В последний момент - Микалея Смельтзер

ко мне, сокращая расстояние между нами. — Тогда нам не суждено было встретиться. А теперь время пришло.

Мои веки затрепетали, а слова нежно ласкали кожу.

Парень отстранился и чары рассеялись.

Я открыла глаза, постаралась отстраниться, чтобы развеять жужжащую вокруг энергию.

Он смотрел на меня, и я поежилась.

— Мы друзья, Эмма? — его вопрос застал меня врасплох.

— Да…Полагаю, так? — прозвучало, как вопрос.

— Я тебе нравлюсь? — продолжил Мэддокс.

— Ага, — снова сказала я. — Зачем ты спрашиваешь? К чему клонишь? — я была сбита с толку, внезапно изменившейся темой.

Он пожал плечами.

— Что тебе нравится во мне больше всего?

— Мэддокс, — начала я, сдвинув брови, — я в замешательстве.

— Просто ответь на вопрос, пожалуйста, — внезапно прорычал он.

Я смотрела на него мгновение, пытаясь сложить паззл. Его вопрос не был грубым, всего лишь любопытство, но мне все равно кажется, что он странный.

— Мне нравится, что ты заставляешь меня улыбаться, — пожала плечами, — У нас много общего, например, музыка. Мне нравится, когда я с тобой. Не приходиться притворяться.

Он склонил голову и, кажется, успокоился.

Затем поднял взгляд на меня, и его игривое настроение вернулось.

— Полагал, что ты скажешь, что я нравлюсь тебе потому, что горячий.

Я закатила глаза.

— Мэддокс, — простонала я.

— Извини, — он извинился, но его улыбка говорила мне, что совсем не сожалеет. Потянулся, испугав меня, ухватил прядь моих светлых волос и стал накручивать на палец.

— Мэддокс? — поинтересовалась я, — Что ты делаешь?

Он подскочил, глядя на свою руку, и отпустил мои волосы. Смущенно улыбнулся, словно только осознал, что делает.

— Не могу объяснить. В тебе есть что-то, — его голос перешел на шепот, Мэддокс отвернулся, словно не хотел, чтобы я услышала следующие его слова. — Меня тянет к тебе, и я не в силах устоять.

Я сидела, неуверенная, что ответить, но к счастью Мэддокс избавил меня от этой необходимости.

— Не хочешь сыграть еще раз на пианино? — спросил он с надеждой во взгляде.

— Я не против, — улыбнулась, руки дрожали в предвкушении пробежаться по гладким клавишам блестящего черного пианино. Дома было старое, расстроенное и разваливалось на части. Это идеальное. На самом деле, настолько нетронутое, что складывается впечатление, что оно абсолютно новое. — Чтобы ты хотел послушать?

Он покачал головой.

— Все, что пожелаешь.

Я поднялась и подошла к пианино. Села и пробежала кончиками пальцев по клавишам. Тело внезапно запело от счастья.

Я услышала шарканье за спиной и повернулась, Мэддокс лежал на диване, заложив руки за голову. Улыбнулся, увидев, что я наблюдаю за ним.

— Давай, играй.

Я обернулась, притворяясь, что не замечаю, как его взгляд скользит по моему телу. По спине пробежали мурашки, и я задрожала.

Закрыв глаза, начала играть первую песню, пришедшую на ум. Музыка лилась из-под кончиков моих пальцев, через пианино и наполняла комнату. Мое тело покачивалось в такт — чувствуя, проживая.

Я играла песню за песней, не желая останавливаться.

Благодаря музыке я чувствовала себя живой, почти так же чувствовала себя рядом с Мэддоксом.

Не просто жива, но и свободна — словно все, что происходило прежде, больше не имело значения. Что-то подсказывало мне, что найти того, с кем чувствуешь себя так же, как и с музыкой.

