7 ночей с врагом - Лавли Рос

Кажется, Дитмар вливается в отношения, потому что приказной тон так и вырывается из его рта. Раньше я бы обиделась, а сейчас хочу, чтобы он не замолкал, а продолжал говорить и говорить. Пусть приказывает, лишь бы не отталкивал. У меня и так никого не осталось. Матери нет давно, отцу я больше не нужна, а подруги… настоящей дружбой назвать наши отношения сложно. У меня есть только он. Мужчина, который похитил меня, но который стал защитником.

— Что же ты делаешь? — хрипит он, когда мои руки спускаются ниже, расстёгивают пряжку ремня и спускаются ниже.

Нас прерывает резкий стук в дверь, после чего в комнате показывается один из охранников. Я утыкаюсь Дитмару в плечо, а сама думаю о том, что нас прервали. И не вовремя.

— Что? — бросает Дитмар через плечо, даже не оборачиваясь в сторону охраны.

— Там вопрос решить нужно, — запинаясь, произносит, парень.

— Полчаса подождёт? — его хриплый голос звучит над моим ухом.

— Да.

— Пошёл на хер.

Дверь закрывается так же быстро, как и открылась. Дитмар тут же берет меня в плен своих рук и говорит:

— Глупая, я же старался.

Найти значения этим словам я не могу. Старался что? Оттолкнуть? Я же не имею никого, кроме него, куда меня отталкивать? Одна Катя у меня есть. Только она относится ко мне как у равной. Разговаривает со мной, старается поддержать. Больше никто. Я будто никому не нужна.

Дитмар стал для меня большим, чем просто мужчина, которых похитил меня. Забрал у отца. Я вижу в нем ту доброту, которую не видела в папе. И она есть в Армане. А ведь у них с Катей всё хорошо. Она ждёт ребенка, в он практически отошёл от дел и только изредка помогает брату.

Пока я думаю о дом, сможет ли Дитмар отказаться от того, что он имеет, мужчина расстёгивает мой лифчик. Его сильные руки проникают под поролоновый бюстгальтер, уверенные крепкие пальцы ласкают чувствительные горошины сосков, а я полностью теряюсь в ощущениях. Мне одновременно и хорошо, и плохо.

Дитмар не останавливается, его руки спускаются ниже, он обхватывает мои бёдра и толкает на себя так, что я вбивыаюсь промежностью в его эрекцию. Делаю глубокий вдох и пытаюсь прийти в себя. Чувства переполняют меня изнутри, я ощущаю, что желанна, что мужчина хочет меня и то, что он просил быть в стороне, ничего не значит.

Я то ли хочу верить в это, то ли это происходит на самом деле. Мой мозг окончательно отключается, когда пальцы Дитмара скользят по моей влажной коже, когда проникают внутрь, и я вынужденно загибаю пальцы на ногах. Мои ногти впиваются в его спину, с губ срывается громкий стон вместе с тем, как Дитмар входит в меня.

Я резко подаюсь вперёд и ухватываюсь за плечи Дитмара. Он скользит руками по моему телу, шепчет что-то, но я не могу разобрать слов. Мне кажется, что он говорит что-то очень нежное, потому что его тон смягчается, а руки ласкают, а не требуют.

Я стараюсь не смотреть на его раненое плечо и не думать о том, что будет дальше. Между нами что-то происходит прямо сейчас. Я чувствую это и отдаюсь чувству на всю. Мне кажется, что мы даже будущее строим именно сейчас. Некоторая часть меня понимает, что никаких отношений у нас не будет. У Кати и Армана получилось, но Дитмар другой. Опаснее, злее, неуправляемей. Он готов всё положить на кон, чтобы отомстить, но я же не могу ошибаться. Между нами проскальзывает искра. Она вырывается наружу вместе с моим гортанным криком и руганью Дитмара. Он забывается и вбивается в меня сильнее, а потом, когда я уже на пике, замирает и изливается в меня.

У нас нет защиты, мелькает в голове, но я тут же отбрасываю эту мысль, решая, что позабочусь об этом потом. Сейчас у нас другой этап в отношениях. Едва ли не полного доверия с моей стороны и осознания, что я не просто девочка на несколько ночей, с его.

Малышка часто дышала и водила лицом по его груди. Задерживалась у повязки на плече и целовала нежнее, словно хотела унять его боль. Дитмар усмехнулся и перехватил ее лицо ладонями. Заставил отодвинуться от себя, чтобы посмотреть на ее лицо. Оно раскраснелось, а над верхней губой выступили капельки пота. Дитмар потянулся и слизал их языком, на что Карина счастливо заулыбалась. Почти что замурлыкала как кошка и только крепче обняла его.

— Не уходи сразу, — проговорила ему в грудь.

— Я пока тут, малышка.

Он провел ладонью по ее волосам, но Карина решила забрать его руку себе. Она, забавляясь, вытянула ее в сторону и провела пальцами по черной татуировке. Прямо по лезвию кинжала, которое тянулось вдоль предплечья. Дитмар напряг мышцы, зная, что так рисунок становится фактурным, и с интересом наблюдал за Кариной. Была странно видеть, как татуировка полностью захватила ее внимание, она ласково поглаживала кожу и повторяла изгибы мускулов. Избалованная девчонка, какой он посчитал ее в первую встречу, явно знала дефицит в простых прикосновениях.

В близости.

Ласке.

Он видел это, как опытный мужчина и еще тот циник. Из-за чего плохо понимал, что делать дальше. Он не хотел ломать ее, но и обещать ничего не мог… Глупости же, какие отношения? У него? Он скорее сломает ее, она еще совсем малышка, хотя и умеет смотреть с вызовом, она не выдержит жизни с ним. Его уже не изменить, да и не собирается он ничего менять.

Хотя кое-что уже менялось.

Он забыл о защите, когда набросился на нее и вжал в столешницу. От нее пахло жарким сумасшествием, он потерял контроль и теперь испытывал странные чувства, когда видел свои следы как ее нежной коже. Он словно пометил ее, сделал своей в животном смысле… Карина не смущалась и не бежала в душ, наоборот, тянулась к нему и хотела продлить время, пока они вместе.

Ему самому было хорошо, даже боль от недавних ранений притупилась. Дитмар почти не принимал болеутоляющие, привык справляться сам, но в ее тонких руках было что-то сильнодействующее… Ему было легче. Спокойнее.

— Тебя это беспокоит? — она первой задала вопрос, когда поняла, о чем он думает.

— А тебя нет?

Она напряглась, словно он сказал грубость. Дитмар не понял, что не так, и надавил пальцем на ее подбородок. Заглянул в глаза и заметил, как тускнеет яркий огонек в них.

Многолетняя привычка играла свою роль. Дитмар не разговаривал мягко, он крутился в жестоком бизнесе, сколько себя помнил, и выучился приказывать холодным тоном, с женщинами же он общался по минимуму. Они всегда понимали, что он хочет от них, с одного взгляда, тем более он предпочитал вести “горизонтальный диалог”.

— Я отнесу тебя в спальню.

— Нет, — она выставили ладони и попыталась перехватить его руки.

Он лишь хмыкнул на ее старания и потянул сильнее, собираясь закинуть девушку на плечо.

— Ты идиот? — Карина прыснула, царапнув его запястье до крови. — Не трогай меня!

— Да что опять? Теперь я противен тебе?