Соблазн на всю ночь - Лиз Карлайл

— Но у него есть сын, — сказал Лаврин. — Он известен своей репутацией мота и прожигателя жизни.

— И именно поэтому он совершенно бесполезен для нас. — Вострикова усмехнулась. — Если ему не взбредет в голову, конечно, примерить на себя папочкины туфли.

— Сейчас в министерстве внутренних дел бушует небольшой ураган, — сообщил Лаврин, неопределенно махнув рукой. — Поговаривают, лорд Хокстон намеревается отрядить сына в министерство иностранных дел для выполнения какого-то секретного задания.

— В самом деле? — На лице мадам появилась зловещая улыбка. — Значит, Лаврин, мне придется внести поправки в мой план. Очень может быть, что нам потребуется этот человек, и мы найдем способ заинтересовать его.

Затем Вострикова снова выпрямилась в кресле. В эту минуту Лаврин вдруг явственно понял одну вещь, в его голове словно сверкнула маленькая молния — скоро ему придет конец.

— И, Лаврин, друг мой, — мягко сказала она, — я буду надеяться, что всегда смогу на тебя положиться.

Федра прижала ладони к деревянной колонне, поддерживающей в центре крышу беседки, потом повернулась и прижалась к колонне спиной. Стараясь расслабиться, она втянула в себя наполненный запахами весны воздух. Ощущался и аромат только что распустившихся деревьев, и примешивающийся к нему запах недавно вскопанной земли. Игра света и теней превращала сад в заколдованное королевство.

В гостиной миссис Уэйден сделалось слишком жарко и душно, хотя все окна были открыты настежь. Воспользовавшись моментом, Федра тут же сбежала в сад, чтобы немного отдохнуть от толпы гостей, постоянно вовлекающих ее в бесполезные скучные разговоры. К тому же она была не в том настроении, чтобы танцевать. А танцевать пришлось бы вальс, и Зоуи обязательно заставила бы ее это делать. Пианистка уже направлялась к инструменту.

Играла она хорошо, и музыка была выбрана приятная. Шуберт, подумала про себя Федра. Закрыв глаза, она позволила себе немного насладиться плывущими по саду мягкими волнующими звуками.

— Должен сказать, — послышался тихий голос чуть ли не около ее уха, — меня не слишком волнует то обстоятельство, что лорд Роберт весь вечер не сводил глаз с вашего корсета.

Глаза Федры мгновенно распахнулись, и у нее перехватило дыхание.

Прямо напротив нее, опершись спиной о другую колонну и сложив руки на груди, стоял Тристан Толбот — олицетворенный идеал мужчины. Как долго он находился здесь?

— Послушайте, мистер Толбот, — глухо прошептала Федра, — вы всегда так подкрадываетесь к людям, чтобы напугать их до смерти?

— Прошу прощения, — пробормотал он, отделяясь от колонны. — Я совсем не хотел пугать вас.

— Неправда, — возразила Федра. — Не могли же вы прийти следом за мной.

— Почему же не мог? Я многое могу, — прошептал он. — Будем считать, что это волшебство. И я волшебник.

Его слова не уняли ее волнения, а лишь усугубили его. И еще Федра почувствовала, что на нее вдруг навалилась усталость.

— Думаю, мне лучше вернуться обратно, — проговорила она.

— Подождите. — Тристан внезапно взял ее за запястье. Федра опустила глаза и посмотрела на его руку — она была широкой, с длинными крепкими пальцами и удивительно теплой. — Прошу извинить меня, Фе. Неужели я и в самом деле так расстроил вас?

Да, он действительно расстроил ее, но Федра не собиралась в этом признаваться. Дело было отнюдь не в Тристане Толботе, а в ней самой, в том странном и сильном тяготении, которое она испытывала к этому мужчине. Внезапно ей открылось существование в нем темных, пугающих глубин. А если она ошибалась? Если эти глубины только лишь мерещились ей? Если блестящий фасад и был его сутью? Ей уже случалось ошибаться раньше. Поэтому не стоило так торопиться с выводами.

Внезапно в доме стихла музыка. Послышались аплодисменты и смех, и пары стали расходиться.

— Я хотела лишь несколько минут побыть одна, — сказала Федра, собираясь выйти из беседки и вернуться в гостиную.

— Но как вам это удастся в комнате, полной гостей? — спросил он, подходя к ней ближе. — Сейчас там просто сумасшедший дом.

Федра подняла голову и бросила взгляд на окна. В гостиной пары готовились танцевать кадриль, весь центр комнаты был заполнен, казалось, народа стало еще больше. Она отвернулась и шагнула назад.

— Что ж, хорошо, — проговорила Федра. — Давайте останемся, сэр. Мне хотелось бы кое-что сказать вам.

Толбот продолжал стоять рядом с ней и скользить по ее лицу оценивающим взглядом, который иногда опускался чуть ниже.

— Кажется, — сухо заметил он, — мы уже не флиртуем.

— Нет, мы не занимаемся такими глупостями. — Федра наклонила голову, пытаясь поймать его взгляд. — Поднимите голову, мистер Толбот! Будьте так любезны, смотрите мне в лицо, а не на мою грудь. Вы и лорд Роберт сделаны из одного теста, что бы вы там ни говорили.

Его голова дернулась вверх, в глазах промелькнуло изумление. Но тут же на губах Тристана заиграла ленивая улыбка.

— Трудно отрицать правду, — согласился он. — Я действительно прекрасно понимаю, о чем этот невежа думает. Но справедливости ради отмечу, что я нашел вас первым. И это дает мне некоторые преимущества.

Тристан Толбот продолжал соблазнять ее, его слова витали вокруг нее как легкий дурман, который не давал ей возможности ясно мыслить, все вокруг нее начинало слегка искажаться и представать в иллюзорном свете.

— Вы смеете заявлять о каких-то правах на меня? — наконец сказала Федра. — Но я не настолько глупа, сэр, чтобы поверить в то, что вам действительно нужны эти права. А теперь мне бы хотелось поскорее разрешить один очень важный для меня вопрос. Скажите мне, почему вы интересовались моим старшим братом?

С безразличием, которое было, как Федра догадалась, наигранным, Толбот толкнул носком своего ботинка крошечный кустик мха, выбившийся между плит, из которых были сложены ступеньки.

— Просто любопытство, если хотите, — объяснил он. — Я был поражен совпадением.

— Каким совпадением? — продолжала расспрашивать его Федра.

Толбот перенес вес своего тела с носков на пятки, его взгляд устремился куда-то в глубины сада.

— Дело вот в чем… тот убитый… Горский, он был русским, как вы знаете.

По венам Федры стал подниматься холод.

— Так вы сказали…

— Собственно говоря, моя дорогая, это сказали вы. — Глаза Толбота впились в ее лицо, и на этот раз в этом взгляде было что-то темное, тяжелое, проникающее ей в самое сердце. — И ваш брат… по происхождению он наполовину русский.

— На четверть, — возразила Федра. — Но он ничего не знает о России, он не был там больше двадцати лет Нэш законопослушный, достойный человек, Толбот. Прекрасный брат и настоящий патриот. И вы должны перестать виться вокруг него как назойливая муха. Вы слышите меня?