Единственный выживший - Дин Кунц

Джо уже жалел о том, что он собирался сделать, однако остановиться не мог, как не мог заставить солнце закатиться раньше положенного срока. Охвативший его порыв был таким сильным, что сопротивляться ему было бессмысленно.

В очередной раз неприятно пораженный своей неспособностью держать себя в руках, Джо припарковался за темно-синим "Фордом" и выбрался из "Хонды". Слабость в ногах нисколько не прошла; напротив, она, казалось, усилилась еще больше.

Некоторое время он стоял неподвижно, глядя на двери торгового центра. Женщина с ребенком была там, внутри, но он не мог видеть их из-за развешанных по стеклянным витринам постеров и реклам.

Отвернувшись от магазина, Джо облокотился на горячее крыло "Хонды", пытаясь совладать с собой.

После катастрофы в Колорадо Бет Маккей помогла ему связаться с "Ассоциацией сострадательных друзей" – общенациональной организацией родителей, потерявших своих детей. Благодаря виргинскому отделению этой организации Бет удалось более или менее примириться с потерей, и она надеялась, что Джо тоже почувствует себя лучше. Джо побывал на нескольких собраниях калифорнийской секции "Сострадательных друзей", но вскоре забросил это дело. Как он потом узнал, подобным образом поступало большинство мужчин, оказавшихся в сходном положении. Матери, потерявшие своих детей, мужественно посещали каждое собрание и находили некоторое утешение в разговорах друг с другом, но почти все отцы замыкались в себе, предпочитая сражаться с болью в одиночку. Джо очень хотелось бы оказаться одним из немногих, кто сумел в конце концов облегчить свою жизнь, изливая свое горе другим, но мужские биология и психология – возможно, впрочем, это были чистой воды упрямство и жалость к себе, тут Джо не брался судить – заставляли его чуждаться общества, пусть это даже было общество таких же, как он, несчастных людей. Иными словами, Джо предпочел страдать в одиночестве.

Единственной полезной вещью, которую он вынес с собраний "Сострадательных друзей", было понимание природы странного импульса, который, завладевая его чувствами и подчиняя себе его волю и здравый смысл, заставлял Джо поступать иррационально и безрассудно – так, как он поступил сейчас. С ним и раньше случалось нечто подобное, и Джо знал, что явление это хорошо известно и настолько широко распространено, что даже имеет свое название. В психологии – а может, в психиатрии, где именно, он запамятовал – подобное поведение именовалось поисково-заместительным стереотипом.

Каждый, кто неожиданно терял близкого или любимого человека, рано или поздно начинал искать ему замену; больше других были подвержены этому стереотипу те, кто в одночасье потерял сына или дочь, но Джо приходилось особенно туго.

Умом он понимал, что тот, кто умер, – умер навсегда и поправить здесь ничего нельзя, однако подсознательно Джо продолжал верить, что рано или поздно он снова встретится с Мишель и девочками. Иногда ему казалось, что его жена и дочери вот-вот войдут в спальню или их голоса зазвучат в трубке неожиданно зазвонившего телефона. Сидя за рулем машины, Джо вдруг начинал чувствовать присутствие Крисси и Нины на заднем сиденье, но, когда он, едва дыша от радости, оборачивался назад и видел там только пустоту, разочарование его оказывалось вдвое горше.

Порой он замечал их на оживленной улице. На детской площадке. На аллее парка. На пляже. И всегда они были далеко и уходили еще дальше. Иногда Джо позволял им уйти, но чаще он бросался следом, стараясь увидеть их лица и сказать: "Подождите, я иду с вами".

Так было и на этот раз. Оттолкнувшись от крыла "Хонды", Джо направился ко входу в магазин.

У дверей Джо ненадолго замешкался. Разум продолжал подсказывать ему, что он только зря мучает себя и что разочарование, которое непременно настигнет его, когда он поймет, что женщина и девочка – это не Мишель и Нина, будет подобно удару ножом в сердце, однако Джо уже был неволен что-либо с собой сделать.

События сегодняшнего дня – встреча с загадочной Розой Такер, ее странные слова, сказанные на кладбище, и потрясающее сообщение, оставленное ею для него в редакции "Пост", – настолько выходили за рамки всего, во что Джо привык верить, что в душе его снова ожила поразительно глубокая, от самого сердца идущая вера в самые невероятные совпадения и чудеса. Если Роза Такер, падая с высоты в четыре мили, сумела уцелеть после столкновения самолета с негостеприимной землей, то почему не могли спастись его Мишель и девочки?

Эта сумасшедшая мысль разом опрокинула и факты, и логику. Непродолжительное и сладостное безумие, словно яичную скорлупу, смяло броню безразличия, в которую Джо одевал себя с таким тщанием и упорством, и в его душе затеплился слабый огонек чего-то, подозрительно напоминающего надежду.

Он толкнул дверь и шагнул в магазин.

Слева от него оказалась стойка кассира. Миловидная кореянка лет тридцати с небольшим развешивала по проволочным стеллажам упаковки сосисок "Тощий Джим". Увидев его, она улыбнулась и кивнула.

За кассовым аппаратом стоял кореец, должно быть, ее муж. Он приветствовал Джо светским замечанием относительно небывалой жары.

Не ответив ни на улыбку, ни на обращенные к нему слова, Джо целеустремленно шагнул к стоящим в четыре ряда стеллажам. В первом проходе никого не было. Во втором – тоже. В конце третьего он увидел женщину с каштановыми волосами, которая держала за руку девочку лет пяти. Обе стояли спиной к нему возле урчащего охладителя с напитками, и Джо тоже остановился, ожидая, чтобы они повернулись к нему.

Женщина была в белых легких сандалиях, крепившихся к лодыжкам длинными шнурками, в светло-кремовых слаксах и зеленой с лимонным отливом блузке. Похожие сандалии и джинсы были у Мишель, но такой блузки Джо не помнил. Не помнил, хоть убей! Впрочем, какое это имело значение?

Маленькая девочка – такого же роста и возраста, что и Нина, – была в белой майке, в розовых шортиках и таких же, как у матери, сандалиях. Наклонив голову набок, она азартно размахивала руками в воздухе, чго-то объясняя матери. В такой же позе иногда стояла Нина…

Найну-Нину мы искали… Джо успел дойти до середины длинного прохода, прежде чем понял, что движется.

– Ну давай купим рутбир«Рутбир – шипучий напиток из экстракта корнеплодов и коры некоторых растений», мама, ну давай, а? – Это сказала девочка.

Потом Джо услышал свой собственный голос:

– Нина?

Нина очень любила рутбир.

– Нина? Мишель?

Женщина и девочка повернулись к нему. Это была не Мишель. И не Нина.

Джо с самого начала знал, что так будет, но до конца не верил и действовал, повинуясь безумному порыву души. Когда же Джо увидел, что это не те женщины, которых он когда-то любили продолжает любить до сих пор, он почувствовал себя так, словно его одарили тяжелым молотом прямо в грудь.

– Вы… – сказал он, глупо моргая. – Мне показалось… вы стояли совсем как…

– Да? – озадаченно, но и с осторожностью переспросила женщина.