Костяной склеп - Линда Фэйрстайн

Сегодня был канун Дня поминовения,[31]а это означало, что многие жители Нью-Йорка, воспользовавшись несколькими свободными днями, выберутся на природу.

— Да, это определенно уловка. Британи сказала, что ее родители собираются за город, оставляя ее дома одну, а ночевать она, скорее всего, будет у подружки.

— Ты смотрел распечатку чата?

Блэкмера трудно было застать врасплох.

— Все мило и непорочно, как ты любишь, — сказал он, протягивая мне папку.

В сети Британи была тринадцатилетней девчушкой, училась в приходской школе в Верхнем Вест-Сайде, была чирлидером, собирала волосы в «конский хвост». За образом этой милой малолетки скрывался Гарри — мускулистый тридцатичетырехлетний мужчина, с весьма густой растительностью на лице и пятнадцатилетним стажем работы в полиции.

Выходя в сеть охотиться на извращенцев, Британи-Гарри первым никогда не начинал разговоров, чтобы это не выглядело как провоцирование преступных деяний. Он всего лишь окунался в виртуальную среду, где рыскало немало типов вроде Феликса, который нарезал круги по городу на своем такси и между делом присматривал себе несовершеннолетних девочек.

— Это что за чат?

— Что-то наподобие «Мне нравятся очень зрелые мужчины». Можно найти по типичным ключевым словам: чирлидеры, видеоклипы, приходская школа.

За работой Гарри можно было наблюдать в реальном времени. Обычно через пару минут его пребывания в чате под видом невинной малолетки вокруг него уже вились акулы, охочие до такой добычи.

«— Как ты сложена?

— Невысокая. Всего пять футов три дюйма, — отвечала Британи.

— Я не о росте, — уточнял потенциальный растлитель. — Какой у тебя размер груди? — А потом: — Опиши свою школьную форму. — Затем: — Ты еще ни с кем не спала? — После чего обычно следовало: — Пришли свою фотографию».

В ответ на это Гарри обычно нажимал кнопку ввода и отправлял в сеть изображение Джони Брайозо, нашей сотрудницы, которая и отправлялась на встречу, если дело заходило достаточно далеко. В действительности ей исполнилось двадцать четыре года, но выглядела она на шестнадцать. А когда Джони надевала клетчатую юбку в складку и гольфы, крепила на зубы фальшивые скобы и завязывала хвостик на затылке, то при своих неполных ста фунтах легко могла сойти и за тринадцатилетнюю.

Потом Гарри загружал присланное в ответ фото, как правило, подписанное: «Я за компьютером». На нем, как правило, был изображен мужчина среднего возраста, с внешностью рекламного красавца из каталога спортивных товаров.

«А это мой монстр». — Далее следовал снятый крупным планом пенис.

Я оценивающе глянула на фото.

— Впечатляющее зрелище? — усмехнулся Райан. — Готов поспорить, что Гарри взял его с какого-нибудь порносайта. Хозяйство-то у этих парней гораздо скромнее, чем они тут демонстрируют. А еще меня забавляет, как только они не обзывают свои причиндалы, Мне такое никогда не приходило на ум.

— Я должна это прочесть?

— Да тут ничего необычного, все по общей схеме. Хочет показать ей свой агрегат. Предлагает знакомство с монстром и обещает научить премудростям любви.

— Он открыто высказал свои намерения? — Мне не хотелось понапрасну подставлять наших сотрудников, если охотник за малолеткой просто сквернословил.

— Объявил, чем хочет с ней заниматься и каким способом. Говорю тебе, он для нас просто идеальная мишень. Приглашает ее на свидание в какой-нибудь отель. Собирается принести презервативы, марихуану и выпивку, чтобы она слегка расслабилась.

— Определили, кто он? — поинтересовалась я.

— Его Интернет-провайдеру мы уже отправили факсом ордер на проверку его «ай-пи». — В этом случае фирма-провайдер обязана была предоставить информацию о пользователе под прозвищем «MonsterMan». — Ответ пришел на мой факс сегодня утром. После чего я пропустил эту информацию через «Лица нации».[32]

И Райан зачитал мне справку, извлеченную из Интернета.

— Фредерик Уэлч-третий. Директор средней школы в Литчфилде, штат Коннектикут.

— Интересное предстоит свидание. Давайте продумаем, где Джони будет удобней с ним встретиться, и выберем парочку сотрудничающих с нашим подразделением гостиниц, где сдаются одноместные номера.

Такие гостиницы были идеальным прибежищем свободной любви, поскольку номера там сдавались повременно. Хозяевам этих популярных среди проституток и наркоманов мест приходилось идти на сотрудничество с нью-йоркской полицией, когда там происходили чрезвычайные события или трагедии — тайные рандеву или встречи наркоторговцев нередко заканчивались драками, погромами или убийствами. Поэтому Гарри вполне мог позвонить какому-нибудь администратору, чем-то ему обязанному, и востребовать должок.

— Ты хочешь позволить ему зайти так далеко?

— Я хочу, чтобы он расписался у портье и взял ключ от комнаты. Месяц тому назад мы упустили одного такого деятеля, схватив его сразу после того, как он поцеловал Джони в щечку. Судья сказал, что мы не докажем, что у этого извращенца на уме не было ничего, кроме этого невинного поцелуя.

Виртуальное пространство стало новой средой обитания для педофилов. В нем существовали не только тысячи разных сайтов, где покупали, продавали, обменивались детской порнографией, это был очень доступный и недорогой способ связи между детьми и взрослыми, как бы далеко они друг от друга ни находились. Родители, воспитывающие своих детей в строгости, контролирующие выбор друзей или даже устанавливающие для своих чад комендантский час для возвращения домой, не догадывались, что опасность повстречать извращенца в сети столь же реальна, как и на улице.

Сара Бреннер вошла в комнату, держа в руках две кружки кофе, одну — себе, другую — мне.

— Получила твое сообщение и решила подняться. Привет, Райан. Что-нибудь интересное?

— Кофе мне вряд ли поможет. Лучше уж сразу вставить спички в глаза, — пошутила я, протягивая руку за кружкой.

— Вот только не жалуйся на недосып матери троих детей, ладно? — попросила Сара. — А что, Баталья тебе поручил это дело? Впрочем, тебе это нравится.

— Не подменишь меня? — Я с надеждой посмотрела на свою помощницу. — А то вдруг завтра проснется эта головная боль Райана. У нас и так трое под судом, а на носу праздники. Неугомонный молодняк наверняка активно готовится встретить лето. — В летний сезон кривая преступности стремительно взмывала вверх.