Молот империи 5 - Никита Киров

что Громова прилетела сюда. Зато она взяла с собой Аниту и Марию, которые уже были во дворце.

Мы с Катериной коротко обсудили положение, но совсем немного. В военные дела не лезла она, а я не лез в гражданские больше необходимо. Вот с Яном им есть о чём поговорить, но он немного приболел, я велел ему отдыхать побольше. Придём к нему сами.

Крыло, где жили Наблюдатели Варга, почти не пострадало. А то закрытое крыло, где когда-то жил отец Катерины, спешно расчищали, туда попал снаряд Исполина. Надеюсь, то, что там может храниться, не пострадало.

— У нас только и разговоров, что о победе, — сказала Катерина. — Знаешь, ещё неделю назад на полном серьёзе предлагали мне заключить мир, чтобы Ограния осталась в империи, а остальные земли отдать совету.

— А кто именно? — строго спросил я. — Это почти государственная измена.

— Я сказала ему то же самое, и он заткнулся. Зато вчера он громче всех кричал, что генерал Загорский возьмёт имперскую столицу через неделю.

— Мы ещё даже туда не выдвигаемся, — я усмехнулся. Мы прошли мимо памятника Инжи и направились во дворец. — Но вот это будет сложно. Здесь хоть население было на нашей стороне.

— А если я прикажу жителям Урбуса сопротивляться мятежникам? — спросила Громова.

— Может, и сработает. Но вряд ли так сильно, как здесь. Хотя лишним не будет.

Гвардейцы открыли нам уцелевшие массивные двери из чёрного дерева. Я знаю, где может быть Ян, и повёл Катерину туда. Там же должны собраться и остальные, весь наш старый класс.

Оранжерея уцелела, только заменили окна в потолке и убрали битое стекло. Сверху светило солнце, которое всё здесь нагрело. Кто-то совсем недавно высадил в горшках цветки, которые ещё не распустились.

В центре зала был пруд, в котором журчала воды. Ян сидел на краю, опустив туда босые ноги с подвёрнутыми штанами. Вид у него вообще неофициальный и очень домашний, на нём старая белая майка, только правое плечо перемотано бинтами. Визит застал его врасплох, он даже не успел переодеться и причесаться.

Анита сидела рядом с ним и с интересом разглядывала обитателей пруда, а Мария и Марк их кормили. Валентин в своей коляске сидел прямо под солнцем и дремал, он всю ночь возился с задним приводом Ищейки.

— Рома, смотри кто здесь! — Мария подняла голову. — Янек тогда рассказывал, но я их никогда не видела.

Это знаменитые черепахи императора Павла Громова, многие из которых были настолько старыми, что видели его самого. Одна — настоящий гигант, сидела в воде с невозмутимым видом и жевала листья, которые ей протягивала Анита. Другие, поменьше, но тоже большие, толпились у края пруда, где лежала свежая зелень. Мелкие черепашки среди них почти незаметны.

— Нашли их в подвале, — сказал Ян. — Одна погибла, не пережила зимовку, а остальные смотри, ещё бодрячком. А ещё… Ваше Высочество… — он начал вставать. — Я не думал, что вы тоже…

— Лорд Ян, это неофициальный визит, — торопливо произнесла Громова. — Янек, поздравляю с возвращением домой.

— Спасибо.

— Я просто зашла поздороваться. А вот завтра, — она тягостно вздохнула. — Будем столько нудеть, обсуждая дела со всеми министрами.

— Понимаю, — он тоже вздохнул.

Черепахи плескались в воде, девушки болтали между собой, а Ян едва не выронил в пруд свою записную книжку, но убрал себе под ногу.

— У нас ещё одно дело, — сказал я Катерине, когда мы вышли в коридор. — Думаю, до вечера справимся. Идём?

— Там темно? — с беспокойством спросила Громова.

— Да, но есть фонарик, и вот это, — я дотронулся до цепочки на её шее.

— И ты, — с улыбкой шепнула она.

— Там всё расчистили. Комната твоего отца уцелела. Там ничего не трогали, как я и велел. Надеюсь, там что-нибудь будет.

— Я тоже.

Мы вдвоём направились в крыло дворца, где когда-то жил её отец. В правой руке я держал фонарик, а в локоть левой вцепилась Катерина. Было предвкушение чего-то, и не только у меня. Громова тоже ёрзала, пока шла, а амулет на её шее светился ярче.

Глава 13

Гвардейцы Яна открыли нам двери в старое крыло дворца, переглянувшись с парочкой здоровяков-штурмовиков, которые шли следом за нами.

— Останьтесь здесь, — приказал я. — И дайте мне фонарь.

Свой я протянул Катерине, взял другой, армейский и тяжёлый, как дубина, из толстой стали. Таким и убить можно. Рычаг заряда захрустел, когда я на него нажал, и яркая лампочка засветилась.

Солдаты выстроились у входа, а мы медленно вошли в коридор. Я сего смотрел на плане, где были покои отца Громовой. Раньше здесь всегда останавливались императоры и почётные гости. Но когда отец Катерины погиб, крыло забросили.

Основная часть дворца не пострадала, но где-то рядом именно с этим крылом упала ракета Преисподняя. Окна вышибло, люстры попадали, был небольшой пожар. Это видно по гари на стенах. За эти дни солдаты вытащили обломки, убрали битое стекло, но под ногами всё равно постоянно что-то хрустело.

А ещё здесь холодно, изо рта шёл пар. Пахло пылью. Темно, ведь оконные проёмы забили досками, чтобы никто не залезал. Лучи фонариков освещали грязную ковровую дорожку, которая когда-то была красной, и застрявшую в ворсе мелкую каменную крошку и пыль.

Катерина громко дышала носом и крепко держала меня за руку. Темноту она не любила, и я её понимал. Ритуалы, которые мы пережили, заставили нас взглянуть на ту сторону, и вспоминать это было неприятно до сих пор. Ручной механизм её ручного фонарика громко жужжал, заставляя работать лампочку. Амулет предка подсвечивался красным.

— Была здесь? — спросил я.

— Когда папа ещё был жив, — она ответила не сразу. — Всего раз. Он останавливался там, а дедушка там.

— Обыщем обе комнаты.

Я взялся за ручку двери и начал её толкать. Пришлось приложить силу, потому что с той стороны её что-то подпирало. Судя по звуку, это упавший шкаф. Но я запретил туда входить кому-либо, поэтому не убрали.

Есть, шкаф с жутким скрипом отодвинулся, собрав ковёр, на котором он лежал, в гармошку. Я вошёл внутрь и чихнул. Пыль старая, сюда давно никто не входил. Даже следов на полу нету.

Кровать без белья завалена мусором, который навалился с потолка. На полу лежало несколько портретов в разбитых рамках. Я подобрал один.

— Папа, — Катерина улыбнулась. — Со своим другом и… с ним.

— С дедом? А нет, я вижу.

Светловолосый здоровяк стоял в центре, обняв за плечи приятелей. Мужчины Громовых всегда выделялись ростом, это точно один из них. Слева стоял другой мужчина, тоже крепкий, но чуть пониже. Лицо своеобразное, тут и постоянная растерянность Янека, и в то же время надменное выражение его покойного брата Алексея.

Это их отец, Станислав Варга, если я не путаю имена,