесам, оказался Ник!
– Куда собралась, – произнес он, кивая в сторону машины.
Я же безвольно осела на землю, восстанавливая сбившееся от страха дыхание.
Мужчина, который стоял рядом со мной, не успел сделать и шага в сторону. Наставленный на него пистолет заставил того застыть на месте.
А между тем водитель, давший по газам, тут же схлопотал пулю в плечо и, завалившись в сторону, увел машину прямиком в фонарный столб. Чудом никто не пострадал! Правда, уши, оглушенные выстрелом отходили долго, продолжая звенеть.
Раздавшаяся же вдалеке сирена позволила немного успокоиться. А Хартвин продолжил разговор уже с моим псевдо гидом.
– Кто вас навел? – грозно вопросил он, наставив пистолет тому в ногу.
– Мы поймали таксиста и разговорили их диспетчера, – нехотя прохрипел он на ломанном английском, пятясь назад.
– Стой, где стоишь, – спокойно скомандовал Хартвин мнущемуся с ноги на ногу и кидающему взгляды по сторонам бандиту.
И не успел Ник ничего прибавить, как один из полицейских его окрикнул, выскочив из машины.
– Опустите оружие!
Ник, подняв руки вверх вместе с пистолетом, прокричал в ответ:
– У меня есть лицензия, а этих двоих вы ловите после потасовки в Крайсберри.
Вновь раздался визг тормозов.
– Ник, ты? – прокричал другой в штатском из подъехавшей следом машины.
– Привет, Фулер, – улыбнувшись, Николас продолжал стоять не двигаясь, потому как первый полицейский все еще держал его на мушке.
Я же пересчитала зубы друг об друга, настолько было страшно теперь уже за Хартвина. Только бы коп не выстрелил!
– Слушай, я все понимаю, заказы, все дела, – проворчал человек в штатском. Подойдя к нам вплотную, он отобрал у Ника пистолет, взвешивая его руке. – Но палить из парабеллума среди бела дня… Даже мне будет не под силу тебя отмазать в этот раз.
– Они хотели похитить человека, – с этими словами Николас кивнул вначале на меня, затем в сторону мексиканца рядом с нами и на убегающего по тротуару подстреленного водителя. Затем и вовсе медленно опустился ко мне, присев на корточки.
– Поймай этого, – крикнул через плечо Фулер своему коллеге в форме. – А тут я сам.
Сирена взвыла, и патрульная машина буквально тут же догнала подстреленного Ником. Перегородив ему дорогу, коп выскочили на тротуар, тут же настиг преступника, уложив его на землю. А дальше завел тому руки за спину и нацепил наручники.
– Так эти из шайки Тэда? Да? – уточнил у нас Фулер.
А достав свои наручники, он оформил и мексиканца, озирающегося по сторонам.
– Да, и я почти на них заработал, – проворчал Ник, поднимая меня с асфальта, приобняв за плечи.
– Это… Ты же сам понимаешь, сейчас отпустить я вас не смогу. Придется проехаться в участок и дать показания, – произнес знакомый Ника, добродушно улыбнувшись и отчего-то глядя на меня. – Да и Тэдовских пока по базе пробьют. Так что… планы на вечер можешь не строить.
– Я уже понял, – Хартвин лишь вздохнул следом.
А приобняв меня покрепче, повел в сторону машины Фулера.
И вот стоило нам усесться на заднее сидение, как я постепенно стала приходить в себя. От шефа же всего ожидала: и выговора, и втыка, однако не сочувственного:
– Испугалась?
В ответ лишь молча кивнула, наблюдая через окно, как знакомый Ника усаживает другого преступника в полицейскую машину и идет к нам. Затем, когда он сел за руль и завел свой форд, мы наконец тронулись с места.
– Ты оплатил гостиницу? – поздно опомнилась я, кинув взгляд на его старую одежду, стиснутую моих в руках.
– А она у тебя просто прелесть, – усмехнулся Фулер, следуя на своем форде за полицейской машиной с мигалками.
– Я его секретарь! – вначале поправила детектива, а после уже сообразила, что он ничего такого и не сказал.
– Ох, и не говори, – между тем вымучено произнес Хартвин. – Надеюсь, хоть к вечеру нас отпустят, не то плакала наша экскурсия. Да и лошади будут скучать весь день, мучаясь в стойлах.
– Ты все еще меня боишься? – первым делом взволнованно уточнил Николас, когда мы наконец остались с ним одни, вновь усевшись в машину на заднее сидение. И это, если не считать водителя такси, согласившегося отвезти нас до вертолетной площадки близ аэродрома.
Я же за все время, которое пробыла в участке, успела за один только день повидать столько, сколько ни разу за всю жизнь: приводимых дебоширов и хулиганов-карманников, как и пострадавших от их деятельности людей.
Оттого поняла одно: лучше уж эти заказы от правительства, чем работа по другую сторону справедливости.
Поэтому после долгой паузы все-таки ответила:
– Мне странно это говорить, но нет, не боюсь, а наоборот восхищаюсь…
А когда он хотел что-то было еще спросить, я его перебила, ведь еще не закончила свою мысль.
– Подожди, дослушай, пожалуйста. Я-я ведь уже очень давно не видела другой жизни кроме офисной работы, забегаловок, такси и своей мизерной съемной комнаты. Вечерами сидела дома. Изредка участвовала в каких-либо служебных мероприятиях.
Придвинув меня к себе, Николас в очередной раз сверкнул своим лучистым взглядом и склонился, чтобы поцеловать. Но как бы мне ни хотелось того же, я его остановила прикоснувшись ладонью к мягким и теплым губам Ника, договорив:
– Ты замечательный.
– Ну все, я сейчас растаю, – чуть-ли не промычал он сквозь мои пальцы.
Щекотно!
Убрала ладонь и все-таки дождалась причитающуюся благодарность. И Николас наконец склонился ко мне с поцелуем. Его язык дразнил и возбуждал одновременно, заставляя ерзать на сидении. А когда машина остановилась, то я чуть было не взвыла от неудовлетворения.
Призвав всю свою офисную выдержку, я все-таки вылезла из машины вместо того, чтобы набрасываться на своего боса прям там. Наше обоюдное возбуждение буквально витало в воздухе между нами, грозясь вылиться в о-очень неприличную сцену. Однако мы сдержались.
Наверное, еще и потому перелет проходил в полном молчании. Но вот его рука прочно обосновалась на моей ладони, попеременно поглаживая её своим большим пальцем. Даже от столь невинного, казалось бы, прикосновения, сердце рвалось из груди, а ритм то и дело сбивался.