Один-единственный - Барбара Бреттон

— Забудь об этом.

— Она совсем одна в этом городе, — настаивала Филлис. — Ей нужна дружеская поддержка.

— Мы не друзья.

— Так подружитесь. Ведь ты с нею танцевал на свадьбе ее сестры? — Лицо ее стало хитрым. — Тебе нужно вращаться в обществе, Дэнни.

Бронсон пробежал глазами статью.

— Похоже, она и без меня прекрасно обходится. Ленч в «Ле-Сирк», обед в «Двадцать одном». У нее есть чему поучиться.

Филлис вырвала газету из рук босса и, свернув ее трубкой, шлепнула себя по ладони.

— Боже, с каким бы удовольствием я ударила тебя по голове!

Вспомнив, сколько раз угрожала ему маленькая принцесса и в конце концов все-таки почтила оплеухой, он не сумел сдержать смеха.

— И почему это всем женщинам вечно хочется меня бить?

— Угадай, — огрызнулась Филлис и пошла на свое рабочее место.

— Если тебе так интересно, то почему ты сама не позвонишь? — прокричал ей вслед Дэниел, но дверь громко захлопнулась за строптивицей. — Может, еще и придется встретиться, — буркнул он, уставившись в окно на всегда оживленную Парк-авеню.

Она принадлежит к королевской фамилии, и она очень красива. Но к чему эти достоинства, они словно два башмака на одну ногу. У нее отвратительный характер, нет ни талантов, ни умений, и она дурно разбирается в мужчинах. Да и к нему она испытывает не больше симпатий, чем он к ней. А ведь если вспомнить, он и его бывшая жена поначалу были вроде бы очень даже подходящей парой. И все же они закончили бракоразводным процессом, в котором основным пунктом спора оказался китайский сервиз.

В общем, Дэниел не сомневался: уж они-то с принцессой являли бы собой еще ту романтическую парочку! Чем раньше он победит свое либидо, тем лучше.

Она и в самом деле не нужна ему. Он не хочет иметь с ней ничего общего. И уж конечно, он не собирается ей звонить.

Нью-Йорк — большой город. В нем хватит места для них обоих.

К началу октября Изабель поняла, что Нью-Йорк — это не что иное, как средоточие маленьких городков, связанных общим языком. Ну, или чем-то более-менее напоминающим общий язык. Раньше она не подозревала, что английский может звучать так по-разному, но прошел месяц, и она имела об этом полное представление.

Ее знакомство с общественной жизнью города началось с маленького рекламного объявления в газете несколько недель назад. Потребовался всего один визит к расторопному фотографу, и вот телефон уже разрывается, и сыплются одно за другим приглашения то на открытие галереи, то на праздники, то на ленчи. В Нью-Йорке умеют ценить королевскую кровь, и очень скоро принцесса обнаружила, что ее просто обожает весь город, разумеется, обожает благоговейно.

Публика не обошла вниманием даже ее рукоделие. А случилось все так. Джулиана не только поторопилась прикрыть банковский счет сестры, но также позаботилась о том, чтобы в пути задержался гардероб Изабель. Но принцесса, обожавшая красивую одежду, ухитрилась с помощью бисера и вышивки преобразить свои скромные костюмы и платья, так что самые дорогие нью-йоркские модницы только ахали и охали, словно видели новые модели от Диора.

— Американцы чересчур увлекаются ленчами, — сказала она однажды утром, наливая себе чашку чаю и усаживаясь за стол подле Мэксин. — Представляешь, завтра я приглашена на полдень, а в среду — на половину второго!

Мэксин нахмурилась.

— Не хотела бы я провести всю свою молодость, поедая все эти мудреные блюда с китайских тарелок.

— О, ради Бога, Мэкси! — Изабель намазала маслом тост и потянулась за мармеладом. — Никто не заставлял тебя наниматься на эту идиотскую работу. У нас ведь все нормально.

Мэксин поступила на службу клерком в какое-то ателье на Седьмой авеню. Заведение называлось «Тре шик».

— Нормально — это еще не хорошо, — ответила она. — Случись что-нибудь, и мы пропали.

— Ты говоришь, как эти озабоченные тетки в дамских журналах. — Принцесса откусила от бутерброда и добавила на хлеб мармелада.

— Странно, что ситуация заботит только меня.

— Но о чем нам беспокоиться, Мэкси? Неужели ты не понимаешь, вот-вот адвокат тетушки Элис разблокирует мой счет, и тогда я переведу его в местный банк. Это лишь вопрос времени.

— Слишком долгого времени, сказала бы я, — фыркнула Мэксин.

— Ну ладно, не сердись.

— Я не сержусь, хотя ты взвалила на меня все домашние дела.

— Но разве я виновата, что никто не удосужился научить меня готовить?

Принцесса могла бы продлить перечень — гладить блузки, вести счета… Список получился бы длинный.

— Мне уже начинают надоедать все эти разговоры о моей неумелости. — Она положила еще мармелада на свой тост. — Но я уверена, что все же гожусь хоть на что-то. Рано или поздно это обнаружится.

Мэксин внимательно посмотрела, как Изабель поглощает свой бутерброд, и решительно заявила:

— На наши средства мы не можем позволить себе покупать новую одежду, мисси.

Изабель угрожающе приподняла брови.

— На что это ты намекаешь?

Лицо ирландки оставалось невозмутимым.

— Жаль, если придется выбросить все ваши красивые наряды.

— То есть, по-твоему, я толстею?!

— Я не это хотела сказать.

— А что ты хотела сказать? — Изабель безжалостно скопировала ирландские интонации и ударения Мэксин.

— А то, что вовсе незачем попусту трепать одежду и тратить время на бездумные пирушки с никчемными людьми.

Изабель вскочила и помчалась к холодильнику. Распахнув дверцу, она указала на его содержимое.

— Американцы называют еду пережитками прошлого! — прокричала она так, что ее запросто могли услышать прохожие на улице. — Между прочим, мои бездумные пирушки, как ты это называешь, помогают нам добыть пропитание!

— Да этим даже кролика не накормишь. — Мэксин сделала страшные глаза.

— Не все же едят картошку тоннами!

— Не нужно оттачивать на мне свой язычок, мисси. У меня достойный заработок, так что я уже подумываю о том, как бы снять себе комнатку поближе к ателье. Я уже в почтенном возрасте, и мне необходимы покой и тишина.

— В точности то же самое говорила и тетушка Элис.

— Ну а тебе-то о чем все это говорит, милая?

— О том, что ты стала совершенно невыносима с тех пор, как начала работать в этом ателье! — выпалила Изабель. — И что этот твой Игорь, должно быть, жуткий эксплуататор!

— Его зовут Иван, и он честный и великодушный человек. — Мэксин сделала паузу. — Чего нельзя сказать о некоторых.

Изабель резким движением отбросила назад волосы.

— Если Игорь такой замечательный, то почему бы тебе не отправиться жить к нему?