Закончив музыку, я опустила руки на колени. Обернулась на табуреточке и хихикнула, заметив, что Мэддокс спит на диване, тихо похрапывая. Уверена, что после предыдущей ночи он сильно устал.

Грубые черты лица во сне смягчились, отчего он стал еще красивее. С угла дивана лежало одеяло, и я потянулась за ним. Встряхнув, накрыла им Мэддокса.

Он моргнул, приоткрыл глаза и зевнул.

— Приляжешь со мной? — спросил сонным голосом, отчего у меня все внутри затрепетало и пустилось в пляс.

— Э-э, — промямлила я.

Он схватил меня за руку, открыв глаза шире, так, что я могла видеть серебристо-серые зрачки.

— Прошу?

Как я могла устоять?

— Хорошо, но только ненадолго, — согласилась я.

Мэддокс пошевелился, пытаясь подвинуться и освободить мне место, но диван был слишком маленький.

Он обнял меня одной рукой и прижал к груди. Я была почти уверена, что это объятия, а еще была уверена в том, что мое сердце замерло.

— Все нормально? — прошептал парень, убирая мои волосы от шеи.

— Да, — пискнула я.

— Хорошо, — пробормотал он, и, клянусь, я ощутила прикосновение его губ к моей коже за ухом, но оно было таким легким и быстрым, что я не была уверена.

Он затих, и через пару минут его дыхание стало тяжелее. Когда Мэддокс уткнулся мне в шею, поняла, что он уснул.

Я казалась себе незваной гостьей, играющей роль в чьей-то жизни, но эгоистично хотела, чтобы она стала моей.

Мне хотелось сыграть главную роль в жизни Мэддокса, и это пугало меня больше, чем что-либо.

Глава 11

— ОГО, КАК ИНТЕРЕСНО, — рассмеялся кто-то.

Я моргнула и потерла глаза, прогоняя сон. Мэддокс застонал, крепче сжимая меня…

— Ты только что сжал мою грудь? — взвизгнула я, занимая сидячее положение.

— Прости, — усмехнулся он, — рефлексы.

— А-га, конечно, — пробормотала я, поднимаясь с дивана. Я старалась избегать зрительного контакта с улыбающимся Эзрой и нахмуренным Матиасом. Моя рубашка задралась, и я поспешила поправить ее. Обхватила руками грудь, словно защищаясь от пронзительного взгляда Матиаса. Было в нем что-то, от чего мне было неловко. Мне не было страшно, но что-то подсказывало держаться от него подальше. Мне стало интересно, что произошло с ним и сделало его таким несчастным.

Эзра улыбнулся мне, убирая темную прядь волос с глаз и переводя взгляд на Мэддокса.

— Хэйз предложил встретиться.

— Кто такой Хэйз? — спросила я.

Мэддокс ответил прежде, чем кто-то из парней его опередил.

— Друг, — он посмотрел на остальных, словно давая им шанс оспорить сказанное.

Я не понимала, что происходит.

— Хорошо-о-о, — протянула. — Тогда я пойду домой, — пробормотала, лишь после осознав, что я без машины.

— Ни за что, — Эзра усмехнулся, победоносно глядя на Мэддокса, — ты идешь с нами.

— С вами? — повторила я. — И что мне там делать?

— Будем играть в боулинг, — растягивая слова лениво произнес Матиас, — Гребанный боулинг. Потому что в этом дурацком городишке больше нечем заняться.

— Эй, — Мэддокс указал на дверь. — У нас есть площадка для игры в мяч. Так что найти занятие можно.

Матиас закатил глаза.

— Ну, конечно. Пойду, покурю, — он выскочил на улицу, вытаскивая пачку сигарет из заднего кармана.

— Он такой веселый, — невозмутимо произнес Эзра. — Иногда я сомневаюсь в том, что вы близнецы. Черт возьми, если бы не ваша внешняя схожесть.

Мэддокс хмыкнул.

— Я уверен, что он вылез агрессивным, словно шимпанзе,