Сварог. Война за мир - Александр Бушков

– Так ты ж не просто гость, – растянул губы вухмылке Тенгиз. – Ты думаешь – денег дал, значит, дом твой. А я еще несказал, что этот дом – твой.

– Ахмет взял деньги, – напомнил Ольшанский.

– Слушай, кто такой Ахмет? – всплеснул рукамиТенгиз. – Директор? Владелец? Ахмет никто. Ты мог деньги дать кому угодно,и что теперь?

– Хорошо, – сказал Ольшанский. – Твое кафе –пусть остается твое. Верни деньги, и разойдемся.

– Э, что говоришь! Сначала дал деньги, теперь забрал…Потом снова дашь и снова заберешь? Так мужчины не делают…

А Сварогу вдруг стало невообразимо скучно. Боже мой,телевизоры во всю стену уличные телефоны в кармане у каждого второго, не считаякаждого первого, отдельные дома, тачки вовсе уж умопомрачительные – ну чем неАмерика? А дешевый наезд как был дешевым наездом, там им и остался…

– Мне не нужны твои точки вдоль трассы, – снажимом повторил Ольшанский. – Ни еще одна, ни четыре, ни все девять. Иэта, по большому счету, не нужна. Оставь ее себе… И деньги оставь.

Тенгиз задумчиво сдвинул брови.

– Ты странный человек, Сергей Александрович, –протянул он. – Кафе не нужны, деньги не нужны… А вот я человек бедный, ячеловек приезжий. Меня милиция останавливает, налоговая придирается, СЭС эта,чтоб ей провалиться, все время приезжает, чуркой нерусской на улице называют…Мне нужны деньги, Сергей Александрович.

– Чего тебе надо, Тенгиз, а? – устало спросилОльшанский.

– Купи мои кафе. Клянусь, не прогадаешь.

– Не хочу, Тенгиз, – с ленцой только отобедавшегольва сказал Ольшанский. – Просто – не хо-чу И денег я тебе больше не дам.Я, видишь ли, не подаю.

– Ай, как нехорошо говоришь, – расстроилсяТенгиз. – Я к тебе по-доброму с деловым предложением, а ты – «не подаю». Яне прошу подачек! Слушай, а можно я попробую тебя убедить?

– Ну? – без всякой заинтересованности сказалОльшанский и налил себе еще коньяку.

– О, это правильный разговор! – тут же обрадовалсякавказец. – Вот. У меня есть несколько доводов. Первый довод вонтам, – короткий волосатый палец вытянулся в сторону мирно стоящей «Нивы».Тонированные стекла были чуть приопущены. – Точнее, там целых три довода.И все три калибра 7.62, и все три сейчас смотрят на нас. Еще один довод, –палец устремился в направлении крыши, – с СВД. Это очень меткий довод, онв Чечне работал. И смотрит он вот на него, – палец указал наКлючника. – Потому что, мне так кажется, что этот твой друг – опасный, какгремучая змея. Самый опасный из всех твоих друзей. Ну и последний довод сгранатометом сидит за хозблоком… Ну что, Сергей Александрович? Как тебе моидоводы?

Причем все это было сказано спокойно и неторопливо, словноТенгиз скромно хвастался достоинствами своей забегаловки: туту нас, дескать,кухня, а тут, извольте видеть, сортир.

Ничего себе!

Даже Сварог такого не ожидал. Автоматы – это уже серьезно.Не для него, конечно, но – вообще, для ситуации…

– Послушай, мил-человек, – сказал Ключник, нововсе не из-за спины Сварога, а откуда-то справа. Сварог изумленно замоталголовой – а, вот где он! Телохранитель, оказывается, незаметно успелпереместиться под прикрытие беседки и теперь держал Тенгиза на мушке, самоставаясь недосягаем для возможных автоматных очередей. – Я ведь могу тебясвинцом накормить по самые гланды, прямо сейчас, и никакие автоматы не спасут.

Молодец, Ключник, даже Сварог не заметил, когда, в какоймомент он совершил этот маневр…

– Спокойно! – поднял руку и громко сказалОльшанский, обращаясь и к Ключнику, и к троице охранников, которые Тенгиза неслышали, зато увидели маневр начальника охраны и тоже схватились заоружие. – Мы сами разберемся!

Лана вот малость подкачала, от неожиданности грохнулавыпавшей из пальцев вилкой о стол, но на лице сохранила все же полноеравнодушие – не иначе, полагала, что не следует вмешиваться в игрушки взрослыхдядь. (И правильно полагала, между прочим.) Как на столь милое сообщениеотреагировал Ключник, Сварог не видел, тот находился за его спиной, а за спинойсейчас было тихо и покойно. И это было хорошо.

Больше же всего Сварог опасался неправильной реакцииолигарха. Если тот сейчас взбрыкнет, станет качать права, вспомнит о своейолигаршьей неприкосновенности… Конечно, Тенгиз лишь угрожает, вряд ли онрешится открывать пальбу, но если Ольшанский поведет себя глупо, то нервыгорячих кавказских парней в «Ниве» могут и не выдержать. И пальцы на куркахмогут дрогнуть.

Но Ольшанский остался невозмутим. То есть настольконевозмутим, словно кавказец говорил самые банальные вещи. Словно кавказецдействительно всего лишь хвалил кафе перед заезжими гостями: тут кухня, тутсортир… Выдержки олигарху было не занимать, и не с такими наездами сталкивался,должно быть. Вот только маленький, но гордый Тенгиз о том не имел ни малейшегопредставления.

Что ж, искреннее браво, олигарх…

– Это правильно, Сергей Александрович, – не оченьуверенно сказал кавказец: реакция олигарха оказалась совсем не такой, какую оножидал.

– В самом деле, Тенгиз, – сказалОльшанский. – В конце концов, твое желание получить много-много денег нахаляву вполне понятно…

Он согласно покивал доводам Тенгиза, потом, к немалому иплохо скрываемому удивлению хозяина кабака, подцепил вилкой немного салата,тщательно прожевал, прислушиваясь к вкусовым ощущениям. И вполне дружелюбносказал:

– У тебя вкусный шашлык, Тенгиз, спасибо. Но немногонедожаренный. Сыроватый малость. Готовить надо тщательнее. Ведь если начнутлупить из автоматов или, не дай бог, из гранатомета, так ведь и тебя положат,дорогой ты мой… А тебе это надо?

Вот так.

Ай, молодца олигарх. Чувствует человека так, что любойштатовский психоаналитик, прознай он про такого самородка из сибирской глуши,немедля сиганул бы со своего сорокового этажа на мостовую. От зависти.Правильно Ольшанский все это сказал, ровно и наплевательски. Что Тенгиза изколеи и выбило. Русские должны были испугаться. Русские должны были хотя бывступить в переговоры, поторговаться, попросить отсрочки, в конце концов –начать ругаться и наезжать… А русские оставались совершенно равнодушны к доводам.Тенгиз пару секунд сидел с приоткрытым ртом, а когда вознамерился что-товозразить, в дело, повинуясь некоему внутреннему толчку, вступил до сих пормолчавший Сварог

– Так ведь нету никакого гранатомета, мессир, –почтительно сообщил он Ольшанскому. Потом отломил кусочек лаваша и закинул врот. – И снайпера на крыше отродясь не было… Автоматы есть, спорить небуду, три штуки в машине. А вот все остальное – блеф наипростейший. Тут нашюжный друг попросту соврал. – Он посмотрел в глаза Тенгизу добивая того: –Так что – поздравляю вас, гражданин соврамши. Южный друг буркнул:

– Эй, откуда знаешь?.. – и прикусил язык.