Алая королева - Филиппа Грегори

Сопровождаемые глухим шумом голосов, мы уселись за главный стол, и только теперь я заметила, как Джаспер поглядывает на меня — с сожалением, словно сокрушаясь, что я стала женой человека, который отказывается сражаться и защищать свою семью. Я стыдливо потупилась: теперь всем известно, что я не только дочь труса, но еще и жена труса, и мне до конца дней своих придется нести бремя этого позора.

Пока слуга поливал нам из кувшина на руки и заботливо подавал полотенце, сэр Генри с самым добродушным видом обратился к Джасперу:

— Своими рассуждениями я совершенно отвлек тебя от самого главного, того, что в первую очередь интересует мою жену. Как здоровье маленького Генри? Как он поживает?

Повернувшись ко мне, Джаспер сообщил:

— Твой сын молодец. На редкость здоровый и сильный мальчик. Как я и писал тебе, у него уже вылезают коренные зубы; из-за этого у него, правда, несколько дней был жар, но теперь все позади. Он не только хорошо ходит, но и вовсю бегает. И очень много болтает, не всегда разборчиво, зато целыми днями. Его нянька считает, что он чересчур своенравный, однако проявляет упрямство только в тех случаях, когда отстаивает свою позицию и свое право среди ровесников. Я велел ей не быть с ним слишком строгой. Все-таки он граф Ричмонд; не следует подавлять его душевные порывы и ущемлять волю, он имеет полное право собой гордиться.

— А обо мне ты рассказываешь ему? — спросила я.

— Конечно, рассказываю! — с улыбкой воскликнул Джаспер. — Говорю, что его мама — знатная английская дама, что скоро она приедет в гости, а он подбежит к ней и закричит: «Мама!» В общем, примерно в таком роде.

Я рассмеялась — так хорошо он изобразил пронзительный голосок двухлетнего малыша.

— А какого цвета у него сейчас волосы? — задала я следующий вопрос — Такие же рыжие, как у Эдмунда?

— Увы, нет, — ответил Джаспер с явным разочарованием, которого я, впрочем, совершенно не разделяла. — У нас в роду вообще далеко не все такие рыжие, как мы с Эдмундом. Волосы у него очень красивые, вьющиеся, светло-каштановые. Его нянька уверяет, что летом они еще больше посветлеют — выгорят на солнышке, ведь тогда он будет гулять гораздо дольше; но они точно не имеют нашего, тюдоровского, медного оттенка.

— А во что он любит играть? И знает ли молитвы?

— Чаще всего он играет с мячом и битой; готов хоть целый день так развлекаться, если кто-то согласится бросать ему мяч. И молитвы он учит, «Отче наш» и все такое. Твой большой друг отец Уильям каждое утро заглядывает к нему для общей молитвы, а нянька каждый вечер велит ему вставать на колени в изножье кроватки, молиться и поминать в молитвах твое имя.

— А друзей для него вы завели? — вмешался мой муж. — Хотя бы среди соседских детей?

— Наш замок стоит очень уединенно, — пожал плечами Джаспер. — Рядом с нами нет ни одного столь же родовитого семейства. А значит, нет и подходящих для него друзей. Все-таки он граф Ричмонд, родня королю. Я не могу позволить ему постоянно общаться с деревенскими детьми. И потом, я боюсь, что он чем-нибудь от них заразится. Чаще всего он играет со своими няньками. Или со мной. Да ему никто другой и не нужен.

Я кивнула. Мне тоже не слишком хотелось, чтобы мой сын водился с деревенскими детьми, которые могут научить его всяким грубостям и непристойностям.

— Ты не прав, ребенку просто необходим контакт со своими ровесниками, — возразил мой муж. — Только так он поймет, каково его истинное место в обществе, даже если это общество — всего лишь дети крестьян или арендаторов.

— Подумаю об этом, когда придет время, — сухо отозвался Джаспер. — А пока что ему не нужны другие товарищи. Хватит и тех, кого я сам для него выбираю.

Возникла неловкая пауза.

— А хорошо ли он кушает? — осведомилась я.

— Аппетит у него отменный, — успокоил меня Джаспер. — Спит он крепко, целыми днями играет и бегает. И растет отлично. Полагаю, он будет высоким, как Эдмунд, и таким же сильным и стройным.

— Мы непременно приедем его навестить, как только на дорогах станет чуть меньше бандитов, — пообещал, глядя на меня, сэр Генри. — Но как по-твоему, Джаспер, в Пембруке мальчик действительно в безопасности?

— В Уэльсе не осталось ни одного йоркиста, способного собрать войско, которое могло бы захватить даже нашу деревню Пембрук, о замке я вообще молчу, — сказал Джаспер. — Кстати, Уильям Херберт теперь тоже перешел на сторону короля и с тех пор, как Генрих его простил, полностью сменил обличье: стал ярым сторонником Ланкастеров. Нет, уверяю вас, в Уэльсе наследнику дома Ланкастеров куда безопаснее, чем в Англии. В данный момент именно я контролирую там все ключевые крепости и дороги. Так что в моем доме мальчику ничто не угрожает. Как я и обещал, я всегда буду на страже его покоя.

Джаспер провел у нас всего два дня. И практически не слезал с коня, вместе с нашими вассалами собирая воинов, готовых сразу отправиться с ним в Лондон и защищать столицу именем нашего короля. Впрочем, таких оказалось немного. Хоть мы и считались членами дома Ланкастеров, но этого было недостаточно, поскольку живущим близко от Лондона было прекрасно известно, что творится во дворце. Все отлично понимали: стоит хорошенько подумать, прежде чем отдавать свою жизнь за короля, который, по слухам, почти свихнулся, и за королеву-француженку, особу весьма решительную, но себе на уме.

На третий день Джаспер собрался в путь, и я вышла на конюшенный двор с ним попрощаться.

— А ты, как я погляжу, кажешься вполне счастливой, — тихо промолвил он, наклоняясь ко мне, пока его люди седлали коней.

— Да, у меня все замечательно. Муж очень добр ко мне.

— Хорошо бы тебе все-таки убедить его поучаствовать в нашем походе на Лондон.

— Постараюсь. Я сделаю все, что в моих силах, только вряд ли он станет меня слушать. Конечно, сэр Генри должен служить своему королю, но, Джаспер, он гораздо старше меня и уверен, что лучше во всем разбирается.

— Нашему королю, возможно, придется сражаться за право управлять государством, — заметил Джаспер, — и если твой муж — настоящий мужчина, то он должен ринуться в бой плечом к плечу со своим королем. Человеку из дома Ланкастеров не следует ждать, пока его призовут на службу; а уж если призвали, такой призыв нельзя игнорировать.

— Да, это верно. Непременно поговорю с ним еще раз. А ты передай маленькому Генри, что я обязательно его навещу, как только по дорогам можно будет проехать без опаски.

— Без опаски по нашим дорогам нельзя будет проехать до тех пор, пока Йорк и Уорик не подчинятся своему законному королю! — раздраженно бросил Джаспер.

— Это я знаю, — начала я, — но сэр Генри…

— Что?

— Он стар, — закончила я со своих позиций шестнадцатилетней девочки. — Ему не понять, что, если Господь дает нам шанс, нужно за него непременно ухватиться. Вот Жанна д'Арк понимала! Порой перед нами на мгновение как бы приоткрывается наша судьба, и тогда мы должны услышать призыв Всевышнего и следовать ему.