Стратегия исхода - Дуглас Рашкофф

– Неплохо, – сказал Морхаус. – И прикроет нас от очередного группового иска.

– Я уже твою реплику придумал. – Алек бешено царапал в блокноте. – Слушай: «Уволить? Черт, да я его повысил! У нас в „МиЛ“ за такую дерзость вознаграждают». Может, стоит еще отвезти Джейми на шабаш. В Монтану. Похвастаться им.

Кому надо с такими друзьями терзаться чувством вины?

– В Монтану? – простодушно переспросил я.

– Не раньше следующей недели. – Морхаус поднялся. – Алек тебя просветит.

Я возвращался в кабинет, не зная, праздновать грядущее повышение и вхождение в круги власть имущих или оплакивать погибшую душу. Я пялился на свои блестящие новые ботинки – они шагали по ярко-синему ковру, кожа ритмично поскрипывала. Скрип – будто голоса, что музыкально бранили меня за прегрешения.

– Предатель, – хныкали ботинки. Но это ведь Морхаус решил выкрасить и выбросить, возражал я своему греческому ножному хору. – Да, – пели ботинки, – но ты всю дорогу знал, что так оно и будет! – Я не все обдумал, – твердил я. – Это потому, что ты знал, чем все закончится! – Но я злился, просто выплеснулось, эмоции одолели. – А по нам – так первоклассная интрига! Макиавелли в полный рост! – Я, видимо, интриги выдумываю быстро. Уследить за ними не успеваю. – Ты мог остановиться! Ты мог остановиться! – Хор нарастал.

– На хуй греков, – сказал я вслух. Голос перекрыл скрип ботинок, хор заткнулся. И вообще. Я не грек. Я наследник Маккавеев. Они вытурили эллинистов из Святой земли. Наверное, из-за такого как раз хорового дерьма.

Переход на иудейские рельсы дал лишь крошечную передышку. Чокнутых греков сменило эхо скорбного папашиного голоса – проповедь на Йом-Кипур. Согласно еврейским верованиям, причитал отец, первое, о чем спрашивает Бог, когда умираешь, – как ты себя вел в бизнесе. Нормально, решил я. Сегодня я умирать не планирую.

Даже тогда евреи понимали: сбиться с пути в бизнесе проще всего – даже проще, чем в сексе. Систему законов изобрели главным образом для работы с темной стороной денег. Почему-то погоня за благосостоянием приводит к корысти, а корысть – к разврату. Я поклялся, что впредь буду честнее – даже если все это игра. Одно грязное жульничество – ладно, пусть, но отныне – все выше и выше.

Да черт возьми, я же только учусь. И, конечно, не моя вина, что Карлы не было, когда все случилось. Вот повысят до интернет-стратега – буду великодушен. Извлеку урок. Эволюционирую. В Библии все поначалу ошибались. Эта ошибочка меня многому научила, так что босс из меня выйдет получше, чем Карла. Уж по крайней мере я ни за что так не подставлюсь. А что до секса – ну, пока не буду об этом думать.

В крошечном общем конференц-зале возле моего кабинета сидели Джуд, Рубен и юный Бенджамин. Я назначил встречу, но не особо рассчитывал их увидеть. Утром в воскресенье я перезвонил Джуду и пригласил его показать этот их прототип «абсолютно убийственной мета-прилады». Они с Рубеном называли ее «Тесланет» – говорили, что с ней кабельные модемы и высокоскоростной телефонный доступ устареют в мгновение ока. Джуд хотел показать мне Тесланет на моем лаптопе, попросил привезти железку в Куинз, и может, трубку выкурить, либо пригласить их к себе домой и захватить лаптоп. Я решил, пусть лучше Бенджамин железку отнесет. Я не желал воссоединения на их территории, но не был готов демонстрировать им роскошь, в которой скоро стану обитать. Кроме того, Бенджамин умолял познакомить его с оставшимися Ямайскими Королями. Я послал к ним младшего кузена – показал, что я им доверяю.

Судя по всему, они взяли Бенджамина под крыло: пацан молотил по клавишам моего компа, демонстрашку причесывал.

– Эй, Джейми, – сказал Рубен, почесывая шею. Еще выше, чем я помнил, а оттого совсем уж тощий. Прыщей нету, но надо лбом по-прежнему шипастыми взрывами торчала пакля. Джуд был лидером, но Рубен – Мастером. Вроде папы римского при короле Джуде. Джуд был обязан – и вполне способен – писать мутирующие вирусы или дерзко ломать системы, но касаемо технической стороны дела последнее слово всегда оставалось за Рубеном. Он знал то, чего не знали другие, – шла речь о телефонных протоколах или языках программирования. И мы все ему доверяли, ибо единственный его царь и бог – элегантность кода.

От этого он сходил за либертарианца, хотя сам себя мнил скорее великодушным технократом. Он верил, что рынки, культура и вообще материя достигнут высшей продуктивности с развитием социального и технического программирования. Джуд написал вирус DeltaWave, но Рубен сократил код до крошечных 78 Кб. Мы тащились, представляя, как испортим «Майкрософту» имидж, а Рубен считал, что вирус – подарок Биллу Гейтсу, ибо теперь софтверный магнат исправит дыры в программе. Потому Рубен и потратил столько часов, вычищая из вируса лишнее. Он хотел, чтобы вирус изъяснялся максимально четко и кратко.

Рубен не опасен – если быть в курсе, кого, по его мнению, в данный момент следует осчастливить уроком.

– Рубен! – я ущипнул его за щеку. – Ты чего-то вырос!

– Много времени прошло, – тихо сказал Рубен. И впрямь. Со школы не виделись.

Джуд обнял нас обоих за плечи и притянул ближе.

– И их осталось трое.

– Четверо, – поправил Бенджамин.

– Трое с половиной, – пошутил я и направился к нему. – Ну, доконал мою железку?

– Джейми, перестань, – со всей серьезностью возмутился Бенджамин. – Я знаю, что делаю. Джуд, правда ведь?

Джуд многозначительно подмигнул. Бенджамин просиял. Я положил руки ему на плечи.

– Я знаю, Бенджи. Я знаю. – Странно: как быстро Джуд узурпировал мою роль. Неясно, что меня больше нервирует: как бы мои бывшие друзья не развратили Бенджи или как бы я в процессе не лишился его уважения.

– Кофе и плюшки – это, между прочим, вам, – сообщил я, махнув на хромированный столик у двери. Две черные цилиндрические пластиковые урны, суровые на вид, и восьмиугольная тарелка с печеньем. Все посмотрели на столик. – Ну то есть, когда приходят гости из реального мира, тут всегда так делают.

– Тут, значит, всегда так делают, – повторил Джуд, кидая два печенья в нелепую квадратную чашку и заливая их кофе. – Рубен, ты будешь?

– Нет, спасибо, – отозвался тот, рассматривая один угол чашки. – Из принципа.

Мимо пробежал Алек, прижимая к груди кучу ярких папок. Я помахал ему через прозрачную стену[103], надеясь, что это сойдет за «привет». Алек намек понял и почесал дальше.

– Давайте уже работать, пока люди не набежали, – сказал я.

– Конечно, – начал Джуд. – Имей в виду, это все только прототип.

– Не переживай. То, что здесь обычно финансируют, как правило, и до этой стадии не доходит.