Две полоски от босса - Элли Шарм

С Димой? Упаси Бог! Да у меня даже знакомых нормальных нет. Вот что значит - посвятить свою жизнь балету. Хоть Катьку Наумову зови. Мысленно усмехаюсь, поражаясь абсурдности последнего варианта. 

Слышится не громкий стук в дверь, после чего створка приоткрывается и входит медсестра. Она толкает перед собой столик на колесах. 

- Евангилина Игоревна, ваш обед. 

От глубокой тарелки идет ароматный пар. Помимо супа с красной рыбой, на столике тарелка с фруктами, стакан воды и апельсиновый сок. 

Медсестра мягко улыбается, вынимая из кармашка форменного халата небольшую голубую таблетницу.

- После обеда примите таблетки. 

- Спасибо, - не привыкшая к такому сервису мама отчаянно краснеет, а я провожаю девушку растерянным взглядом. 

Как только за ней закрывается дверь, мы переглядываемся. 

- И правда королева, – неожиданно смеется мама, садясь в постели. Ее глаза впервые за долгое время светятся спокойствием, а я… я просто счастлива видеть ее эмоции.

Ангелина 

Путь от больницы до дома не долгий. Иногда даже радуюсь тому, что живу в таком небольшом городке. Все под рукой - все удобно, но, все же, мысли о чем-то «большем» порой закрадываются в мою голову. С каждым пройденным этапом мои амбиции растут. Шагая вдоль улицы, я думаю о том, как не сгореть на костре собственных желаний. 

Ни одна уважающая себя балерина не отказалась бы от работы в Московском театре. Другой уровень, другая зарплата, море возможностей. 

Столица России. Именно там можно развивать свой талант, ведь мастер-классов под руководством самых именитых прим не счесть. 

- Красавица, подвезти? 

Я так увлеклась мыслями, что даже не заметила, как за мной едет черный спортивный автомобиль. Останавливаюсь. Максим Садулаев. 

- Запрыгивай, детка. Подвезу. 

- Привет, - лепечу, послушно проскальзывая в салон через открытую дверь. 

На мне все те же потертые джинсы и белая майка. Волосы убраны в небрежный низкий хвост, затянутый резинкой-браслетом (да, я пала жертвой тренда), на лице ни грамма косметики. Сразу же краснею, когда Максим обращается ко мне с обаятельной улыбкой: 

- Откуда топаешь? 

Он поворачивает руль и медленно трогается вперед по ровной недавно отремонтированной дороге. Запах свежего гудрона перебивает так полюбившийся мне травяной аромат. Глубоко вдыхаю и он, словно дразня, проходит через рецепторы. 

- Да, к маме ходила, - скромно складываю руки на коленях, все еще ощущая себя неловко после нашей последней встречи. 

Встречаюсь с синими глазами и краснею до мочек ушей, в которых сверкают небольшие серьги-гвоздики с белыми фианитами - подарок папы на совершеннолетие. 

- Максим, спасибо за пуанты, я… – у меня перехватывает дыхание, голос срывается от волнения, - я… Это то, о чем я даже мечтать не могла. 

Он усмехается, легким движением пальцев смахивая с моей щеки выбившуюся из хвоста прядь белокурых волос. Его глаза перебегают с моих глаз на губы и обратно, и меня буквально подбрасывает вверх на эмоциональных качелях. 

Сдерживающую платину срывает, будто по щелчку и я, захлёбываясь восторгом, делюсь ощущениями от подарка. Твердые на вид губы Максима смягчает улыбка. Ему, похоже, по душе моя реакция на презент. 

- Они о-очень крутые, - продолжаю без остановки щебетать, непроизвольно наблюдая за тем, как мастерски Максим ведет машину. 

В этом есть что-то завораживающее - когда мужчина раскрытой ладонью прокручивает руль.

– Не понимаю, как ты так точно подобрал. Пуанты не так легко выбрать, - удивляюсь тому, как точно подобрана обувь. 

Макс приподнимает бровь, но слушает молча. 

- Очень много нюансов: полнота, подъём, жесткость… 

- Считай, мне повезло, - хрипло откликается Макс. 

- У них даже есть вкладыш в комплекте, - пищу, уже не стесняясь показывать восторг. – Я в них буду выступать в городском театре! 

Я боюсь хоть как-либо упоминать цену пуант. Мне очень неловко поднимать эту тему. Любопытство подстегнуло меня на следующее утро погуглить фирму. Сказать, что я была в шоке - не то слово. 

- Вы что, с мамой не вместе живете? – нарушает тишину Максим. – Ты к ней в гости ходила? 

- Она в больнице, - поворачиваюсь к нему. Мой ответ почти лишен эмоций. - Уже несколько недель с папой сами справляемся. 

Я вижу, как Макс смотрит на меня через зеркало дальнего виденья, поэтому решаюсь продолжить.

- У нее с сердцем проблемы, после перенесённого вируса. Врач говорит, это осложнение, - затем, оживляюсь и добавляю: - Представляешь, так повезло! Маму перевели в другую палату, а там условия в несколько раз лучше. 

Следующие пару минут делюсь с молодым человеком своими переживаниями. Заканчиваю новостями о том, что в больницу привезли новое лекарство, на которое у нас большая надежда – тоже неслыханное везение. 

- И правда повезло, – говорит Максим. 

Я тушуюсь, когда ловлю на своем лице его внимательный взгляд. 

- Тебе, наверное, не интересно, а я… 

- Ангелина, мне интересно все, что связано с тобой, – перебивает Садулаев, припарковываясь возле Наташкиного подъезда. Максим разворачивается ко мне всем корпусом. - Чем сегодня занимаешься? 

Вроде бы простой вопрос, но у меня мгновенно потеют ладошки. Неужели хочет куда-то пригласить? 

- Да так… - пожимаю плечами. - Выходной. 

Максим улыбается, показывая ямочку на щеке, заставляя мои губы дрогнуть и подарить ответную несмелую улыбку. 

- Давай, сходим куда-нибудь? 

Я уже готова была сказать «нет», как в ушах почти наяву прозвучали мамины слова: обещай, что сегодня же сходишь в кино. Вовремя прикусив язык, несмело спрашиваю: 

- В кино? 

- Можно и в кино, - усмехается Макс. - Сто лет там не был. На что хочешь? 

Улыбаюсь так, что щеки болят. 

- Давай, на «Веном»? – выдвигаю свое предложение. 

- Серьезно? Марвел? – преувеличенно выдыхает он. - Ничего не говори, детка, Просто выходи за меня. 

Смеюсь, открывая дверь. Понимаю, что это безобидная шутка, но на мгновение сердце делает резкий скачок. Видя, что молодой человек тоже выходит, решаю уточнить. 

- А во сколько? 

- Давай, прямо сейчас. 

На какое-то время я задумываюсь, но тут же соглашаюсь. Все равно делать нечего. Отдыхать дома не умею. Слоняюсь от скуки из угла в угол. Не привыкла бездельничать. 

- Давай. Только мне надо переодеться, – предупреждаю на всякий случай. - Подождёшь?