Дом слёз - Вячеслав Еропов

– Ах, вот они. – Виктор материализовался возле Поли и нежно отвел ее густые волосы, прилипшие к лицу. – Вы видите, господа? Обратите внимание на зрачки. Наконец-то зажглись наши огоньки.

– Любопытная аномалия, – произнес один из приспешников Виктора. – Она способна взаимодействовать с людьми, но не вписывается в их мир.

– Это человек? – спросил второй монстр. – Она сияет, как мертвая.

– Да, человек, – ответил Виктор. – Но маленькая Поли Мейден не так проста, как кажется на первый взгляд.

– Мейден? Из семьи того самого Галена Мейдена? – уточнил третий монстр.

– Именно так. Обратите внимание на брата Поли. Расист в семье Мейден. Какая ирония судьбы. После смерти ему предстоит встреча с Галеном Мейденом.

Монстры гулко зашумели.

– Не завидная участь его ждет. А что же касается нашей малышки. – Виктор улыбнулся. – Внутри нее пляшут красные огоньки! Течет смесь Мейден и Лаосов.

Монстры жадно оглядели Поли. Сияние их тел стало заметно ярче.

– Она опасна, – сказал один из монстров. – Ее нельзя оставлять в мире живых.

– И в мир мертвых отпускать нельзя. Ее нужно выпить, пока Юрген Лаос ничего не заподозрил.

– Господа, не нужно преувеличивать могущество короля мертвых, – вмешался Виктор. – Юрген Лаос не вернется в мир живых, так как его источник иссяк. Цикл подходит к завершению. Можете не сомневаться, ведь я вижу это. Мы будем выпивать его дочь постепенно, растягивая удовольствие.

– Мана Лаосов имеет невероятную ценность на черном рынке, – напомнил приспешник Виктора. – Архитекторы будут довольны.

– Отправим ее в дом? Или сразу же на рынок?

– Не так быстро, мои хорошие, – Виктор приобнял монстров. – Большая часть огоньков скрыта. Если Поли умрет раньше времени, ее мана перетечет в мертвый мир, так и не успев раскрыться. А нам она нужна. Вся. До последней капли.

– И что же раскрывает ману?

Виктор загадочно улыбнулся и медленно, по слогам произнес:

– Лю-бовь.

Монстры удивленно переглянулись между собой.

– Она зажигает невероятные чувства. Конечно, господа, вам любовь не знакома. Как, собственно, и мне. Но уверяю, что если мы обратим Поли Лаос сейчас, то потеряем огромный потенциал для наших архитекторов.

– Или если она не умрет прямо сейчас. Наша малышка задыхается, – монстр указал пальцем на дрожащую Поли, дрыгающую ногами.

– Ах, моя дорогая, прости нас за бестактность, – Виктор обратился к Поли. – Стоим здесь, как у себя дома, и обсуждаем твою дальнейшую судьбу.

Он щелкнул пальцами. Поли открыла рот, судорожно глотая воздух.

– Вы…кто вы такие? – все еще дрожа, немного заикаясь от страха, спросила Поли.

– Тени, – быстро проговорил Виктор. – Не бойся нас. Всего лишь маленькие тени.

– Тени? – недоверчиво переспросила Поли и пошатнулась. Невидимая сила сжимала ее ноги, пытаясь повалить на землю.

– Мертвые тени, не способные ощутить дуновение ветра, брызги солнца… и даже тепло женского тела. – Виктор осторожно дотронулся до нежной шеи Поли. – Лишь вечный голод терзает нас.

Поли боязливо попятилась назад, но тут же упала на пол.

– Когда-то мы были людьми. Но общество нас не приняло, выкинуло за борт, забило в угол, – продолжал холодным голосом Виктор. – И если бы ты только знала, моя дорогая Поли Лаос, как долго мы молили твоего отца о смерти. Как громко…что даже в мире живых был слышен наш отчаянный возглас. Бесслезный сухой плач.

– Бесслезный сухой плач, – хором повторили монстры, окружив Поли.

– Как долго мы желали вкусить запретный плод жизни. Попробовать божественную ману. Овладеть таинственными огнями.

– Таинственными огнями.

– И вот…после стольких пролитых слёз, наполненных страхом и отчаянием, милосердный Юрген Лаос все же решает отправить нам свою дочь. Маленькую беззащитную Поли.

– Маленькую беззащитную Поли.

– Чтобы мы, наконец, утолили свою жажду, – Виктор уткнулся длинным носом в шею Поли, обнажил острые зубы.

– Жажду!

– Жажду!

– Жажду!

– Ты не создана для мира живых, моя хорошая. Не переживай, мы это исправим. Как только разберемся со свидетелем, – Виктор направил на меня свои раскосые акульи глаза, налитые кровью. – Господа, верните нашего юного и любопытного друга обратно в дом слёз.

Монстры двинулись на меня. Путей для отступления не было, и я приготовился сражаться. Однако привычной драки, к которой я привык со школьных лет, не состоялось. Монстры Виктора задействовали странную магию. Пространство резко изменило обличие, стало зеркально-острым, твердым на ощупь. Стоит лишь пошевелиться, и меня разорвет в клочья слабый ветерок.

Ты как будто смотришь в зеркало через другое зеркало, будучи застрявшим в зеркальной комнате. А потом появляются монстры Виктора, и бьют тебя в каждое отражение. Бьют быстро и больно. Не продержавшись и пяти секунд против чудовищных противников, я падаю в пропасть, сквозь воспоминания Поли, возвращаясь в дом слёз.

Окружающий мир способен меняться до абсурдности. Даже предметы пытаются тебя убить. Из ниоткуда возникают зеркальные копии, способные чувствовать тоже самое, что и ты. Это похоже на магию или, скорее, на дурной сон. Я не способен противостоять монстрам. Еще не готов. Подумать только, они способны изменять пространство, останавливать время. А я только недавно научился телепортироваться.

И как Поли умудрилась остаться в живых, если ее выпили пятнадцать лет назад? Возможно, у них ничего не вышло, или она умерла…Еще целый месяц до нашей встречи. Я не могу столько ждать, нужно встретиться с ней сегодня.

– С пробуждением, – внезапно сзади послышался знакомый каменный голос. – Как прошло твое путешествие внутри чужих воспоминаний? Все отрывки успели пройти через сознание?

Проклятый Винсент…что он здесь делает?

– Да, – растерянно ответил я. – Практически все.

– Прекрасно. А то я уже начал беспокоиться. Ведь ты несколько недель был в полной отключке. Виктор Борман велел мне пристально следить за твоим состоянием.

– Несколько недель? – удивленно переспросил я.

– Чуть больше месяца, – ответил Винсент. – Твои метаморфозы за это время значительно развились. Прошу, не пугайся, твоя внешность не претерпела изменений. Однако мы оценили твое внутреннее состояние.

– Разве? Я не чувствую никаких изменений, – честно признался я. – Так ведь не бывает, что бабах – и ты проснулся другим человеком?

– В доме слёз довольно часто происходит так называемый «бабах». А изменения в первую очередь замечают окружающие, – ответил Винсент. – Любопытно, чьи воспоминания оказали на тебя такое сильное воздействие?