Замочек для моего любимого - Владимир Колычев

– Можешь спать спокойно, Кирилл.

Казаков глянул на девушку так, как будто обращался к ней. И говорил он громко, чтобы она слышала.

Кирилл кивнул. Да, он хотел бы спать спокойно, но вся беда в том, что Казакову веры нет.

Евгений Спартакович открыл дверь, приглашая девушку занять место в машине, сам присоединился к ней. И уехал, не подав на прощание руки.

Кирилл закрыл за ним калитку и прислонился спиной к опорному столбу. От сердца отлегло, стало легче дышать. Не выстрелил в него снайпер, можно выдохнуть. И подумать о девушке, которую он видел. По всей видимости, это Карина, дочь Казакова. Это на ней собирался жениться Семен.

Лилия сидела у холодного камина, в кресле, которое занимал Казаков. Нога за ногу, в руке тонкий стакан с водой, который она держала так, как будто в нем был алкогольный коктейль. Она о чем-то думала, загадочно улыбалась.

– О чем задумалась? – спросил Кирилл.

– А я задумалась? – Она глянула на него с фальшивым удивлением.

– О принце мечтаешь?

– Я еще молодая и вполне могу надеяться на принца, – улыбнулась она.

– Надейся.

– Но и от короля не откажусь.

– От короля?

– Этот король так на меня смотрел… Он в меня влюбился. Мы, женщины, это чувствуем.

Лилия улыбалась, и не понять, то ли дразнится она, то ли всерьез имеет виды на Казакова.

– Сколько ему лет?.. Выглядит он неплохо.

– И дочка у него ничего.

– Дочка?

– Да, в машине была… Карина… Представляешь, она тоже была влюблена в Семена.

– Почему была? Семен умер, но память о нем все еще жива… Карина, говоришь?.. – Лилия в раздумье приложила палец к щеке. – Может, они за Семеном приехали?.. В какой гостинице они остановились?

– Зачем тебе? – нахмурился Кирилл.

– Ты так быстро выставил Казакова. А мы должны были поговорить с ним о Семене.

– У вас есть точки соприкосновения.

– И я о том же, – кивнула она.

– Он убил Семена, ты убила его сына, – усмехнулся Кирилл.

Лилия вздрогнула и возмущенно глянула на него:

– Зачем ты так?

– Вы могли бы об этом поговорить, – скривил он губы.

– Нет… И ты ему ничего не скажешь.

– А если он знает? Зачем он приехал?

– Зачем?

– Успокоить. И ослабить нашу бдительность…

– Может, мне попросить у него прощения? – спросила Лилия. В ее взгляде не было и тени иронии.

– Ты это серьезно?

– Я ему понравилась… Мне кажется, он в меня влюбился… Попрошу прощения, останусь с ним… Ты же хочешь, чтобы я ушла.

Лилия, казалось, уже приняла решение, и ей было все равно, согласен с ним Кирилл или нет.

– В Турцию или в Египет?

– У Казакова есть отель в Турции, – кивнула она. – Семен говорил.

– И ты будешь там работать. Проституткой.

– Ты что, ревнуешь?

– Я не ревную, я предостерегаю.

– Ты предостерегаешь так, как будто ревнуешь.

– Я не ревную. И не предостерегаю. Скатертью дорога! – Кирилл широко повел рукой, указывая на дверь.

– Мы же с тобой расстаемся друзьями?

Слово «расстаемся» резануло слух. Кирилл не хотел расставаться с женщиной, которую любил. И сейчас не важно, простил он ее или нет.

– А если друзьями?

– Тогда ты должен помочь мне найти Казакова. В какой гостинице он остановился?

– В морге.

– Это уже слишком!

– В морге можешь его найти. Ну, если он за Семеном приехал, – совершенно серьезно сказал Кирилл.

– В морг я не поеду. – Лилия капризно глянула на него, умоляя закончить этот глупый разговор.

Как будто он его начал.

– Почему же? Скажи ему, что убила его сына, а Семен тебя встретит.

– Хватит! – Лилия шлепнула себя ладонями по бедрам.

– Это ты мне или своему королю? – усмехнулся Кирилл.

– Да какой он король? Старпер пузатый! У меня есть только один король.

Кириллу вдруг стало жарко, кровь ударила в голову.

– Но этот король меня прогоняет, – добавила она, подойдя и кладя руки ему на плечи.

От этого прикосновения кровь превратилась в поднимающиеся дрожжи, тесно и туго стало везде, даже в мыслях.

– А если у него блудная королева?

– У каждого есть право на ошибку.

– Не знаю.

– Я себя простила.

– Да?

– Очередь за тобой.

Лилия поцеловала его в губы, голова вдруг отделилась от тела, в которое вселился бес. Это тело повалило Лилию на диван, руки задрали платье, сорвали трусики.

Лилия тихонько застонала в предвкушении, на губах у нее играла сладострастная улыбка. Телу было все равно, а голова вспомнила, где и с кем пропадала Лилия. Представила, как она улыбается Семену, как стонет под его натиском. Вспомнила, представила и вернулась на место. И тело оттолкнулось от порока.

– Извини!

От искушения Кирилл не уходил, а убегал. Умом он, может, и готов был простить Лилию, но как преодолеть брезгливость, когда процесс отторжения закрепился на уровне рефлекса?

На стоянке перед отелем – сплошь легковушки. С фургоном только одна, ощущение такое, что внутри специальная аппаратура для наблюдения. Уверенности не было, но чуйка уже действовала на нервы, посылая тревожные сигналы. Что, если за ним действительно следят? Все-таки это Москва, мало ли какие у него намерения? Может, он ждет взрывчатку, чтобы поднять на воздух Остогова, а заодно с ним пол-Москвы. С терроризмом сейчас строго.

И хорошо, что Пасюк связался с ним через Интернет, по каналу, который вроде как все еще оставался недоступным для контроля со стороны спецслужб. Не смог Лева выйти на Каната, слишком глубоко тот зарылся, но он обязательно что-нибудь придумает.

– Что-то не так? – спросила Карина.

Евгений Спартакович вздрогнул, услышав голос дочери. Его уже пугала эта ее способность подкрадываться незаметно.

Поворачиваясь к ней, он механически закрыл ноутбук.

– Все так.

– Ты уверен, что Кирилла оставят в покое? – спросила Карина, внимательно глядя на отца.

– Кого?!

– Что, я непонятно спросила?

– Какой он тебе Кирилл?

– Ну, я бы не сказала, что он старый…